Увидеть Париж - и жить

– Итак, мадам и месье, я искренне рад находиться в таком приятном и интересном обществе. Сейчас мы с вами проследуем на борт самолета. А по прибытии в Рим воссоединимся в зале для встречающих, и трансфер отвезет нас в отель. Мы оставим там багаж и отправимся на незабываемую экскурсию по вечному городу: Колизей, Ватиканские дворцы, замок Сант-Анджело, капитолийский холм и фонтан Треви ждут нас. Вы будете околдованы вечной магией Рима и, возможно, захотите остаться там навсегда, только сначала вам следует посетить остальные страны, запланированные в нашем маршруте. Прошу всех записать мой мобильный телефон.

Через полчаса я уже сидела в комфортном салоне бизнес-класса и пила шампанское. Подо мной пролетали поля, леса и горы, и я с легкой грустью и волнением думала о скоротечности и изменчивости жизни. В этот момент я надеялась на лучшее. Я выпила слишком много и плохо помнила, как самолет приземлился в вечном городе, встретившем нас теплом, солнцем и радостным оживлением. Скоро мы уже ехали в комфортабельном автобусе, который вез нас по холмам вечного города: античные руины, великолепные базилики, воздух, пропитанный весной. Автомобили мчались на огромной скорости мимо вечного форума, дворцов эпохи Возрождения, Пантеона, катакомб, надменного, роскошного Ватикана, резиденций древних императоров, современных зданий и беззаботных туристов. Мое сердце радостно колотилось, Рим казался мне столицей мира и цивилизации. Я на мгновение закрыла глаза и представила себе, что по улицам идут рабы и несут носилки, в которых сидят сенаторы и префекты в длинных одеждах. У них же по сути все было как в современной России: бани, правда римские, от них еще кое-что осталось, коттеджи, то есть дворцы, девочки, политические интриги, красивая жизнь, одним словом. Сейчас Рим являл собой царство демократии и свободы, по улицам ходили взбудораженные весной и таинственным духом вечного города туристы со всего мира. И мне хотелось скорее выйти из автобуса и насладиться старинными улочками, постоять около Колизея и бросить монету в фонтан Треви через левое плечо, чтобы снова вернуться в Рим.

Наш пеший маршрут начался от площади Венеции в центре города. Наверно, жара подействовала на меня плохо. Мои мысли были далеко от того, что говорил экскурсовод. Я погрузилась в печальные воспоминания и странные фантазии. Иногда мне казалось, что освещенный ярким солнцем, прекрасный, вечный город существует помимо меня, как и весь остальной мир, а меня больше нет, мое «я» растворилось где-то «на хрупких переправах и мостах, на узких перекрестках мирозданья». Когда я ловила себя на этом, мне становилось не по себе, наверно, у меня симптомы нервного расстройства или начинающееся сумасшествие.

Чтобы вернуть себя к реальности, я гладила свои волосы, проверяла телефон, посылала Лене сообщения и чувствовала, что моя заблудшая душа пока находится в теле. Меня поразило огромное количество кошек в Колизее. Может, это духи умерших здесь людей? И я увидела себя древней христианкой на огромной арене. Пускай тысячи похотливых, кровожадных язычников получают извращенное удовольствие, наблюдая, как меня поедают голодные львы. Все равно это не отменяет ценности моей жертвы во имя религии гуманизма, прощения и чистой любви, недоступной этим животным в человеческом облике, которые жадно опускают пальцы вниз, обрекая людей на смерть, словно хотят напиться кровью, как вином.

– О чем вы думаете, мадам? – спросил Антуан, незаметно подошедший ко мне. Он был в черном костюме с галстуком, ему, должно быть, было жарко.

– Я думаю о том, сколько людей умерло здесь, в Колизее.

– Да, вы знаете, что по окончании строительства Колизея были устроены грандиозные игры, длившиеся сто дней, в них участвовало огромное количество гладиаторов и диких зверей?

– Хорошо, что машины времени не изобрели.

– Почему же? Я уверен, что вы с вашим античным профилем и изысканной красотой сидели бы в первом ярусе в качестве возлюбленной императора и элегантно потягивали бы вино из золотой чаши.

– Вы нарисовали очень соблазнительную картину, это одна из ваших эротических фантазий?

– Нет, я не любитель мечтать, я предпочитаю жить так, как позволяют мои скромные, по сравнению с вашими, финансы. Секс доступен каждому, – всегдашняя улыбка Антуана вдруг исчезла, и его взгляд стал холодным и злым.

«Печально, – подумала я, – теперь меня считают богатым человеком и завидуют, раньше было по-другому, но в моей душе ничего не изменилось, ее по-прежнему терзают мрак и тоска».

