Утомлённые заклёпкой

– Это правда, коллега, но только отчасти! Например, супергетеродины типа «СВД» [63] , в девичестве – американские «RCA 140» ещё от 1933 года, имели неудачную конструкцию и для военной радиоаппаратуры малопригодны. А ведь, их было выпущено на воронежском «Электросигнале» больше всего! А, вот приёмник «6Н-1» пехотной радиостанции образца 1942 года, в большинстве своём, собиралась из элементов одноимённого гражданского.

Остановившись, Сталин сделал характерный жест трубкой:

63

Супергетеродинный радиоприёмник (супергетеродин) – один из типов радиоприёмников, основанный на принципе преобразования принимаемого сигнала в сигнал фиксированной промежуточной частоты (ПЧ) с последующим её усилением. Основное преимущество супергетеродина перед радиоприёмником прямого усиления в том, что наиболее критичные для качества приёма части приёмного тракта (узкополосный фильтр, усилитель ПЧ и демодулятор) не должны перестраиваться по частоте, что позволяет выполнить их со значительно лучшими характеристиками.

Супергетеродинный приёмник изобрели почти одновременно немец Вальтер Шоттки и американец Эдвин Армстронг в 1918 году, основываясь на идее француза Л. Леви.

В целом супергетеродин требует гораздо большей тщательности в проектировании и наладке, чем приёмник прямого усиления. Приходится применять довольно сложные меры, чтобы обеспечить стабильность частоты гетеродинов, так как от неё сильно зависит качество приёма. Сигнал гетеродина не должен просачиваться в антенну, чтобы приёмник сам не становился источником помех.

В России и СССР первым серийным супергетеродином был, по одним источникам, приёмник танковой радиостанции 71-ТК разработки 1932 г. (завод № 203 в Москве), по другим – вещательный СГ-6 (не позже 1931 г., завод им. Козицкого в Ленинграде), по третьим – радиоприёмник «Дозор», разработанный в конце 20-х годов в «Остехбюро» и переданный в серийное производство на тот же завод им. Козицкого. Первым бытовым супергетеродином, выпускавшимся в больших количествах, стал СВД 1936 года.

– Это обстоятэлство надо обязатэльно учесть, коллэги!

Из рядов танкистов поднялся комбриг Калиновский:

– Коллега Сталин! В радиопромышленности надо срочно наводить железный порядок. До Великой Отечественной войны, радиотехническая промышленность выпускала в месяц всего 400 танковых радиостанций. Для ВСЕХ(!!!) бронеобъектов – от маленького разведывательного броневичка до огромного бронепоезда, понимаете?! А с началом войны, они вообще куда-то исчезли…

Ему ответил Вологдин, опередив Вождя:

– Я уже рассказывал всем коллегам главную причину такого положения: решение о создании отдельного Наркомата электронной промышленности СССР было принято слишком поздно. Могу ещё добавить: НКЭП, которому подчинялась радиопромышленность, оказался вне списка оборонных ведомств и, его предприятия снабжались оборудованием, материалами, комплектующими по остаточному принципу. Повторяю ещё раз: главная проблема того времени не отсутствие в СССР достойных разработок, а не налаженное должным образом массовое производство. Хотя, конечно, до немецкого качества нам…

Ворошилов его прервал:

– Недосягаемо – мы это уже давно поняли! Поэтому я и, долдоню вам всем в уши без перерыва на обед: надо ЗАДАВИТЬ(!!!) немцев КОЛИЧЕСТВОМ(!!!) в наиболее подходящий момент – в «День Х»!

После небольшого срача (куда без него!), Вологдин продолжил:

– Про «количество» могу рассказать на примере танковых раций – специально для коллеги Калиновского. До войны, они производились всего лишь одним цехом Московского завода № 203 имени Оржоникидзе… А, с началом её произошла вообще – КАТАСТРОФА!!! По мобилизационному плану, составленному каким-то не обезвреженным вовремя вредителем, даже питерский завод «Светлана» прекратил выпуск крайне дефицитных радиоламп для танков и перешёл на производство снарядов и…

Он, вытаращив по максимуму глаза, оглядел весь зал и лишь нагнав максимально жути, выпалил:

– Штыков для винтовок!

Послышались отдельные матерные слова, их всевозможные сочетания и даже целые нецензурные до неприличия, тирады.

– …В результате последовавшей эвакуации ленинградских заводов же, выпуск танковых радиостанций был прекращён, практически – до середины 1942 года. Танки уходили на фронт без радиостанций!

В зале совещаний, как цунами – накатывающийся на густонаселённое побережье, возник возмущённый гул:

– Танк или самолёт без рации, это просто хлам!

– Это, какой-то саботаж – иначе не назовёшь! Ведь, рации всем требовались – вплоть до партизанских отрядов!

