Устранение

Затем Кода исчезает в тумане, а Эста поворачивается в нашу сторону.

Когда мы подходим ближе, я вижу, что её глаза блестят, но она высоко держит голову и, кажется, избавляется от любых эмоций, которые испытывала.

— Пропустите меня, — приказывает она солдатам, которые немедленно останавливаются и расступаются, чтобы пропустить её в наш внутренний круг. Мои демоны-волки не столь любезны, они поглядывают на меня, ожидая указаний, в то время как Эста терпеливо ждет, сложив руки перед собой.

Я всё ещё не могу разобраться со всеми членами королевской семьи, но Эста — единственная, кто пока продемонстрировал хоть каплю вежливости. Она, безусловно, наименее опасная из членов королевской семьи.

— Всё в порядке, — говорю я Эйсу, который рычит в ответ, оскалив зубы более злобно, чем я ожидала. Мои волки не могут общаться со мной, но они понимают, что происходит вокруг них, и он будет знать, что этот демон будет моим противником в Устранении.

Когда мои волки создают брешь, достаточную для того, чтобы Эста могла пройти, она обращает своё внимание на Романа.

— Лорд Рун, могу я поговорить со своей сестрой?

Он кивает ей и отступает — но всего на несколько шагов. У меня такое чувство, что если бы он не торчал поблизости, солдаты могли бы обойтись с нами более грубо, учитывая сердитые взгляды, которые они продолжают бросать на нас, то, как дёргаются их руки и как острые наконечники их оружия направлены в нашу сторону.

Эста, наконец, входит в наш внутренний круг, и я замечаю, как солдаты снова осторожно направляют своё оружие вверх — подальше от неё.

— Должно быть, всё это кажется тебе очень неприятным, — говорит она мне мягким голосом, и её большие голубые глаза снова блестят. — Особенно из-за того, что безопасность твоей семьи находится под угрозой.

Неприятным — это ещё мягко сказано. Время, проведённое мной в Подземном мире, состояло из этого хрустального моста, напряжённых отношений с демонами-засранцами, с которыми я действительно хотела бы никогда не встречаться, и битвы, которая в очередной раз оставила меня избитой и в синяках. Тем не менее, я одерживаю свои победы. Тот факт, что мои сёстры живы — и у меня есть шанс сохранить их такими, — помогает мне сосредоточиться.

Эста пугает меня, когда говорит:

— Мне жаль, что это происходит с тобой.

Таня косится на Эсту с недоверием, которого я ожидала бы от своей сестры-гарпии, но Малия никогда не могла отказаться от доброго слова или жеста. Этот факт поддерживает мои защитные инстинкты на высоком уровне. Малия не глупа, но другие могут воспользоваться её сочувствием.

Она коротко улыбается Эсте, но я менее любезна.

— А почему ты должна сожалеть? — прямо спрашиваю я. — Ты меня не знаешь.

— Верно, — она наклоняет голову, и её длинные золотистые волосы рассыпаются по плечам. — Но мы семья, и, честно говоря, я просто хочу пережить Устранение и оставить всё это испытание позади, — она качает головой. — На самом деле, правда в том, что… Я хочу вернуть отца. Никто другой в этой семье не достоин носить корону, включая меня.

Я ошеломлена этим признанием, но, прежде чем успеваю прокомментировать его, нас окутывает туман, и по моей открытой коже пробегает острое покалывание.

Сейчас, когда я иду по нему, туман похож на мелкий снег, который мягко касается меня, хотя и не холодно. Это похоже на волны тумана, которые расступились, открывая моих сестёр и моих волков, когда мы впервые оказались на мосту. Мои волки стряхнули его со своей шерсти, и теперь их шерсть стоит дыбом, по спине пробегает дрожь, как будто они борются с инстинктивным желанием стряхнуть его снова.

Этот туман полон энергии. Силы.

Быстро оценив окружающую нас чистую белизну, я резко вдыхаю, когда воздух впереди нас мерцает и в тумане справа над нами появляются очертания изогнутого объекта, а слева — другого, большого и сияющего. Свет вокруг одного из них сапфировый, а другой золотистый.

Я неуверенно замираю, моё внезапное напряжение заставляет Таню и Малию придвинуться ближе.

— Что это? — спрашиваю я.

Брови Эсты приподнимаются, на губах появляется слабая улыбка, как будто я шарахаюсь от теней.

— Этот туман ведет к вратам у входа в Пира-Мортем.

— Пира-Мортем?

— Подземный мир. Или, как некоторые его называют, Ад. Только когда стоишь в этом тумане, можно увидеть тени двух других миров за вратами. Хотя сейчас, когда врата закрыты, их тени стали ещё темнее.

Она поднимает левую руку и сгибает ладонь, создавая оптическую иллюзию того, что держит в руке сапфировый шар.

— Это Терра-Центрум — центральный мир. Я думаю, вы называете его «Земля».

— Мы называем это домом, — говорит Таня, и в её голове звучат резкие нотки, а ярость окрашивает её кожу в тёмно-янтарные тона. Она указывает на золотой шар, её бирюзово-голубые глаза сужаются. — Дай угадаю: это Рай.

Эсту, похоже, не беспокоит гнев в голосе Тани.

— Это называется «Стелла-Аструм» — небесное царство.

— Крона говорила так, будто все три мира взаимосвязаны и сбалансированы, — говорит Малия. Она, кажется, обдумывает это, и я не удивлена. Она никогда не встречала загадки, которую не хотела бы разгадать. — И что малейшее нарушение может нарушить всю симметрию. Я имею в виду, давайте будем реалистами… Мы всего лишь два существа, скользящие по ту сторону завесы.

Эста кивает, пока мы продолжаем идти.

— Исчезновение отца постепенно отдаляет Мортем от Центрума, и это создает напряженность в Аструме. Это отражается на трёх мирах. Представьте, что три мира связаны тонкой цепью, по которой течёт энергия, — говорит она. — Внезапный всплеск энергии в одном мире влияет на другие. Теперь, когда врата закрыты, напряжение в двух других мирах сведено к минимуму, но энергия, текущая внутри Мортема, подобна… воде, наполняющей чашу до краёв. Даже малейшая рябь — самое незначительное дополнение — приведёт к тому, что вода перельётся через край.

— Что произойдёт с другими мирами, если Равновесие не будет сохранено? — спрашиваю я. — Если не будет найден новый правитель Мортема.

— Души умерших будут перемещаться между всеми тремя мирами, — говорит Эста. — Равновесие нарушится, и воцарится хаос.

Она замолкает, когда туманный свет вокруг нас начинает рассеиваться и тени двух других миров исчезают. Я проверяю, что мои демоны-волки всё ещё стоят в четырехугольном строю вокруг нас, и что Роман всё ещё всего в нескольких шагах позади, его огромный силуэт виден сквозь рассеивающуюся дымку — по моим ощущениям, это более мощная сила, чем тени Центрума и Аструма вместе взятые.