Ужас Дикого Леса
Шрифт:
Само собой, заглянул и в пятидесятиметровый крытый бассейн под крышей из поляризованного бронестекла, и в спортивный зал, и в несколько саун, впечатлился так, что не передать словами, и с разгона переключился на следующий блок картинок. Таблички «Гараж» и «Парковочное место № 1», появившиеся над изображением, заметил уже после того, как увидел хорошо знакомую морду темно-синего «Росича», стоящего задом к стене. Потом обратил внимание на идентификатор Конвоя, закрепленный вместо обычного номера, заметил, что он более поздней серии, чем те, которые стоят на наших «Горынычах», и отписался в личку к Софье.
Она перебралась на соседнее кресло буквально секунд через пять-семь, прикипела взглядом к голограмме, вывешенной над моим коммуникатором, и тихонько хихикнула:
— Думаю, что эта машина там не одна. И
Я быстренько проглядел картинки с остальных камер блока, обнаружил целую коллекцию престижнейших автомобилей мира, и ошалело уставился на Рюриковну.
— Не понимаю, чему ты удивляешься? — ехидно ухмыльнулась она. — За несколько минут до первой встречи с Горюновой ты любовался «Росичем» этого модельного года, что попало на камеры «Апельсина» и, в конечном итоге, оказалось в твоем досье. Этот фрагмент в свое время заинтересовал и меня…
— Ты хочешь сказать, что приложила ру-…
— Неа! — перебила меня Софья и продолжила объяснения в моем личном канале: — «Отец воспользовался доступом самого высокого уровня и изучил твое официальное досье. Подраздел «интересы и слабости» у тебя, мягко выражаясь, никакой, так что вариантов по-настоящему порадовать, увы, немного. Впрочем, этим вариантом папа воспользовался бы в любом случае, так как болеет спортивными автомобилями еще лет с четырнадцати, успел собрать коллекцию из двух с лишним сотен лучших суперкаров всех времен и народов, раз в неделю спускается в гараж, чтобы посидеть в каком-нибудь из них и послушать рык работающего движка, а три-четыре раза в год позволяет себе расслабиться. Закрывает какую-нибудь гоночную трассу Подмосковья и с раннего утра до поздней ночи носится по треку, забывая обо всем на свете. Конвой, естественно, вешается: обеспечивать безопасность Императора таких экстремальных условиях — нетривиальная задача. Однако альтернативы нет: это, пожалуй, единственная слабость, которую отец в себе не задавил. В общем, я практически уверена, что он подсознательно надеется увидеть в тебе единомышленника, способного искренне разделять его радость и ничего не требовать взамен. Поэтому создал гипотетическую возможность когда-нибудь найти общий язык. А это в отдаленном будущем может подарить вам, Нестеровым, весьма интересные перспективы…»
«Нужны мне эти перспективы, как орлу ковш от экскаватора…»
«Вот-вот, именно это я и имела ввиду: ты не ищешь ни выгоды, ни власти, а таких личностей в нашем круге общения просто нет!»
— Я вам сочувствую…» — ничуть не кривя душой, вслух заявил я, а через мгновение был вынужден прервать переписку, так как «отмер» один из двух Конвойных, недвижными статуями охранявших подступы к дверям в Малый Зал для совещаний, и сообщил, что нам пора.
Строевой подготовкой я своих подопечных никогда не грузил, но глубокий полутранс позволял двигаться с завидной синхронностью, так что по маршруту, проецируемому на КТС-ку дворцовым аналогом «Поводыря» мы прошли не хуже каких-нибудь напрочь отбитых служак. А после того, как поднялись на небольшое возвышение, остановились в нужном месте и слитно развернулись к членам Императорского Совета, одновременно сняли шлемы и прижали к точкам фиксации на левом бедре.
В этот момент нас начал представлять Александр Восьмой. Лично:
— Группа особого назначения «Феникс». Командир группы — полковник гвардии Рюриковна Софья Александровна. Позывной — Черная Мамба. Заместитель командира группы — подполковник гвардии Нестеров Яромир Глебович, позывной — Ужас. Да, Константин Федотович, в полном варианте — Дикого Леса…
Представлял, никуда не торопясь, и, вне всякого сомнения, получая удовольствие от процесса. Закончив, откинулся на высоченную спинку кресла, больше похожего на трон, и рассказал о нашем рейде в Ржавую Падь. Что интересно, как-то умудрившись ни разу не солгать, но превратить нас в современных последователей былинных героев! И ему верили, как самому себе. Взрослые, умудренные жизнью государственные деятели, которые за десятилетия пребывания у власти были обязаны научиться зрить в корень или делить на тридцать восемь.
