Уйди с дороги, Грейнджер!

Как и все слизеринцы, он был большой и сильный.

— Забини, уведи её отсюда, ещё один визг и у меня голова взорвётся, — Малфой уже не казался злобной мрачной статуей, видимо перепалка его тоже забавляла, — Грейнджер, мне кажется ты лукавишь. А как же твой рыжий дружок? Ночью кувыркаешься с ним, а потом лижешься в коридорах со Смитом? Или вы все вместе потом кувыркаетесь?

— Кувыркаетесь только вы между собой, Малфой. Что за ахинею ты несёшь. Не пробовал писать любовные романы? У тебя бы точно получилось, — Гермиона, видя как Забини утаскивает Пенси прочь от них, вышла из-за спины Смита, — Завязывай уже сочинять. Пошли, Зак.

— Я пробовал писать, Грейнджер. И даже написал пару текстов. Вот только состояли они без малого из пары строк.

Гермиона растерянно обернулась и посмотрела на блондина.

Он стоял неподвижно, вытянувшись, как струна и засунув руки в карманы брюк. Чуть прищурив глаза он сверлил её холодным взглядом серых глаз.

— Это ты о чём? — Тео нахмурившись уставился на друга.

Малфой перевёл на него взгляд и небрежно бросил:

— Ни о чём.

Гермиона, пару раз моргнув, быстро отвернулась и помчалась по коридору.

Захария последовал за ней, вообще ничего не поняв.

— Гермиона, что Малфой имел ввиду? — Спросил он, поравнявшись с девушкой.

— Это же Малфой. Он вечно несёт всякий бред. Искать смысл в его словах гиблое дело, — Гермиона говорила, не задумываясь, у самой в голове был полный бардак.

Записки.

Это он на них намекал?

Мерлин.

Так получается, что цветы ей послал Малфой???

Сердце пропустило удар.

Захария что-то говорил, а она не могла вникнуть в поток его слов.

Даже злость на Рона куда-то улетучилась.

Она шла по коридору рядом с пуффендуйцем, с которым несколько минут целовалась на глазах у слизеринцев.

И думала об одном из них.

Часть 11. Необдуманный поступок

Ночной полумрак разрезал тонкий луч золотистого света, падающего на обнажённую девичью грудь.

Упругие формы проявлялись раз за разом в свете луны, с каждым скачком скрываясь, и проявляясь вновь.

Женские стоны разносились по комнате, будоража тишину.

Ускоряющиеся влажные шлепки, прерывистое дыхание. Драко взял в руку твёрдый сосок и сильно сжал его между пальцев, второй рукой он крепко схватил ягодицу, сильнее прижимая к паху и резче ускоряя темп.

В висках стучало всё сильнее, и он резко скинул с себя Паркинсон, хватая её за голову и подводя к члену.

Пэнси сразу же впустила твёрдый пульсирующий член к себе рот.

Хорошая девочка.

Малфой испустил глубокий вздох, кончая ей прямо в рот.

Пэнси попыталась высвободится, но он удерживал её за голову, совершая заключительные толчки.

Откинувшись на подушки, Драко пытался справиться с дыханием.

Трахал он Пэнси, но представлял на её месте другую. Он почти не смотрел на неё, рисуя в воображении совершенно иной образ.

В этот раз секс доставил ему намного больше удовольствия, чем все предыдущие разы вместе взятые.

Пэнси быстро собрала свои вещи и прошмыгнула в ванную комнату.

Она знала, что он не любит прелюдий после полового акта.

Идеальное завершение, это когда он слышал её удаляющиеся шаги и звук закрывающейся двери за собой.

Малфой провел рукой по влажному от пота лбу и закинул руки за голову.

Сердечный ритм понемногу приходил в норму, а сладостная эйфория покидала тело.

Это всё равно не то, чего хотелось.

Было не так просто визуализировать в воображении образ Грейнджер.

Они с Пэнси слишком разные.

У Паркинсон короткие чёрные волосы, огромные сиськи и упругая накаченная задница.

Да и стонала она своим писклявым голосом, мешая сосредоточиться. Не так-то просто было представлять себе на её месте Грейнджер.

Но всё же ему в какой-то момент удалось нарисовать её образ и процесс пошел намного ярче, отчего Пэнси начинала визжать ещё громче.

В этот раз слизеринка ушла от Малфоя до крайности довольная собой, записав в свои заслуги его повышенное внимание и почувствовав сильную возбуждённость в движениях Драко.

Тяжело было себе признаться, что он хотел Грейнджер.

Но глупо было продолжать сопротивляться перед самим собой.

Это окружающим он мог сказать, что угодно.

Но себе врать ни к чему. В этом нет никакого смысла.

Он пытался выкинуть её из головы, но они находились в одном замке, у них была совместная задача и не видеть её он не мог.

А когда он её видел, в груди начинало шевелиться что-то большое и сподвигало крутиться множество маленьких шестерёнок, запуская в действие совершенно незнакомый механизм.

Хотелось прикоснуться к нежной коже. Запустить руку в её кудрявые волосы, прижать к себе и вдыхать, вдыхать…

Он видел её дерзкую, какой она в последнее время представала перед ним, он видел её напуганную, но никогда не видел нежности в её глазах.

Во всяком случае по отношению к нему.

Он видел, как она, бывало, смотрела на своих друзей. Это были те редкие моменты, когда ему хотелось оказаться на их месте. Но он не видел подобных чувств и к Захарии.

На самом деле Малфой не думал в серьёз, что у них что-то может закрутиться.

Грейнджер он не считал глупой, она должна была понимать, что Смит ей не пара. Не зря же он в пуффендуе. Факультет в принципе особым умом не блистал, разве ей нужен такой партнёр рядом с собой?

О чём она будет с ним говорить? Обсуждать его причёску? Малфой до последнего не считался со Смитом всерьёз.

До недавнего представления в коридоре.

Когда он увидел, как Грейнджер хватает Смита и сливается с ним в поцелуе, у Малфоя перед глазами пошли красные пятна.

Он хотел свернуть ему шею.

Уничтожить, разорвать на мелкие кусочки и скормить русалкам с чёрного озера.

Вот тут ему уже стало не до смеха.

По-хорошему нужно было предпринимать какие-то действия, но он не мог разобраться до конца в своих чувствах.