Успеть. Поэма о живых душах

— Целых два слова угадал, — сказал Галатин. — Косяк и история.

— Это просто не ваше, — утешил таксист. — Не вашего поколения. И тут понимать не обязательно, все вместе идет — музыка, драйв, подача. В комплексе.

— Может быть, — сказал Галатин. — Я не очень много слушал, но все-таки слушал. И мне показалось, что это на порядок ниже рока. Однообразней. Все работают друг под друга, под одну моду, под один шаблон.

— Да ладно! У каждого свое!

— Свое всегда есть. Но общего больше. Вы будто боитесь нарушить правила.

— И я тоже?

— И вы тоже.

— Да нет у меня никаких правил, где вы их увидели?

— Могу перечислить. Обязательно все вставляют английские слова. У вас это есть. Обязательно немного мата или хотя бы легкой похабщинки. У вас это есть. Обязательно у всех какая-нибудь детка. У вас — в наличии. А в целом позиция такая, что весь мир дерьмо, а я красавчик. И максимум невнятности. Потому что внятным человек становится только тогда, когда ему есть что сказать. А вам, извините, сказать пока нечего. Отсюда ощущение, что вам всем навсегда пятнадцать лет. Мне смысла не хватает.

— Я эмоцию выражаю, а не смысл! Это ассоциации! — грамотно и, похоже, привычно, защищался таксист. — В вашем роке были тупо стихи на музыку, у нас не так. Смысл есть, но он зашифрованный. И рифмовка у нас сложнее! Мы весь язык по-новому переворачиваем.

— Уверены?

— А то!

— Только не обижайтесь, но я человек начитанный, а вы, предполагаю, не очень. Я не вас имею в виду, а всех рэперов вообще. Ничего нового в языке у вас нет, за сто лет до вас была заумь, были ничевоки, были обэриуты, много кого было.

— И они все это делали? — недоверчиво спросил таксист.

— Еще как.

— Надо в Вики глянуть. Как вы говорите? Ничевоки?

— Ничевоки.

— Крутое слово. Интересно с вами, даже жаль, что приехали. Всего вам доброго, с наступающим! Хоть бы он получше был, правда?

— Правда!

15

Читал ли таксист в Вики о ничевоках и обэриутах, неизвестно, но через два года он прославился. Bombila, таково было его рэперское имя, имел очень ограниченную известность, но на какой-то его трек наткнулся известный клипмейкер Мотя Мерц и захотел сделать видео, и сделал, и оно получилось очень крутым. Сюжет: Bombila исполняет свой рэп среди ржавых груд автомобильной свалки, а какой-то молодой человек сидит за рулем такси, глядя в зеркало. Он видит, как на заднем сиденье занимаются любовью очень красивая телом девушка и не менее мышечно красивый юноша, оба в масках. Таксист ускоряется, ускоряется и ритм рэпа. Таксист бросает машину вправо, влево, обгоняет другие автомобили, едет на двух колесах, дрифтует, хочет, чтобы влюбленные отлепились друг от друга. Он даже въезжает в реку, ведет машину под водой, влюбленные продолжают свои занятия, что легко объяснимо — у них жабры. Наконец, пробив ограждение эстакады, таксист направляет машину на поток машин внизу. Страшная авария. Перевернутые, покореженные автомобили. Куча трупов. Таксист тоже мертв. Кровь течет по лицу, глаза открыты, и этими мертвыми глазами он смотрит на пару, которая, целая и невредимая, продолжает заниматься своим любовным делом. Этот ролик собрал миллионы просмотров, а текст был такой:

Я развожу людей, ты разводишь меня, я в тряске, Но ты говоришь, что это не ты, ты в маске. В такси токсичность тоски, комментатор пищит, как москит, Он мне моет мозги, но я не знаю опаски, я в маске, Как боец в каске, это кровь или краски, все напрасно. Ты смеешься или плачешь, я не вижу за тканью. Я тебя забуду завтра или после, но пока нет. Я не вижу за масками, вы скулите или скалитесь, Между маской и губами у всех свой апокалипсис. Ты сегодня с другим, я его бы пробил, но аккаунт в маске, И слова твои в маске, и глаза в повязке, прямо, блин, Фемида, А приговор заранее написан, там только два слова: иди ты. Ладно, я пойду, вернее, опять поеду, Сделаю вид, что мне надо по делу. Я в отмазке, затерян в массе, Сумма масок стоит в Биг-Маке на кассе, Маска выдает им бургеры, на булках маска, Никакого риска, Знаем, получить приз как, Не жизнь, а сказка! В маске надежно, как в презервативе. Мы себя сами преобразили. Если ты даже ведешь себя бл92ски, Я не замечу — ты в маске. Я не вижу, кто ты, Ты не видишь, кто я, Мы друг другу боты, Мы лежали стоя, Мы стояли лежа Среди pink and blue. Потерпи, я тоже Тебя разлюблю.

