Увядание

– Тебе спасибо, – отвечаю я. В памяти всплывает утренний эпизод в ее спальне. – Как у тебя получилось его убедить?

– Да мне и стараться особо не пришлось, – рассказывает она, проводя пальцем по корешкам книг. – Словно он сам об этом уже подумывал. Его просто надо было слегка подтолкнуть. И так ясно, что у меня нет ни малейшего желания становиться первой женой, и потом жить мне осталось меньше года… – говорит она так небрежно, что у меня щемит сердце. – Сесилия, может, и продержится дольше нас всех, но с такой ответственностью ей не справиться. Остаешься только ты. Рейн, это должна быть ты. Он уверен, что ты его просто обожаешь. Тебе удалось мастерски его в этом убедить. Я и сама чуть было не поверила.

Моя привязанность к Линдену не совсем наигранна, но я не знаю, как лучше объяснить Дженне, что я на самом деле к нему чувствую, поэтому ограничиваюсь лишь еще одним «Спасибо».

– Но знаешь, будь поосторожней, – предупреждает она, наклоняясь ко мне в свойственной ей решительной манере. – Сегодня, пока ты была на прогулке, я уговорила одного из слуг сказать мне, где находится Габриель.

– Что? – Я не верю своим ушам. – Где он? С ним все в порядке? Ты с ним разговаривала?

– Попыталась. Когда слуга принес мне обед, я снова сделала вид, что недовольна едой, и, когда мы оказались вдвоем в лифте, нажала на кнопку тревоги. Лифт автоматически опустился в подвал.

– В подвал? – переспрашиваю я, сглатывая подступивший к горлу ком. – Но зачем?

– Габриеля перевели туда. На неопределенный срок, – объясняет она и бросает на меня полный сочувствия взгляд. – Прости. Я очень хотела его найти, но в первом же коридоре столкнулась с Распорядителем Воном.

Мне как будто дали под дых. Я сгибаюсь пополам, глотая ртом воздух, ноги подкашиваются, и я оседаю на пол.

– Он там из-за меня.

– Ничего подобного, – возражает Дженна, опускаясь на колени рядом со мной. – Там, внизу, куча комнат: убежище, медпункт для оказания экстренной помощи и кладовые, доверху набитые костюмами химзащиты, запасами медицинских принадлежностей и рулонами ткани для пошива одежды. Может, в переводе туда Габриеля нет ничего страшного. В этом доме у слуг постоянно меняются обязанности.

– Нет, – не соглашаюсь я. – Я точно знаю, что он там по моей вине.

Нельзя быть настолько беспечной: когда он меня поцеловал, дверь была распахнута настежь. Подумать только – настежь! Как же я могла так сглупить? Тот подозрительный шум. Это, скорее всего, был Вон. Он скрылся прежде, чем мы смогли его заметить. Ну и змеиная же у него натура!

В бессилии ударяю кулаком об пол.

– Послушай, – говорит Дженна, беря меня за руку. – Я сказала Распорядителю, что заблудилась, но он мне вряд ли поверил. Думаю, что из дома он меня больше не выпустит.

– Дженна, мне так жаль…

– Но я попробую переключить его внимание на себя. Я… ну не знаю, закачу истерику или Сесилию подговорю. Устроим полноценный скандал, и ты сможешь спуститься в подвал и поискать своего Габриеля. Договорились? – спрашивает она, откидывая с моего лба непослушную прядь. – Ты его обязательно найдешь и убедишься, что с ним все в порядке.

– И ты готова пойти на такое?

Улыбается. Я уже видела эту улыбку. На лице умирающей Роуз.

– Конечно, – уверяет она. – А что мне терять?

Пока мы в полной тишине сидим друг подле друга, ее вопрос не идет у меня из головы. Действительно, что ей терять? И где она провела столько времени после того, как натолкнулась в коридоре на Вона? В тот день, когда мы разговорились, лежа на батуте, она намекнула, что боится, но мне не хватило смелости уточнить, чего именно.

– Дженна, что он тебе сделал?

– Кто?

– Сама знаешь. Распорядитель Вон.

– Ничего, – отвечает она как-то подозрительно быстро. – Я уже все рассказала. Он застукал меня в подвале и отправил обратно сюда.

– Тебя не было несколько часов.

Смотрит в пол. Приподняв лицо девушки за подбородок, ловлю ее взгляд.

– Дженна.

Ее хватает ровно на одну секунду. За это страшное мгновение мне удается разглядеть боль, притаившуюся в глубине ее глаз. В ней будто сломалось что-то. Она отстраняется и встает с пола.

– И откуда ты знаешь, что находится в подвале? – не сдаюсь я, следуя за ней к двери. – Ты же там не была нигде, кроме убежища. Откуда тебе известно про костюмы химзащиты и медпункт?

Я и Дженна заключили негласный договор не посвящать Сесилию в происходящее в доме. Мы присматриваем за ней, но из-за ее близких отношений с Линденом и Воном многого не рассказываем. Мне в голову не приходило, что у Дженны могут быть собственные секреты. Теперь я понимаю, что она с недавних пор не совсем со мной откровенна. Дженна останавливается, закусывает нижнюю губу. Взгляд опущен. В ушах звучит голос Роуэна: «Плохо, что ты такая чувствительная».

Но как же я могу быть бесчувственной? Как мне перестать переживать за других?

– Пожалуйста, – прошу я.

– Это неважно, – мягко говорит она.

– Скажи мне, что он сделал, – забывшись, я повышаю голос. – Что он тебе сделал?

– Ничего! – кричит она в ответ. – Все дело в том, что он может сделать тебе. Вон знает, что один раз ты уже пыталась сбежать, и хочет, чтобы я убедила тебя больше этого не делать. А я вместо этого иду на все, чтобы тебе помочь, поэтому заткнись и не мешай мне!

Я так потрясена, что не делаю попытки ее удержать. Она пулей вылетает из библиотеки, с грохотом захлопывая за собой дверь.

Голограмма в камине вздрагивает.

19

Меня весь вечер не покидает чувство тревоги. Дейдре массирует мне плечи. Она явно расстроена, что все ее попытки хоть немного меня успокоить ни к чему не приводят.

– Неужели я ничем не могу тебе помочь? – спрашивает она.

Подумав немного, интересуюсь:

– Пожалуй, я бы не отказалась от маникюра. Да и брови надо бы выщипать. Может, если я приведу себя в порядок, и настроение улучшится.