Утро Судного Дня

«Аладдин» в спешном порядке перебросил десять групп силовой поддержки из Германии во Францию… И все десять групп были уничтожены в подземных коммуникациях Парижа. Как выяснилось позже, Китай ухитрился скрытно разместить в Париже несколько тысяч своих спецназовцев. Именно они составили ударную часть китайской французской диаспоры, устроившей беспорядки.

Правительство Франции подало в отставку. В Париже наконец объявили военное положение. Но было уже поздно. К этому времени фактическая власть в столице принадлежала сторонникам Китая…

И все эти сторонники с жадностью следили за полетом китайских космонавтов…

* * *

Раз в сутки экипаж китайского космического корабля выходил на связь. Причем не просто так, а на прямую трансляцию. По данным статистики, в это время восемьдесят восемь процентов взрослого населения Китая, сорок процентов этнических китайцев за пределами Поднебесной и еще Бог знает сколько народу во всех уголках земного шарика приникали к экранам гало. То есть рейтинг у данной передачи был потрясающий. Еще бы! Ведь почти тридцать лет космос был — табу. Космические исследования считались излюбленными «темами» феномена спонтанной деструкции. А теперь — летят. И ничего. Неудивительно, что не только китайцы — все цивилизованное человечество затаив дыхание следило за полетом… Правда, после третьей трансляции ажиотаж начал спадать, и количество зрителей уменьшилось. Тоже понятно: смотреть-то особенно не на что. На корабле — порядок. Рутина. И на Земле — тоже никаких катастроф. И крупномасштабные военные действия в Азии и Америке как-то сами собой прекратились. «Аладдин» не делал попыток вернуть потерянное, Китай выжидал. С каждым днем положение Комитета по контролю и пресечению становилось все более шатким. Корабль летел… А «ифрита» не было.

Глава двадцать седьмая День пятый

В этот день, пятый день полета, космонавты вышли на связь как обычно. И как обычно доложили, что полет проходит нормально. ЧП случилось непосредственно во время трансляции. Что именно произошло, не смог внятно объяснить никто из тех, кто смотрел передачу. В какой-то момент все зрители, слушавшие космонавтов без переводчика, перестали понимать то, что те говорят. Просто перестали понимать — и всё. И сразу же обнаружилось, что проблемы общения — не только в отношении космонавтов. Все зрители, слушавшие космонавтов напрямую, навсегда утратили способность понимать не только китайский язык, но вообще любую человеческую речь. Что-то такое отключилось у них в мозгу. К счастью, у пострадавших сохранилась способность понимать написанный текст. Если бы не это, катастрофа была бы еще более ужасна. Миллиард человек, вдруг лишившийся возможности изъясняться с себе подобными.

К чести китайского руководства, там сразу сообразили, что именно произошло. И уже через тридцать минут начали транслировать субтитры экстренного выступления их генерального секретаря, который сообщил гражданам, что паниковать не надо, ситуация под контролем, и все такое. Ничего страшного. Все структуры социального обеспечения управляются компьютерами. Энергетика, обслуживание, информационный обмен — всё под контролем. От граждан требуется не дергаться и действовать с учетом новых условий общения.

«Скорее всего, это диверсия вражеских сил, — сообщил гражданам генеральный секретарь. — В самое ближайшее время китайские ученые и военные разберутся, в чем тут дело. И все будет хорошо».

Но китайские руководители уже поняли: хорошо не будет. Информационная сеть Китая изрядно пострадала от ударов противника. Гало удалось кое-как восстановить — за счет заранее подготовленных резервов. Но связь в китайской армии была сознательно примитивизирована. Экранированный телефонный кабель куда труднее «перекрыть», чем спутниковые каналы. И теперь, без звуковой системы оповещения китайская армия была не способна воевать. Если же случившееся — диверсия «Аладдина», то дела Китая совсем плохи. Еще один удар по информационным линиям — и всё. Конец не только военной, но и гражданской инфраструктуре. А теперь, когда китайцы перестали друг друга понимать, — это уже не просто катастрофа. Это — гибель. Надо сдаваться, пока противник не нанес удар.