Докладчику пришлось повысить голос, чтоб перекричать толпу:

– …И только в конце сорок второго, Ленинградский завод № 210 имени Козицкого, эвакуированный из Ленинграда в Омск, – почти прокричал докладчик, перебивая шум, – возобновил выпуск радиостанции «10Р», позже «10РК-26» и, наконец изюминкой на торте – «10РТ-26» [64] .

64

Приёмо-передающая, симплексная, телефонно-телеграфная радиостанция 10-РТ предназначена для обеспечения двусторонней беспоисковой радиосвязи между бронеобъектами, (самоходные артиллерийские установки САУ: СУ-100, СУ-122, СУ-122М, СУ-122П, СУ-102, СУ-85М и после 1945 года на танках Т-34-85, Т-44).

Радиостанция выпускалась в трёх вариантах, 10РТ-26 и 10РТ-26Э предназначены для установки в бронеобъектах, имеющих напр. бортсети 26В.

^{Рисунок 153. Радиостанция 10РТ-26. Внешний вид.}

* * *

Дождавшись тишины, Сталин спросил у Вологдина:

– Хорошо, ми все поняли – как обстояли дэла с радиопромышленностью накануне войны… Как будэм исправлять ситуацию с радиосвязью, коллэга?

– Ситуацию надо «исправлять» в общем и целом, коллега Сталин: первым делом – как можно раньше это начинать делать! Кажется, я уже вкратце – но довольно чётко, обрисовал ситуацию: у отрасли нет своего ведомства. По этой причине, Наркомат электропромышленности, к примеру – лучше выделит деньги на строительство громадной электростанции, чем на лишний цех, или даже завод по производству «слаботочных» изделий.

– …Внутри радиопромышленности же, тоже – расцвет гигантомании: строятся самые мощные в мире радиовещательные станции, для них – мощнейшие радиолампы на 100 киловатт Бонд-Бруевича, охлаждаемые водой [65] .

Прервавшись, докладчик полуобернулся к своим товарищам:

– В «реальной» истории, коллега Минц не компактными военными радиостанциями прославился – а руководством «Бюро мощного радиостроения».

Тут же, коллеги из зала вспомнили:

– «Да, здравствуют советские микросхемы – самые большие в мире»!

65

Для изготовления анода мощных ламп в стране не было тантала и молибдена, поэтому пришлось сделать его в виде полой трубки из красной меди, внутри которого текла обыкновенная водопроводная вода.

– «Мощное радиостроение»… Название говорит само за себя.

– Пропаганда и агитация – превыше всего! Наговорим с три короба «трудящимся всего мира» по радио и, они ликуя свергнут свои буржуазные режимы. Красной Армии останется только с триумфом прошествовать «от тайги до британских морей».

Несмотря на робкие возражения коллеги Оппозита-Файнберга:

– Без пропаганды – прежде всего своего населения, тоже никуда! Просто, она не должна быть такой топорной, какой была все 70 с лишним лет…

Вологдина поддержали:

– Закончили тем, что сами глушилки от «радиоголосов» строили!

– За что боролись – от того и распались!

Переждав срач, Вологдин продолжил с немалым «ядом» – недружелюбно косясь в сторону «вождей»:

– Буржуи всего мира удивляются: нищая, отсталая страна и вдруг радиолампы величиной с человека. И, все из себя – такие «удивлённые», делают малюсенькие-малюсенькие такие «радиолампочки», помещающиеся во взрыватель зенитного снаряда…

Вождь грубо прервал докладчика:

– Хватыт искать выноватых и ковыряться в собствэнных гноищах! Ми этого, достаточно наслюшались ещё «там» – от всякой тупой либдэмшизы. Ви что прэдлагаете, коллэга Вологдин? Какие конкретные мэры Ви прэдлагаете прэдпрянять, чтоб хоть нэмного но подтянуть военную радиосвязь к немэцкому уровню?

Тот, практически не раздумывая, как отчеканил:

– Электронная промышленность СССР уже создана и к нынешнему 1927 году имеет заметные успехи. Но, этого критически мало! Чтоб, она стала двигателем научно-технического прогресса всей страны – её проводником в грядущее постиндустриальное общество, жизненно необходимо создать единый «Центр электроники». Это будет «столица российской электроники» (не только с приставкой «радио», кстати), с целым комплексом собственных ВУЗов, НИИ, опытных цехов и заводов – решающих все специфичные проблемы отрасли. В «Центре» должно разрабатываться буквально всё: от специальных материалов, технологического и контрольно-измерительного оборудования, непосредственно элементарных элементов, отдельных узлов и готовых изделий электроники. Короче: от разработки специальных сплавов – до менеджмента и маркетинговых ходов! Все это должно отрабатываться на опытных заводах и, затем передаваться для массового тиражирования на серийные заводы. В СССР к такому под самый «занавес» подошли – перед «развалом» у нас уже умели создавать подобные научно-производственные центры… А Я ТРЕБУЮ ПРЯМО СЕЙЧАС!!!! Я смогу – я кое-какие понятия имею, коллеги!