Наконец поздно вечером те, кто не хотел наслаждаться волшебной римской ночью, отправились на ночлег в роскошный отель «Ритц» недалеко от центра города.

С утра мы съели свой континентальный завтрак и снова отправились на экскурсию. День пролетел незаметно. На фоне базилики Санта Мария Маджоре, Пантеона, Арки Константина и римского Форума все мои радости и печали теряли свою значимость. Каждому человеку приходится мириться с тем, что независимо от его воли прошло много тысяч лет истории человечества. Мне захотелось остаться около этой прекрасной базилики, похожей на хрустальную каплю росы среди дорожной грязи, и смотреть на нее, стать бронзовым памятником на площади и расстаться со своими воспоминаниями, желаниями и страданиями навсегда. Когда мы стояли около фонтана Треви и я рассматривала раковину, запряженную морскими коньками, снова теряя чувство реальности собственного «я», Давид обратился ко мне:

– Мадам, я вас узнал, я видел вашу фотографию в газете, вы встречались с Пьером, финансовым магнатом.

Молодой человек был одет в футболку и короткие джинсовые шорты и излучал сексуальность.

– Да, все верно. Еще что-нибудь про меня знаете?

– Увы, пока больше ничего.

– А чем вы прославились, милый молодой человек?

Давид некоторое время молчал, видимо, не зная, что ответить.

– Я известный в Париже уличный гонщик, – наконец, сообразил он.

– Странно, но я ничего не слышала о ваших достижениях.

Давид хмыкнул и отошел от меня. День прошел незаметно. Мы посмотрели римские бани, побывали на Капитолийском холме, пообедали в дорогом ресторане. Я заказала настоящую итальянскую пиццу, вспоминая те времена, когда нередко одно это блюдо составляло мой обед. Анни без конца фотографировалась, принимая очень изысканные позы. Я даже подумала, что она известная обществу, но не известная мне фотомодель. Паскаль суетился и бегал вокруг нее. Стефани все время хватала Бернара под руку, что-то ворковала ему на ухо и вообще вела себя как любящая и преданная жена. Ее супруг сохранял невозмутимость и спокойствие. Давид и Герард явно немного скучали, и шедевры мировой архитектуры не вызывали у них восторга. Селин и Шанталь не отходили друг от друга, улыбались, снимали на видеокамеру все подряд, видимо, наслаждались каждым отпущенным днем, ведь земная жизнь так коротка и с возрастом понимаешь это все острее. Как мне показалось, Кристофер был чем-то озабочен, он не улыбался, не фотографировал виды вечного города, нервничал, оглядывался и вообще больше напоминал спецагента на задании, чем беззаботного туриста. Вечером мы снова встретились в отеле. Нам предстояло провести еще два дня в Риме. За ужином Давида и Герарда не было.

– Наши мальчики пошли в клуб. Ох, уж эта молодежь, – с улыбкой сообщила Селин.

– Завтра мы все отправимся на прогулку по ночному городу, а сейчас я желаю вам доброй ночи в этом прекрасном городе Цезаря и Клеопатры, – со всегдашней доброжелательной, сладкой улыбкой сообщил Антуан.

Я отправилась в свой номер и долго не могла уснуть.

Мы провели еще два чудесных дня в Риме, а затем отправились в колыбель итальянской мафии, на остров Сицилию. Я чувствовала, что мне действительно стало лучше. Новые впечатления, отдых – все это помогало мне переключиться, забыть о своей жизни и задуматься об истории человечества. Иногда я по-прежнему теряла ощущение реальности собственного «я», но это меня почему-то перестало пугать. В чем-то даже приятное чувство, наверно, нечто подобное ощущают буддисты, растворяясь в божественном Ничто. Я старалась ни о чем не вспоминать и только наблюдать за тем, что происходит вокруг. Пускай воспоминания приходят, я просто больше не буду погружаться в них и стану похожей на туриста, который смотрит на заманчиво плещущиеся волны, но не заходит в холодное море в самом начале сезона.

Мы вновь ехали на автобусе. Остров встретил нас огромными полями, стадами овец, виноградниками, красивыми игрушечными домиками, замечательным домашним вином и будоражащими кровь историями о Коза Ностро, которые я старалась не ассоциировать с моим собственным опытом общения с криминальным миром и не принимать слишком близко к сердцу. Лично мне эти храбрые сицилийские ребята ничего плохого не сделали. Если один врач или, допустим, два или три когда-то прописали вам не то лекарство и чуть не отправили на тот свет, вы же не будете всю жизнь испытывать резкую неприязнь ко всем людям в белых халатах. Это было бы, пожалуй, неразумно.