Уйти красиво

Поздняков понял, что наступил момент для его выхода на сцену. Он подошел, устроился на той же скамейке и как можно участливее спросил:

— У вас что-нибудь случилось?

Девушка замолчала и настороженно посмотрела на Позднякова:

— А вам-то что?

— Не могу видеть, когда такие хорошенькие девушки плачут без видимых причин, — пояснил он и, словно только что увидел, добавил: — Да у вас кровь на щеке!

Девушка провела ладонью по лицу, поморщилась и мрачно сказала:

— Вот стерва!

Потом открыла сумочку, извлекла из нее пудреницу и, придирчиво посмотревшись в зеркальце, повторила с еще большим чувством:

— Вот стерва!

— Вас кто-то обидел? — снова встрял со своей притворной участливостью Поздняков.

Лолита покосилась на него с сомнением, точно прикидывая, стоит ли удостаивать этого старого козла своей откровенностью, и нехотя разлепила свои чувственные губки:

— Одна стерва вцепилась в меня своими когтями, как кошка… Тварь, гнусная тварь. Так бы ее и убила!

— Может, вам обратиться в милицию? — продолжал исполнять роль участливого лоха Поздняков.

Судя по всему, это была одна из немногих ролей, в которой он мог претендовать на жидкие аплодисменты, ибо девушка его не только не послала подальше, а, грустно улыбнувшись, ответила:

— Какая милиция, дядя? Меня там засмеют. Кто же идет в милицию, когда законная жена выцарапывает зенки любовнице?

Заботливый лох, поселившийся внутри Позднякова, даже не нашелся, как откомментировать подобную откровенность, а девушка, вытирая платочком кровь со щеки, сказала:

— Черт знает, что за жизнь такая. Все надеешься: вот-вот тебе повезет — да не тут-то было. В очередной раз покупаешься на красивый фантик, разворачиваешь, а вместо конфетки формованный кусочек дерьма. Он мне сказал, что бросил жену, я и развесила уши, — подумаешь, на «Мерседесе» пару раз покатал, дипломат! А эта стерва, дипломатова жена, ругается, как сапожник! Да еще дерется! А я, дура, раскатала губишки, из дому ушла, работу бросила… А, ладно, работу так и так пришлось бы бросать!

— Что, богато живешь, что можно и не работать? — словно невзначай поинтересовался Поздняков.

— Хрена с два, — равнодушно бросила девушка. — Просто меня, может быть, и так бы выперли. А так я ушла по собственному желанию. Трудовая книжка на руки — и вперед с песнями!

— Выперли? И за что бы тебя выперли, такую симпатичную?

Девушка посмотрела на него так, будто намеревалась своим взглядом просверлить ему дырку на лбу размером с пятикопеечную монету.

— Может, я и симпатичная, только ты зато больно любопытный. Топал бы ты, дядя, отсюда, у меня и так неприятностей хватает.

— Не исключено, что в скором времени будет еще больше, — загадочно пообещал Поздняков, испытующе глядя ей прямо в глаза.

— Что? — Лолита закашлялась, подавившись глотком воздуха. — Да кто ты такой, чтобы мне угрожать?

— Никто тебе не угрожает, — заметил Поздняков. — Просто надо бы разобраться, что к чему.

Девушка отпрянула и покрепче вцепилась в ручку своего чемодана, точно он собирался его отнять, и перешла на «вы»:

— Я вас не понимаю, куда это вы клоните?

— Сильно меня интересует, за что тебя могли погнать с работы, — безмятежно пояснил сыщик.

— Почему? — Она даже побледнела, хотя при ее смуглой коже это было не столь заметно.

— А я экстрасенс, — бесхитростно поведал Поздняков. — Хочешь, с трех попыток угадаю, за что?

— Ну, — согласилась она с недоверием в голосе.

— Вариант первый, — бодро начал он, — ты поругалась с начальством!

Она отрицательно покачала головой, все еще глядя на него заторможенным взглядом.

— Ну, тогда… тогда ты нахамила пациенту! — торжественно заявил Николай Степанович.

— Нет, — твердо сказала девушка, по-прежнему бледная и настороженная.

— Ну хорошо, — Поздняков поубавил патетики, которая ему самому порядком надоела, — ты просто перепутала рентгеновские снимки.

Девушка приоткрыла рот и часто задышала.

— Откуда… откуда вы про это…

— Что, угадал? — осведомился сыщик. — Могу и дальше угадывать, если хочешь. Например, могу угадать, что сделала ты это не случайно, а специально. И додумалась не сама, тебя кто-то хорошо попросил. Правду я говорю?

— Вы были в поликлинике? — спросила девушка. — Но откуда вы узнали, где меня искать? Даже мать не знала, где я!

— Признаться, твою матушку я видел вчера. Она выглядела очень расстроенной.

— Представляю, — отозвалась Лолита без всякого намека на дочернюю почтительность. — Это же абсолютно никчемная женщина, ни на что не годная! У нее был шанс только однажды, в молодости, но она им не воспользовалась. Черт с ней, но могла бы, кажется, и обо мне подумать! Да куда там, не для того ей голова была дадена!

— Похоже, вы с ней не очень-то ладите?

Девушка задумчиво посмотрела вдаль и процедила:

— Она испортила мне всю жизнь. У меня отец живет в Аргентине, богатый человек. Он меня искал, а она все скрыла — скрыла, потому что, видите ли, боялась меня потерять. Я хотела сама его найти, думала, что поеду в тур по Европе, а оттуда как-нибудь доберусь до Аргентины. — Бедняжка имела весьма скудные познания в географии! — Да только ничего не вышло.

— В туристический тур? — уточнил Поздняков.

— Еще чего, откуда у меня… — девушка осеклась, поняв, что сболтнула лишнее.

— Рассказывай, рассказывай все, — предложил Поздняков, доставая из кармана сигареты.

— С какой стати?! — взорвалась Лолита. — И не подумаю!

— А напрасно, — печально заметил Николай Степанович. — Подумать бы не мешало. Я, по крайней мере, выясняю твою историю в процессе дружеской беседы, а найдутся такие, что захотят с тобой общаться по душам в казенном кабинете и с составлением протокола. Поняла?

— Вы так думаете? — Лолита, видимо, взвешивала свои шансы. Увы, выбор у нее был небогатый.

— Уверен, — подтвердил Поздняков. — А если расскажешь все мне, может, до этого дело и не дойдет.