Условия соглашения

– Иногда любовь делает нас слепыми.

– И вот однажды вечером мы пошли на вечеринку с его друзьями. Мы спорили всю неделю, и у него в голове возникло видение, как мы занимаемся любовью, когда возвращаемся домой. Как будто это должно было все исправить. Только я не мог. Мы оба знали, что я не смогу сделать то, что он хотел.

– Быть снизу, ты имеешь в виду?

Ривер кивнул.

– Последние несколько лет я никак не мог расслабиться. Иногда у меня даже не возникало эрекции. И тогда он уговорил меня словить кайф.

– Кокаин?
– спросил я.

– Нет. Экстази. Я ненавидел его. Не из-за самого препарата, я имею в виду. Когда принимаешь его, чувствуешь себя прекрасно. Но на следующий день мне нужно было работать, и я знал, что пожалею об этом.

– Но ты все равно это сделал. Для него.

Ривер снова кивнул.

– Мы были на этой вечеринке. Я даже не знал, в чьем доме это было. Там было, наверное, человек тридцать, большинство из которых были геями. Весь вечер чувствовался сексуальный подтекст. Похоже, все знали, что будет что-то бурное. Вопрос был только в том, кто сделает первый шаг. Я принял экстази. Как только все началось, я пошел по коридору в туалет. Помню, я стоял там и думал, что никогда еще так чертовски сильно не хотелось в туалет. Когда я заканчивал, кто-то вошел следом за мной. Он выключил свет, прежде чем я смог его увидеть. Он поцеловал меня, и я сразу понял, что это не Терренс. В какой-то момент я подумал, что должен сказать ему «нет». Но я этого не сделал. Я просто позволил этому случиться. Это было похоже на...
– Он искал способ объяснить это.
– Как судьба. То, как он прикасался ко мне. Какой он был на вкус. Я даже не могу это объяснить. Это было слишком приятно и идеально, чтобы сказать «нет». Следующее, что я помню, это то, что у нас обоих штаны были спущены до колен. Он развернул меня от себя. Нагнул.
– Ривер сглотнул, ненавидя возбуждение, которое все еще возникало при воспоминании о той ночи.
– В ту ночь у меня не было никаких проблем с тем, чтобы кончить. Он вошел в меня, как будто так и должно было быть. И Боже, как же мне было хорошо. Я держался за бачок унитаза, думая о том, как это было грубо, позволять какому-то незнакомцу трахать меня в ванной, но, Боже, я уже много лет не испытывал ничего подобного.

– Так что же произошло?

– Мы не обменялись ни единым словом. Он ушел, как только все закончилось. Я испугался. Стоял и дрожал, осознавая, что натворил. Наконец взял себя в руки и вернулся на вечеринку. Я так и не понял, кто он такой. Но в ту ночь, по дороге домой, Терренс не выдержал. Не знаю, как он узнал о том, что я сделал, но он узнал, и я не стал этого отрицать. За эти годы он, наверное, изменял мне раз двадцать, но терпеть не мог, когда мы менялись ролями.

– Ты не обязан рассказывать мне все это, Ривер. Ты не обязан объяснять мне то, что произошло еще до того, как мы встретились.

– Но я расскажу. Потому что я позволял тебе думать, что все эти годы был в безопасности, и что ты был единственным, кто не был осторожен. Но я тоже не был осторожен. Я позволял Терренсу возвращаться ко мне снова и снова. Я никогда не спрашивал, пользовался ли он презервативами, когда изменял, и никогда не заставлял его пользоваться ими со мной. А в ту ночь, на той вечеринке...
– Он покачал головой.
– Я не знал, кто он такой, но я почти уверен, что он был без презерватива.

– Но я знаю, что с тех пор тебя проверяли.

Ривер кивнул.

– Каждые шесть месяцев, как по часам.
– Такова была политика больницы в отделении неотложной помощи.

– Тогда то, что произошло в Миннесоте, меня не касается.

– Это значит, что мне нельзя доверять.

– Я в это не верю.

– Это значит, что ты был прав, когда остановил нас прошлой ночью.

