Ужас на крыльях ночи

Я посмотрела на возмущенную девушку.

– Петр Германович тоже старался ради людей, думал, что создаст лекарство от старости. Пойми, Владыкин считал, что цель оправдывает средства, и воспитал дочь в том же духе. Ирина не испугалась, не возмутилась, когда поняла, что ей предстоит родить ребенка от собственного отца, наоборот, была счастлива.

– Во дура! – выпалила Олеся. – А где ее малыш?

Я опустила голову и начала издалека.

– Николай Сергеевич, отец Николая Николаевича, вашего шефа, который пытался спасти своего сына Колю от прогерии, был другом Петра Германовича, часто бывал в его доме, вел с ним откровенные беседы. Ваш босс, еще будучи подростком, узнал, над чем работает Петр. А кроме того, он выяснил, что его отец завел любовницу, причем Фанни младшая сестра Владыкина.

– Знаю, – фыркнула девочка. – Леонид родной брат шефа, а Борис и Лариса тоже ему родственники, у них один папаша.

– А ты откуда владеешь этой информацией? – удивилась я.

Олеся положила ногу на ногу.

– Когда Ирка умерла и тело повезли в морг, Анна Тимофеевна туда же поехала. А я побежала в кабинет, стала искать наши с Никитой паспорта, наткнулась на записи и прочитала их все.

– Тебя не интересовало, почему Ирина Петровна именно вас включила в эксперимент? – осторожно спросила я.

Олеся нахмурилась.

– Ей были нужны дети, у них много стволовых клеток. А выбрала нас с Никитой потому, что мы сироты, подкидыши, у нас родителей нет, значит, никто возмущаться не станет, что его ребенка на опыты сдали.

Я откашлялась.

– А вот у меня этот вопрос возник. Как Ирина определила, что вы ей подходите? Она что, ходила по интернатам, брала у всех воспитанников анализы? С трудом в это верится. Почему именно вы? Круглых сирот много. Но теперь я знаю ответ. Скажу его тебе чуть позднее, сначала закончу эту историю. Отец с дочерью не поставили Антонину Тарасовну в известность о беременности Ирины, но ведь растущий живот не скроешь. Правда открылась, когда девушка была на шестом месяце. Мать начала расспрашивать дочь. Ира обманула ее, соврала, что ребенок у нее от одного из одноклассников, имя которого она ни за какие коврижки не озвучит.

– И мамашка поверила? – скривилась Олеся.

– Жене Петра Германовича даже в страшном сне не могло привидеться, что сделали ее муж и дочь, – вздохнула я. – Да, она приняла на веру слова девочки. А дальше было так…

Антонина Тарасовна помчалась к супругу с заявлением:

– Ну и глупость совершила дочь! Обзаводиться ребенком в восемнадцать лет абсолютно неразумно. Ирина не замужем, не получила высшего образования, только-только поступила в мединститут. И она безответственно относится к беременности – не встала на учет в консультации, не показывалась врачу. На меня она огрызается, попроси ее прислушаться к моим советам.

Владыкин отрезал:

– Не лезь. Я все устрою. Завтра ты переедешь в маленький дом. Мы с Ирой останемся тут.

– Ты меня выгоняешь? – изумилась Антонина Тарасовна.

– Да, – равнодушно ответил муж. – Ты нам мешаешь, не даешь плодотворно работать, ноешь, несешь глупости.

– Но я хочу воспитывать своего внука, – заикнулась женщина.

Петр Германович схватил ее за плечи.

– Никакого толку от тебя нет! Слушай меня внимательно. Если ты переедешь в маленький дом, буду давать тебе деньги на жизнь. За это ты станешь убирать наш с Ириной коттедж и готовить еду.

– Предлагаешь мне превратиться в вашу домработницу? – ахнула супруга.

– Не нравится мое предложение? – прищурился ученый. – Тогда выметайся совсем и живи как знаешь.

– Я уеду на нашу городскую квартиру.

– Она же сдается, а деньги идут на научную работу! – заорал муж.

– Подам на развод, – пригрозила Антонина Тарасовна, – разделю имущество.

Тут в кабинет отца влетела Ирина и, гадко ухмыльнувшись, заявила:

– Только попробуй, клуша, я урою тебя.

– Ирочка, – заплакала мать, – подумай о своем ребенке.