Впрочем, для них, привыкших представлять Дикий Лес по легендам, распространяемым особо болтливыми добытчиками, наш рейд просто не мог не выглядеть героическим. Ведь мы действительно «пробились» вглубь территории, усеянной туранскими аналогами наших «Шквалов», походя отбились от атак высокоранговых Дичков, уничтожили элитную диверсионно-разведывательную группу, заточенную под действия в условиях магической аномалии, и спасли не только двух добытчиков, но и пятерых профессиональных спасателей!Ничуть не меньший фурор произвела и местами заретушированная запись нашего боя с братьями Саифи. А когда Император озвучил их имена и напомнил, что эти убийцы являлись Грандами, членам Совета окончательно поплохело. Поэтому во время награждения они аплодировали от всей души. Хотя, по логике, должны были либо возмутиться, либо изойти желчью. Почему? Да потому, что каждый из Нестеровых, включая «соседок», получил по три ордена. И отнюдь не низших степеней. Я обзавелся Хорсом первой степени за уничтожение туранской ДРГ и захват «языка», Живой третьей степени за рейд в Ржавую Падь и Перуном первой степени за спасение члена Императорского рода от убийц. Лада получила Хорс второй, Живу третьей и Перуна первой степени. А Оля, Ната и Саша — Хорса и Перуна второй и Живу третьей степени.
Само собой, Государь наградил и Софью. За туранцев и спасательный рейд. Самой последней. А после того, как закончил, повернулся к членам Совета и гневно рыкнул:
— Да, группа «Феникс» сделала то, что должно. Хотя пятеро из шести ее бойцов учатся на первом курсе МАО и занимаются боевым слаживанием менее месяца! А теперь вопрос к вам: почему решать подобные проблемы вынуждены студенты-недоучки, а не профессионалы, получающие бешеные деньги, но не работающие, а надувающие щеки?! Почему о появлении в магических аномалиях Империи десятков диверсионно-разведывательных групп Турана я узнаю не от вас или сотрудников спецслужб, а от «языка», захваченного и доставленного в Москву талантливой молодежью?! Почему в мой дворец, вроде как, защищенный от всего и вся, с легкостью пробираются убийцы?! Что молчите, нечего сказать?!
«Все, мы отыграли свои роли, и сейчас нас пошлют куда подальше… -написала в канал команды Рюриковна.
– Уходим в полутранс и готовимся. Напоминаю порядок действий: шлемы, поворот, начало движения с левой ноги…»
Соответствующая команда была получена буквально через полминуты, и мы не ударили в грязь лицом, удалившись из зала в том же стиле, что и вошли. Не задержались и в комнате для совещаний — подхватили Алейникова и его парней, перестроились в «коробочку», вышли в коридор и быстрым шагом двинулись к посадочной площадке на крыше Малахитового Крыла.
Праздношатающегося народа не было от слова «совсем», поэтому Софа расслабилась и заставила нас посмотреть на то, что мы считали обычным награждением, совсем под другим углом. Естественно, не вслух, а короткими сообщениями в канал группы:
«Да, это мероприятие транслировалось сразу в несколько новостных каналов Сети и да, вас увидела вся Империя…»
«Но радоваться тут нечему: вам уже начали завидовать…»
«Абсолютное большинство сверстников. Почти все военнослужащие и сотрудники спецподразделений. Простые работяги, обычные дворяне и главы самых влиятельных родов страны…»
«Да, в глаза вам будут льстить и улыбаться. А за глаза — делать гадости, злословить и т.д.»
«Говоря иными словами, мой отец наградил вас настолько серьезными орденами далеко не просто так. Он поставил вас в положение, в котором мы, Рюриковичи, станем единственным родом, с которым вам, Нестеровым, будет комфортно взаимодействовать…»
«Впрочем, нет худа без добра: даже действуя в своих интересах, он дал НАМ шанс обрести куда более солидный вес, чем может представить в самых смелых мечтах. В общем, делайте выводы, но не принимайте их слишком близко к сердцу — я уже отвечаю добром за добро и не собираюсь останавливаться…»