Фил рассмеялся и снова наклонился вперед, чтобы взять лицо Ривера в ладони.

– Конечно, я был прав. Жизнь станет намного проще, когда ты поймешь, что я всегда прав.

Это было сказано с достаточным сарказмом, чтобы Ривер понял, что это шутка. Ривер невольно рассмеялся и прижался лбом ко лбу Фила. Он чувствовал необходимость признаться. В глубине души он ожидал, что Фил будет думать о нем хуже, когда узнает правду. Ему следовало бы быть осторожнее. Фил не зацикливался на вещах, которые не мог контролировать. Возможно, именно поэтому он был так тверд в том, что мог.

– То, что случилось с Терренсом, не имеет к нам никакого отношения, - сказал Фил.
– Я доверяю тебе.

– А что, если это повторится?

– Ты имеешь в виду, что если ты дойдешь до того, что секс со мной покажется тебе рутиной, и ты сможешь получить настоящее удовольствие только с совершенно незнакомым человеком? Если это произойдет, это будет означать, что я потерпел неудачу, Ривер. Не ты.

– Ты действительно это имеешь в виду?
– Ривер подумал о том, что ему известно о прошлом Фила.
– Рори ушел из-за этого? Ты думаешь, что подвел его?

– Я знаю, что подвел его. Моя неспособность проявлять привязанность стоила мне многого за эти годы. Рори был не первым и, вероятно, не последним.

Между ними повисла тяжелая пауза. Ривер опустил голову. Где-то в лесу затараторил бурундук. Ручей продолжал весело журчать. Их лагерь внезапно погрузился в тень, то ли облако закрыло солнце, то ли солнце скрылось за деревьями, Ривер не был уверен.

Он хотел сказать Филу, что его привязанность не имеет значения.

Он боялся, что это окажется ложью.

Глава 19

Возвращение домой было похоже на возвращение из сна. Казалось, их единственная ночь многое изменила между ними.

Только это было не так.

Ривер никак не мог прийти в себя от того, насколько изменились их отношения в горах. Дело было не в том, что Фил перестал отдавать приказы, или что Ривер перестал их выполнять. Дело было в том, что между ними установилась такая близость, какой Ривер никогда не испытывал с Филом, ни при каких других обстоятельствах. Фил позволил Риверу обнять себя. Они целовались у костра, как подростки. Это было волшебно, как будто они попали в какое-то заколдованное место, где Фил внезапно смог выражать эмоции, не чувствуя необходимости прятаться.

Но в Денвере ничего не изменилось. В горах они как будто стали единым целым, но с каждой милей, приближающейся к дому, их разделяло все больше и больше.

Ривер старался не разочаровываться. Он скучал по той близости, которая была между ними, но ему нравилось и то, что было у них дома. Почему обязательно должно было быть что-то одно? Разве нельзя было иметь и то, и другое?

– Может быть, мы сходим еще раз в мой следующий выходной, - предложил Ривер пару дней спустя. Они завтракали в полдень на кухне Фила, и Джоан Клоуфорд обвилась вокруг ножек стула Фила.

– В среду?
– спросил Фил.

– Да. Что думаешь?

– У нас уже есть планы на вечер среды.
– Ривер услышал улыбку в его голосе.
– Ты что, забыл? Это вечер покера.

Сердце Ривера, казалось, пропустило удар. Дрожь возбуждения пробежала у него по спине.

– Вечер покера. Ты имеешь в виду, здесь? Тот, который устраиваешь ты?

– Ты все еще хочешь выступить в роли развлечения?

От этого вопроса у Ривера в животе запорхали бабочки. Он подумал обо всех друзьях Фила, которые выстроились, ожидая своей очереди быть с ним. Теперь он знал, каков Грей на вкус и каково это сосать его, но он не мог не задаться вопросом об остальных: Тейлор, стройный и красивый, был бы диким и крикливым; Уоррен, который, вероятно, был огромным, был бы грубым; Чарли, который был волосатее, чем другие, похож на нежного великана. Открывавшиеся возможности пугали его до чертиков, но в то же время приводили в восторг.