16

Галатин вернулся домой, поел, покормил отца, начал собираться в дорогу.

Подсчитал имеющиеся деньги. На карточке двенадцать тысяч и наличными восемь.

Есть еще деньги отца, его пенсия, которую они расходуют экономно. И сто двадцать тысяч у отца в банке — на похороны. Это неприкосновенно при любых обстоятельствах. Пенсионные деньги лежат в серванте, в хрустальной вазе, вместе с бумажкой, где записывается приход и расход. Раньше отец сам вел этот реестр, а года полтора назад бросил, перестал интересоваться. Сейчас было семнадцать тысяч разными купюрами. Галатин подозвал отца, сказал:

— Тут семнадцать, возьму семь, можно?

— Да хоть все бери.

— Возьму семь и запишу. И тете Тоне скажу, чтобы знала.

— Кому?

— Тете Тоне, соседке. Она заходить будет.

— Зачем?

— Мы договорились.

— Ладно.

До отъезда оставалось время, Галатин решил закачать в телефон несколько фильмов, чтобы смотреть в дороге. Шарил, выбирал, хотел найти что-то новенькое, но читал описания, и все было либо слишком серьезное, либо слишком легкое. Не пересмотреть ли что-то из старого, но любимого?

И тут пришло сообщение от Насти:

«Это правда, что вы собираетесь в Москву?»

Бедная Алиса. Наверно, позвонила ей мама, спросила, что поделывает, а Алисе тоскливо, одиноко, она не может принять, что папа исчезнет из ее жизни, но прямо сказать об этом нельзя, мама рассердится, тут и вспоминается, что Дедася обещал приехать в виде Деда Мороза, а ведь Дед Мороз приходит в семью, он ко всем приходит, когда все вместе, и Дедася в уме Алиски становится тем, кто может всех соединить, так и хочется спросить маму: Дедася приедет, а вы с папой порознь, как вы перед ним оправдаетесь? Но выразить это связными словами Алиса не умеет, вместо этого говорит, что дед звонил и сообщил, что приедет.

«Да», — коротко написал Галатин.

«К Антону?»

Хороший вопрос.

Не великим грехом будет слукавить, но не хочется.

«К Антону, к Алисе. К тебе, если захочешь».

Тут же ответ, без раздумий:

«С Алисой вы встречаться не будете. Вы забыли про пандемию? Вы хотите ее подвергнуть риску? Я не позволю».

«Никакого риска. У меня даже справка есть».

Не хотел врать, и все же соврал. Настя тут же раскусила.

«Справки у нас в любом переходе продают».

«Не создавай фиктивную проблему, — откровенно сердито написал Галатин. — Я буду соблюдать все меры предосторожности. В медицинском скафандре приду. Ковидным Дедом Морозом», — смягчил он свой напор.

«Я сказала, я резко против. Мне что, увезти ее? Я могу».

«А как посмотрит Антон?»

«Также».

Галатин, видя неграмотное словечко, почувствовал легкое злорадное удовольствие. Написал:

«Не факт».

Ждал продолжения диалога, но Настя молчала.

Через некоторое время — звонок Антона.

— Настюха в истерике бьется, — с удовольствием сказал он. — Ты все-таки едешь? Когда?

— Вечером. Утром буду.

— Ладно. Тебя встретить? Каким поездом?

— Я на машине. Один человек везет.

— Хорошо. Я завтра не на работе, дома, сейчас адрес тебе кину. А потом вместе к Алиске съездим. И пусть Настюха попробует не пустить.

— Только без скандала.

— Это уж как получится. Давай, до встречи.

Галатина порадовал звонок сына. Значит, не смирился, готов действовать, бороться. И Настю назвал два раза Настюхой, как зовет ее только при своих, грубовато-ласково. Тоже хороший знак. Нет, не все еще потеряно, не все. И Настя, если так уж уверена в себе, не стала бы активно противиться приезду тестя. Ну, навестит внучку дед, что такого, что от этого изменится? Следовательно — может измениться, следовательно, не настолько твердое и окончательное у нее решение, если любая мелочь видится угрожающей помехой.