Уже мертва

Я взглянула на Райана, потом на остальных. Подобно мне, все ошеломленно замерли. Даже Пуарие прекратил дергать свои усы и стоял сейчас, просто прижав руку к верхней губе.

Заклинание нарушил шум мчащегося сквозь листву человека. Все головы, будто по команде, одновременно повернулись в ту сторону, откуда он раздался.

— Райан, где ты? — через секунду послышалось из гущи деревьев.

— Здесь, — отозвался Райан.

— Sacre bleu!

Скрип и треск.

Вскоре, отгибая ветви деревьев и что-то бормоча себе под нос, перед нами появился офицер квебекской полиции. Его мясистое лицо было красным, а дыхание громким и прерывистым. На бровях и на круге волос, обрамлявших его почти лысую голову, блестели капельки пота. Увидев нас, он упер руки в колени и наклонился вперед, чтобы отдышаться. Я увидела красные росчерки на его лысой макушке — следы ударов веток.

Несколько мгновений спустя он выпрямился и резким движением указал большим пальцем в том направлении, откуда появился:

— Лучше тебе пойти туда, Райан. — Его голос прозвучал сипло, словно воздух, проходящий сквозь засоренный фильтр. — Псина будто взбесилась.

Боковым зрением я заметила, как рука Пуарие скользнула от лба к груди. Он осенял себя крестным знамением.

— Что?

Брови Райана в изумлении полезли на лоб.

— Де Сальво завел ее за ограду, как ты и велел, и она заметалась, будто почуяла, что здесь зарыт сам Адольф Гитлер со всей своей армией! — Он выдержал паузу. — Ты только послушай ее!

— И?..

— И?! Эта сучка вот-вот надорвет себе глотку. Если ты не отправишься туда сейчас же и не отдашь соответствующих распоряжений, она закрутится вокруг своей собственной задницы и чокнется!

Представив себе подобную картину, я едва не улыбнулась.

— Подержите ее еще несколько минут. Дайте ей «Милк-Боун» или валиума. У нас важное дело, и мы должны его закончить. — Райан взглянул на часы. — Я освобожусь минут через десять.

Офицер пожал плечами, отпустил ветку, за которую только что взялся, и повернулся с намерением удалиться.

— Эй, Пико!

Пико приостановился.

— Здесь есть тропа.

— Черт знает что такое! — прошипел офицер, сворачивая к дорожке, на которую указал Райан.

Я была уверена, что ярдов через пятнадцать он ее потеряет.

— И еще, Пико… — добавил Райан.

Пико вновь приостановился, поворачивая к нам жирное лицо.

— Следите за тем, чтобы этот Рин-Тин-Тин ничего не испортил.

— Чего вы ждете, Бреннан? — Райан повернулся ко мне.

Пико зашагал прочь, а я принялась разрезать пакет.

Зловоние не шибануло мне в нос, как в случае с Изабеллой Ганьон. Получив свободу, оно выплыло наружу не спеша, заявляя о себе постепенно. Запахло почвой, разложившимися растениями и еще чем-то. Это была не вонь гниения, а дух чего-то более первозданного. В мозгу закружились расплывчатые мысли о недолговечности жизни, о первоосновах и угасании, о перерождении. Подобный запах мне доводилось ощущать и раньше. Он говорил о смерти, но не о смерти недавней.

«Только бы эти кости не оказались собачьими или оленьими», — подумала я, раздвигая края пакета.

Мои руки слегка задрожали, и я тут же взмолилась о другом: нет, пусть это будут оленьи или собачьи кости!

Райан, Бертран и Ламанш приблизились на шаг, когда я отогнула полиэтилен, открывая взглядам содержимое пакета. Пуарие стоял не двигаясь, как вросшее в землю надгробие.

Первым, что я увидела, была лопатка. Не слишком много, но достаточно, чтобы удостовериться в том, что моя находка — не добыча охотника и не захороненное домашнее животное. Я взглянула на Райана. Его глаза чуть сузились, мышцы челюсти сжались.

— Это человек.

Рука Пуарие опять взметнулась ко лбу.

Райан достал блокнот на пружине:

— Что мы имеем? — Голос прозвучал резко и жестко.

Я принялась осторожно переворачивать кости:

— Ребра… лопатки… ключицы… грудина… позвонки… Только грудной отдел.

Окружающие пристально наблюдали за мной. Я засунула руку глубже в пакет, ища кости других частей тела. Неожиданно вверх по ней побежал большой коричневый паук. Я увидела его глаза на тонких ножках — маленькие перископы, безмолвно вопрошающие: «Кто посмел нарушить мой покой?» Ворсистые паучьи лапки были легкими и нежными, как мимолетное прикосновение кружевного платка. Я дернула рукой, отбрасывая паука в сторону.

— Все, — сказала я, поднялась на затекших ногах и отступила. — Здесь только верхняя часть туловища. Без рук.

По моей коже бежали мурашки, но вовсе не из-за паука.

В душе у меня не было ликования. Я пребывала в состоянии заторможенности, как человек, только что переживший потрясение. Все эмоции как будто на время куда-то удалились, ушли на перерыв.

«Опять то же самое, — думала я. — Еще один убитый. Среди нас живет чудовище».

Райан что-то записал в блокноте. Мышцы на его шее вздулись.

— И что теперь? — Голос Пуарие прозвучал комариным писком.

— Теперь следует разыскать все остальное, — ответила я.

Камброн приготовился делать снимки, когда мы вновь услышали шаги Пико, который пробирался к нам сквозь заросли. Выйдя из них и увидев кости, он пробормотал какое-то ругательство.

— Побудь здесь, а я схожу к собаке, — сказал Райан Бертрану.

Бертран кивнул.

— Надо забрать все это, и пусть спецгруппа займется обследованием территории. Я распоряжусь, чтобы ее прислали.

Камброн и Бертран остались, а мы зашагали за Пико в ту сторону, откуда раздавался заливистый собачий лай. Казалось, овчарка действительно обезумела.

Спустя три часа я сидела на траве, осматривая содержимое четырех пакетов с человеческими останками. Солнце стояло уже высоко и припекало мои плечи, но холод, леденящий душу, не исчезал. Собака отдыхала рядом с дрессировщиком на удалении футов пятнадцати от меня, положив голову на огромные коричневые лапы. Сегодня утром ей пришлось попотеть.

Приученные реагировать на запах уже разложившегося или гниющего тела, собаки отыскивают трупы с поразительным успехом. Даже после удаления останков они с легкостью обнаруживают места, где эти останки лежали. Ищейки мертвецов.

Отлично справилась с заданием и наша овчарка, определив местонахождение трех других пакетов с костями. О выявлении каждого из них она объявляла, разражаясь лаем и с удивительным рвением крутясь вокруг своей оси.

«Интересно, все ли натасканные на поиск трупов собаки так любят свою работу?» — думала я, наблюдая за ней.