– Мы с папой сами позаботимся о судьбе нашего плода, – выпалила девушка и прикусила язык.

Но поздно, до старшей Владыкиной дошла истина про «биоматериал двойного родства». До предела шокированная Антонина Тарасовна перебралась в маленький дом. Жить ей было не на что, пришлось стать домработницей у Петра Германовича.

После смерти отца Ирина куда-то подевалась, мать не знала, где дочь. Удивительное дело, но Владыкин оставил супруге наследство – маленький коттедж и квартиру в Москве. Пожилая дама сдавала городскую квартиру и жила на вырученные деньги. Поселилась она в крохотной спаленке, на второй этаж, где когда-то располагалась лаборатория фанатика-мужа, никогда не поднималась. Кроме всего прочего, там стоял большой кожаный диван, и Антонина Тарасовна даже думать не хотела, как его использовали помешавшиеся на науке отец и дочь, чтобы получить младенца. Она жила внизу. Материально вдова не нуждалась, денег хватало даже на приходящую домработницу.

Когда Ирина неожиданно вернулась в Павлиново, Антонина Тарасовна не смогла жить рядом с дочерью и уехала на городскую квартиру. Она давно подружилась с молодой парой, которая снимала у нее жилплощадь, супруги уже несколько раз предлагали владелице апартаментов стать воспитательницей их девочки. Поняв, что ей надо убегать из коттеджа, Антонина Тарасовна согласилась заниматься ребенком и неожиданно обрела любящую семью. Сейчас она живет благополучно, девочка зовет ее бабушкой, квартиру вдова завещала ее родителям…

– Ща заплачу от радости за нее, – скривилась Олеся, выслушав мой рассказ. – Что с ребенком Ирки? Чего никак ответить не хотите? А, знаю, Владыкины его придушили. Им же только пуповина была нужна.

Я положила перед Олесей документы, ранее вынутые из папки.

– Это анализы ДНК. Твой, Никиты и Ирины Петровны. У нее родилась двойня. Ты совершенно права, младенцы ни отцу-деду, ни малолетней матери были не нужны. Но убивать их, слава богу, фанатики не стали, просто подбросили в приют, написав на бумажке имена детей и дату рождения. Когда Николай Николаевич нашел Ирину Петровну для создания лекарства от прогерии, Владыкина рассказала ему, что препарат необходимо делать из крови родственников. И Максимов собрал и поселил в особняке Леонида, Бориса, Ларису, вас с Никитой. Зная имена брошенных детей и день, когда они появились на свет, он вас быстро нашел. Вы с братом оказались в Павлинове, потому что являетесь близкими родичами Тигра, и вот по какой причине Ирина Петровна хотела, чтобы ты забеременела от Никиты – она снова намеревалась получить «биоматериал двойного родства».

Олеся потерла ладонями щеки.

– Мы с Китом дети Ирки?

Я кивнула.

– Мы убили свою мать? – прошептала девушка и упала со стула на пол.

Я бросилась к ней. Дверь открылась, появились Платонов, врач с чемоданчиком, еще какой-то мужчина. Меня оттеснили от Олеси. Отойдя к окну, я прижалась спиной к подоконнику и осталась стоять, не в силах пошевелиться. Спустя некоторое время, когда Олесю увели, Андрей подошел ко мне.

– Ирина Петровна просто ужас на крыльях ночи, не находишь? Хотя нет, все-таки слова «ужас на крыльях ночи» звучат немного смешно.

– Ты прав, – пробормотала я, – Ирина Петровна ужас на крыльях ночи, но это совсем не смешно.

Эпилог

Николай Николаевич, отец покойного Коли, был не виноват в отравлении Олега Ивановича Даниша. На беседу с Платоновым старший брат Леонида пришел в сопровождении трех адвокатов, но говорил сам и был откровенен.

Бизнесмен рассказал, что кончина Тигра стала для него мощным стрессом. Друзей у мужчины нет, по-настоящему близких людей, кроме Леонида, тоже, и он, просидев большую часть ночи без сна, понял, что ему прямо сейчас необходимо с кем-то поговорить, иначе он сойдет с ума. Изливать душу брату Николай Николаевич не мог – Леня жил в Павлинове, а там в доме полно народа. От отчаяния бизнесмен поехал к Олегу Ивановичу, по дороге купив из-под полы в каком-то маленьком круглосуточном магазинчике бутылку виски.