Уйди с дороги, Грейнджер!

Он чувствовал сильное влечение, но может это происходило только на физическом плане и он просто хотел её трахнуть?

Поиметь и выкинуть туда, откуда взял.

Опять же, трахать грязнокровку…

Малфой с силой зажмурил глаза, отчего проступили пульсирующие разноцветные пятна и сжал переносицу.

Голова уже опухла от бесконечно-повторяющихся мыслей.

Они плавали по кругу и ничего не менялось.

Она противная грязнокровка, вечно надоедливая заучка, она бесит и раздражает, её ненавидят все нормальные чистокровные люди, и это правильно.

Именно с таким представлением он жил всю свою жизнь.

Отчего тогда сейчас от слова "грязнокровка" его передёргивает?

Что-то случилось и он больше не хотел её так называть.

И не хотел, что бы это делали другие.

Внутри боролись две стороны Малфоя, одна привычная и другая малознакомая.

И вторая побеждала.

***

— Я тебя последний раз спрашиваю, — Гермиона устроила Рону допрос и хмуро сдвинув брови нависла над ним, поймав того в гостиной гриффиндора, — Зачем ты это сделал?

— Гермиона, я просто не смог, — Глаза у Рона бегали из стороны в сторону, а в руках он нервно сжимал школьную сумку, — спокойно смотреть, как он к тебе липнет…

— Тебе повезло, Рональд, что я нашла тебя сегодня, а не вчера, поверь, я бы наколдовала не маленьких птичек, а здоровых коршунов, которые утащили бы тебя на крышу совятни и оставили там на ночь! — Гермиона продолжала буравить его злобным взглядом, — Я вообще не пойму, все вокруг как сговорились, что это за мода у вас пошла на записки, вы так совсем разучитесь с людьми разговаривать!

— У кого у нас? Какая мода? — Рон сделал заинтересованное выражение лица, явно пытаясь переключить тему разговора для усмирения гнева Гермионы.

— А это тебя не касается. Как и моя личная жизнь тебя так же не касается, — Гермиона отпрянула от Рона и села за стол, взяв в руки перо и положив перед собой пергамент, — С кем я встречаюсь, кто хочет со мной встречаться, с кем я целуюсь и прочее с этих пор тебя не касается. Ты мой друг, а не подружка. И если я захочу поделиться своими любовными переживаниями, я поговорю с Джинни, а не с тобой. Извини, Рон, но я вообще пока что с тобой разговаривать ни о чём не хочу.

Гермиона зарылась с головой в учебник, всем своим видом показывая, что дальше продолжать диалог она не собиралась.

Она услышала со стороны дивана только тяжёлый вздох и через мгновенье тяжёлые удаляющиеся шаги.

Пусть подумает над своим поведением.

Это уже ни в какие рамки не входит.

Ведёт себя как маленький ребёнок!

Хотя бы продумал бы тщательнее свои коварные действия. А так только на две недели испоганил Гермионе жизнь.

Но с другой стороны Рон помог под другим углом посмотреть на Захарию.

Остался неприятный осадок оттого, что Смит так глупо себя повёл. Может не зря вокруг пуффендуя ходили не очень хорошие слухи…

Да нет, не может быть.

Всё это глупые предрассудки и обычные, ничем не подкреплённые сплетни, из-за вечного соперничества факультетов.

Тем более с Захарией было очень приятно общаться.

И целоваться, кстати, тоже.

Гермиона улыбнулась, а щёки покрылись лёгким румянцем.

Она продолжала писать сочинение по истории магии, в мыслях находясь совершенно далёких от событий, происходивших в пятнадцатом веке, когда волшебники заключили свой первый союз с гоблинами.

И она так и не могла решить для себя, разгадала ли она тайну с цветами и записками. Потому что чем больше времени проходило с тех пор, когда Малфой упомянул о строчках, тем меньше казалось вероятным, что именно её ситуацию он имел ввиду.

Малфой, и пишет записки? Шлёт цветы?

Если вчера она ещё была уверена, что это сделал он, то сегодня от прошлой уверенности не осталось и следа.

Как-то это слишком сказочно и неправдоподобно.

Он же терпеть её не мог.

Унижал, оскорблял и издевался столько, сколько она его помнила.

Правда в этом году она всё же чувствовала в нём какие-то изменения.

А ведь и правда. Когда он последний раз её оскорбил?

Гермиона отложила перо и уставилась на скачущие языки пламени в камине.

Может подойти к нему и спросить напрямую? Как она сделала это со Смитом.

Но мысль казалась слишком дикой, что бы воплотить её в реальность.

Да она на месте со стыда сгорит!

Ведь Малфой сразу же её поднимет на смех, покрутив пальцем у виска.

Перед глазами так и пронеслось его брезгливое выражение лица.

Вероятнее всего, Гермиона себе просто слишком много надумала лишнего. И копается в том, чего вообще не существует.

Букет, конечно же, был вполне реален, но вряд ли Малфой имеет к этому какое-то отношение.

Нужно поставить точку и перестать забивать голову глупостями.

Всё же наладилось, в конце концов. Можно беззаботно продолжать жить дальше.

Тем более Смит очень настойчиво просил встречи.

Она даже немного соскучилась по нему.

Они хоть и не были официально парой, всё явно к этому шло.

Гермиона потянулась на стуле, разминая затёкшее тело.

В гостиной было почти пусто, только несколько младшекурсников играли в плюй-камни.

Скоро начиналась тренировка по квиддичу, можно сходить прогуляться, задания все сделаны и заняться уже стало нечем.

Собрав учебники, Гермиона пошла к себе в спальню, что бы переодеться, на улице было пасмурно. Погода на дворе стояла уже совсем не летняя.

***

Укутавшись в тёплую мантию, Гермиона быстрым шагом направлялась в сторону поля для квиддича. Намеревалась забиться куда-нибудь в укромный уголок, что бы пронизывающий ветер не так сильно пробирал до костей.

Ну и погодка, мрачность так и зашкаливала.

Взобравшись на трибуну, Гермиона наколдовала вокруг себя согревающие чары, и только посочувствовала летающим по полю фигурам.

Как же им, должно быть, было холодно. Но тренировки редко переносились из-за плохой погоды, только если не бушевал совсем яростный ураган.

Гермиона без особого интереса наблюдала за командой гриффиндора, где Гарри носился по полю, что-то активно объясняя остальным игрокам, скорее всего применяли на практике новые техники.