Уйти, чтобы выжить

— Локхер не моя родина, — продолжал Володя. — Завтра я собираюсь сходить к отцу той девочки, которую вез… Заодно попрошу его кое-что узнать для меня. Перед тем как уехать, мне хотелось бы еще переговорить с вами.

— Как пожелаете, ваше сиятельство. — Конрон поднялся, холодно кивнул и направился к выходу. Солдаты последовали за ним.

Володя вздохнул и отправился домой. Настроение было паршивое, словно предал лучшего друга. Но ведь это действительно не его война!

Намаявшись в комнате за столом с картами и записями, Володя достал мечи и спустился вниз, предложив Филиппу потренироваться… Когда загонял того до такой степени, что бывалый воин и стоять уже не мог, предложил пофехтовать и Рокерту. Тот с сомнением оглядел уставшего юношу, но отказываться не стал. Правда, действовал осторожно, стараясь не наносить сильных ударов. Володя продержался еще полчаса, а потом просто упал от усталости.

— И что там случилось? — поинтересовался Джером у Филиппа, когда они вдвоем затащили господина в комнату и уложили на кровать.

— А я откуда знаю? — сердито отозвался солдат. — Меня там не было.

Джером опасливо покосился на дверь комнаты Володи.

— Пожалуй, сегодня я ему вряд ли понадоблюсь… Схожу-ка прогуляюсь… недалеко.

Филипп усмехнулся:

— Ох и достанется тебе за твои проделки когда-нибудь.

— Я не могу нарушать данное женщине слово! — гордо отозвался ловелас. — А я обещал сегодня непременно быть.

— Если ты понадобишься князю, я тебя прикрывать не стану.

— Наш синьор личность неугомонная, конечно, но после того, что он над собой устроил, будет спать до полудня.

Джером не ошибся — Володя проснулся поздно. Поел, потом подошел к окну столовой и долго стоял у него.

— И давно дождь идет?

— Да с час где-то, сэр, — отозвался Джером.

Володя вздохнул. Тоска.

— Жаль, — буркнул он. — Хотел к Осторну сходить… заодно Аливию повидал бы.

— И не думайте даже, сэр! — Джером испугался, что его потащат из теплого дома под этот ливень.

— Да куда уж в такую погоду…

Володя направился было к двери, но обернулся к Филиппу, сидящему у камина и вроде бы как подремывающему. Но едва мальчик посмотрел на него, как тот встрепенулся, готовый выполнить любой приказ.

— Филипп, скажи, в каком случае ты стал бы сражаться в войне, которая ни тебя, ни твоих близких не затрагивает?

Солдат озадаченно почесал нос.

— Если эта война касается синьора, и он мне прикажет. Я приносил клятву.

— А если война синьора не касается, и он предоставляет тебе право самому принять решение?

— Тогда если бы мне что-нибудь пообещали. За деньги.

— А если другая сторона предложит больше?

— Если уже принял предложение одной стороны, то сражался бы под ее знаменами, сколько бы ни предлагала другая сторона.

— Понятно, — кивнул Володя. Помолчал. — А вот я так не могу.

— Ну конечно, милорд, — согласился Филипп. — Вы же благородный. Наемничество не для вас.

— Хочешь сказать, благородные не идут в наемники? — удивился Володя.

— М-м… бывает всякое…

— И, наверное, даже часто. М-да уж. Благородство…

Володя ушел к себе.

В комнату вбежала Генриетта, торопливо огляделась, умоляюще взглянула на Филиппа с Джеромом и тут же залезла в бар, где Володя держал орехи в меду, которые покупал для Аливии. После того как та уехала к отцу, все это богатство досталось Генриетте. Графиня тут же навела порядок, запретив дочери есть слишком много сладостей, но девочка периодически тайком от матери таскала орешек-другой — знала, что никто не выдаст.

— Генриетта! — Девочка испуганно вздрогнула и зажевала с удвоенным усердием. — Генриетта! Мне долго тебя еще ждать? Немедленно сюда!

Под добродушные улыбки девочка выскочила из столовой, и в этот момент кто-то отчаянно затарабанил в дверь дома. Филипп вскочил и торопливо достал меч.

Стук на миг прекратился, а потом повторился с удвоенной силой. Сверху донесся голос Володи:

— Филипп, открой дверь.

Володя вышел из комнаты и чуть не столкнулся с бледной графиней. Она явно боялась, хотя чего именно, Володя сказать бы не смог. Вряд ли разбойников. Возможно, она знала, кто это стучится…

Они спустились по лестнице. Филипп возвращался от входной двери вместе с молодой женщиной в легком платье, никак не подходящем для такой погоды.

— Розалия?! Вы?! — удивился Володя.

— Милорд… Аливия… Она… Врач говорит, что она вот-вот умрет… Она очень просила привезти вас… чтобы попрощаться…

Графиня охнула, быстро обернулась к Володе, чтобы как-то поддержать его, и испугалась… Юноша стал похож на покойника, такого лица никак не могло быть у живого человека. Похоже, остальные пришли к такому же выводу и сейчас с ужасом ждали, что будет дальше. Наверное, никто не удивился бы, если бы синьор умер прямо на месте. В комнате стояла полнейшая тишина, только за окном барабанил дождь. Володя медленно спросил:

— Что… с ней?

— Аливия сегодня не спустилась к завтраку. Я встревожилась и послала Руперта проведать ее… Меня она так и не принимает… Тот поднялся, а потом позвал нас… Аливии плохо было, жаловалась на боль в животе… Осторн отправил за врачом… Врач осмотрел и… и…

— Ясно. Графиня, у вас есть теплые вещи?

— А… да, есть.

— Одолжите Розалии. Филипп, ты едешь с нами, Джером, на тебе дом. Когда вернусь, не знаю.

Абсолютное отсутствие жизни в голосе и намеков на какие-либо эмоции. Даже гордая графиня не рискнула возражать.

Володя поднялся наверх и тут же спустился с какой-то необычной сумкой. Осторожно поставил на стол и стал выкладывать из нее какие-то блестящие коробочки из необычайно светлого металла и пакетики из гибкого и прозрачного материала. Оглядел все это хозяйство, что-то читая на приляпанных к пакетикам бумажкам и бормоча. Потом аккуратно вернул все в сумку. Он был в накидке, но без кольчуги.

— Ваше сиятельство, мечи… — осмелился напомнить Филипп.

Володя кивнул и снова поднялся к себе. Вернулся все так же без кольчуги, но уже опоясанный мечами. Филипп хотел было взять сумку, но Володя решительно отстранил его и взял ее сам.

ГЛАВА 23

Спрыгнув под продолжавшим лить дождем с коня у ворот, Володя заколотил в них посохом. Стучал он до тех пор, пока не раскрылась калитка и не показалась чья-то крайне недовольная физиономия. В тот же миг Володя оттолкнул слугу и с чемоданчиком в руке вошел во двор. Тот что-то возмущенно вякнул, но его слушать никто не стал, а через мгновение заскрипели ворота. Филипп, подхватив под уздцы коня господина, въехал во двор.

— Да как вы… Да я сейчас… — возмутился слуга, но тут разглядел Розалию в седле и всплеснул руками. — Батюшки! Госпожа! — Он вдруг икнул и помчался к дому, проскочив мимо другого слуги.