Уйти, чтобы выжить

— Спасибо, — графиня кокетливо поправила волосы, но тут же очнулась: — Я решила приехать…

— И вы ждали карету в порту?

— Я… я сообщила в Тортон, что приезжаю.

— Как я полагаю, в Тортоне вашего мужа никогда не было и его отговорка по поводу покупки тут поместья всего лишь уловка, чтобы задержать вас. Где вы были до того, как помчались сюда?

— Я навещала отца… в Дорхеме…

— Дорхем — это?..

— Соседнее королевство, — пояснил Рокерт.

— Спасибо. Значит, это была всего лишь отговорка… хотя… — Володя снова задумался, потом сорвался с места и помчался наверх под ошарашенными взглядами окружающих.

Вернулся он со своей сумкой, откуда вытряхнул все записи и принялся лихорадочно их листать.

— Хм… — пробормотал он. — Что-то не сходится. Ну ладно. Так на чем мы остановились? Ах да, вашего мужа тут не было и теперь вы не представляете, что делать. Гм… Ну что я могу сказать? Оставайтесь пока с нами, а там видно будет. И советую не сообщать каждому встречному, кто вы такая.

— Вы готовы приютить жену изменника? — изумилась графиня. Видно, не сдержалась.

— Так не вы же изменница, — возразил Володя.

— Но укрывательство семьи изменника… — пробормотал Рокерт.

Володя обернулся к нему:

— Во-первых, я не приносил клятву верности королю. Я тут вообще лицо стороннее и могу делать что хочу.

— Вряд ли король посмотрит на это так же.

— А во-вторых, я с женщинами и детьми не воюю. Если кто-то утверждает, что казнь графини и ее дочери поможет королевству. — Володя резко извлек меч, перехватил его за лезвие и провел перед мужчинами, — прошу.

Рокерт отвел взгляд…

— Я так и думал. А ты, Филипп?

— Я солдат, а не палач.

— Просто смелости не хватает людям, вот и передоверяют грязную работу другим. А по мне, если ты выносишь приговор, имей смелость его исполнить. Потому либо, если считаешь их виновными, сделай все сейчас и сам, либо не суди.

— Я приносил вам клятву, милорд, и мой синьор вы!

— В таком случае на этом закончим. — Володя вернул меч в ножны. — Графиня, вы остаетесь здесь. Потом мы с вами подумаем, что делать. Но знаете, откровенно говоря, ваш муж большой подонок. Ненавижу тех, кто нарушает клятвы и предает доверившихся, потому предупреждаю сразу: мое милосердие на него не распространяется. Встречу — отдам королевскому правосудию не задумываясь.

Володя посмотрел на слугу:

— Джером, пойдем еще позанимаемся. Аливия, тебя это тоже касается, стыдно не уметь читать и писать на родном языке.

— Сэр, вы давали мне поручение…

— После занятий расскажешь.

Джером покосился на Аливию и кивнул.

— Я понял, сэр Вольдемар, можете не беспокоиться.

— Аливия, чего стоишь?

— Да ну-уу… я лучше еще потренируюсь немного, — протянула она.

— Не пойдешь сейчас со мной, будешь одна тренироваться. Учить лентяйку я не собираюсь.

— Ну, Володенька!!! — Аливия давно поняла, что ее другу нравится, когда с ним говорят на родном языке, и замечала, что его забавляет ее говор, потому когда хотела чего-то выпросить у него, переходила на русский. Вот и сейчас, подбирая слова, упрашивала: — Ну это скучно! Даже математика интересней.

— Аливия, не спорь. Потом сама благодарить будешь. И можешь не делать такую рожицу, все равно не поверю. А вам, графиня, советую воздержаться от поездок в город, пока ситуация не прояснится.

Однако в комнате на занятиях Володя сосредоточиться так и не смог. Джером, видя, что мысли господина где-то далеко, не очень досаждал ему, занимаясь с Аливией. Та обиженно сопела, но спорить не решалась и послушно повторяла алфавит.

Володя вдруг встал, подошел к окну и стал смотреть куда-то вдаль, словно надеясь увидеть там что-то важное.

— Мне это не нравится, — заговорил он, не оборачиваясь. — Мне это сильно не нравится.

— Сэр? — недоуменно вскинул голову Джером.

— Зачем граф Лурдский решил приобрести тут имение?

— Э? А разве…

— Допустим, он не хотел, чтобы жена возвращалась в Локхер и придумал все это. Но со слов графини, они в Тортоне ни разу не были. Почему он упомянул Тортон? Почему не столицу, не другой город, а именно Тортон?

— Первое, что в голову пришло, то и сказал, — пожал плечами недоумевающий Джером.

— Пусть так, но разве в этом случае не логично упомянуть какой-нибудь город в глубине страны, в котором они бывали раньше, а не тот, до которого его жена может добраться на корабле? И о котором мог только слышать.

— Вряд ли он ожидал, что его жена поступит таким образом.

— Возможно…

— А можно мне на улицу? Можно? — Заметив, что все заняты разговором, Аливия сочла момент подходящим, чтобы прекратить обучение.

— Ладно, беги, только не уходи со двора, пока мы тут не обжились.

— Я Генриетту позову! — Аливия вскочила и умчалась.

Володя вздохнул.

— Ладно, гадать бессмысленно. Что узнал об отце Аливии?

— Как вы верно предположили, сэр, отец девочки действительно родился и вырос в этом городе… Вам это Аливия сказала?

— Нет. Просто сопоставил кое-что из ее рассказов. Был почти уверен, что если он действительно так богат, как говорила девочка, то вряд ли в его родном городе о нем не слышали, пусть даже он здесь и не живет больше.

— Поэтому вы сняли домик?

— Неважно. Так что?

— Осторн Транхейм, купец. Кстати, не такой уж он и богатый.

— Короче.

— Он может считаться богатым в пределах Тортона, но вовсе не в королевстве.

— Ты действительно думаешь, что меня это интересует?

Джером, уловив сердитые нотки, поспешно закруглился:

— Сейчас Осторна в городе нет. После исчезновения жены и дочери он целиком сосредоточился на делах, а здесь все ведет его старший сын… Если хотите, можно сходить к нему. Сам купец сейчас в столице, занимается поставками продовольствия для армии. По слухам, он должен вернуться через семь дней.

— Через семь дней, говоришь? — задумчиво протянул Володя. — Что ж, не будем спешить. Позаботься, чтобы я получил известие, когда вернется Осторн.