А если «Аладдин» ни при чем? Если это — «ифрит»?

Тогда надо постараться скрыть настоящее положение и вступить в переговоры. О мире, а не о капитуляции.

Китайцы нашли третий вариант. Они связались с Россией. Непосредственно Генеральный секретарь компартии Китая — с Императором России. Китайский лидер честно изложил то, что произошло. Изложил — текстом, поскольку тоже смотрел злополучную передачу. А потом попросил помощи.

Император объявил экстренный сбор Совета. И оповестил начальников Департаментов о том, что произошло.

Слушая Государя, Артём впервые в жизни порадовался «ифриту». Если китайский лидер не соврал (существовала вероятность, что всё сказанное им — «деза»), то войне — конец. Но Гриву мучили сомнения. «Ифрит» всегда проявлял себя как слепая сила. А здесь — точный и очень эффективный удар. А что если «Аладдин» действительно может организовывать «ифрит»? То, что «умники» Комитета намного опередили остальное человечество, Артём знал. И понимал, что забросить человека в прошлое намного сложнее, чем разработать программу, которая в какой-то момент «уронит» сознание зрителя и заблокирует тот участок мозга, который ведает второй сигнальной системой. Даже выборочно. Чтобы написанное было понятно, а сказанное — нет.

А то, что это произошло во время китайской трансляции, ни о чем не говорит.

Кто сказал, что сигнал идет с китайского корабля, а не с какого-нибудь «аладдиновского» спутника?

Свои мысли Грива решил держать при себе. И не омрачать радости остальных членов Совета, когда выяснилось, что генсек не соврал.

Руководители Департаментов представили массу доказательств его правдивости. Информация пришла и от агентов в Китае, и от внутренних служб: в России тоже жили китайцы, которые очень интересовались полетом космического корабля. Всех их постигла та же печальная участь. И все очень радовались, что способность понимать речь утратили только те, кто слушал трансляцию по-китайски.

У тех, кто не знал языка и пользовался транслятором, никаких нарушений не возникло. Они даже не поняли, почему передача была прервана.

— Хорошо, что никто из наших эту трансляцию не смотрел, — сказал дед. — Батька твой по-китайски понимает. Да и ты теперь у нас — универсальный полиглот.

А Грива немножко жалел, что не видел передачу. Он был почти уверен, что на него эта штука не подействовала бы. Но экспериментировать и просматривать запись Артём не стал.

С Артёмом связался Миша Лотман. Сначала послал запрос по Сети, потом, получив добро от СБ и самого Гривы, — по коммуникатору. Бывший израильский лейтенант просил посодействовать в приеме в российскую армию. Дескать, он не желает отсиживаться в стороне, когда его новая родина станет воевать с Китаем. А что она станет, Миша не сомневался, поскольку регулярно смотрел новостные ленты и понимал, куда и зачем тянет народное мнение пропагандистская машина.

— Войны не будет, — сказал Грива. — Живи спокойно.

— Да? Жалко! — В том, что Артём знает, что говорит, его собеседник не усомнился. Был в курсе, что теперь Грива — член Императорского Совета.

И тут Грива не удержался, спросил:

— Миша, ты последнюю трансляцию с китайского корабля не смотрел?

— Да я и первую не смотрел! — сказал Лотман. — Буду я еще всякие богохульные дела смотреть.

— Почему — богохульные? — спросил Грива.

— Потому что нечего лезть туда, куда не положено.

— Куда — туда? — удивился Артём.

— Наверх. Кстати, был уже один такой случай. Ты про вавилонскую башню читал, мой господин?

— Читал, — после небольшой паузы ответил Грива. — Откуда ты знаешь?

— Знаю — что?

— О потере дара речи.

— Не потеря дара речи, а смешение языков, — поправил Лотман. — Так в Торе сказано. Можешь проверить, у меня память хорошая.

— Да верю я, — сказал Артём.

Интересный, однако, вариант. Или просто совпадение?

— Извини, Миша, у меня дела, — сказал он. — Будут проблемы — дай знать.