Уже не Безымянный

– Я тоже не чувствую, ее вытягивал орочий алтарь. Придется идти на поклон к моим братьям по ордену. А можно ли восстановить силу этого меча без магической руды?

– Можно, но эффект будет смехотворен. Меч не вырабатывает магию, а лишь поглощает и использует. Даже если я буду вливать в него весь свой резерв маны каждый день, а он у меня раз так в двадцать больше твоего, то до того количества, что содержится в горе руды дойду лишь лет за тридцать.

– А после драки со Спящим его использовать можно будет?

– Думаю да, но тебе придется самому напитывать его энергией. Я тебе даже слегка завидую, ведь такие артефакты, как этот меч практически являются духовными симбионтами. Или, переводя на геймерский сленг нашего мира - 'соулбаунд айтем'. Впрочем, может быть, и мне чего-нибудь подберем попозже.

– Уверен в этом, впереди еще шанс получить 'Коготь Белиара'.

– Было бы неплохо.
– улыбнулся маг.
– Но давай вернемся к первичному вопросу.

– Хорошо. Значит, ты уже написал заклинание передачи энергии рудной горы Уризелю?

– Да, оно уже готово. Но, помни, один ты его не сможешь прочесть. Пока его читают, ты будешь держать меч над источником энергии.

– Что ж, попробую обратиться за помощью к Сатурасу.

Я встал из-за стола, достав руну телепортации.

– Возьми заклинание и верни мечу всю его былую силу. Удачи! Она тебе понадобится!

***

Кивнув Артему, я телепортировался в обитель мага Воды.

– Во имя магии!
– в своей манере поздоровался старик.
– Судя по довольному выражению на твоем лице, ты заполучил меч.

– Привет.
– еще шире улыбнулся я.
– Да, Уризель у меня. Мы как никогда близки к свободе.

– Хорошо. Как было оговорено ранее, я готов тебе помочь с зарядкой меча.

– Вот.
– передал я ему свиток.
– Ксардас говорит, что для передачи магии клинку, мне нужен маг, который будет читать заклинание, пока я изображаю живой громоотвод.

– Следуй за мной.
– с кряхтением Сатурас побрел вглубь хранилища.
– Думаю, твоя ирония здесь излишня и тебе ничего не угрожает.
– задумчиво почесал он лысину.
– Впрочем, перчатки надень, не помешает. Еще можешь помолиться, слышал, это помогает...

– И почему каждый встреченный маг в возрасте меня троллит?
– поднял я очи к небу.
– Ах, да я же теперь не могу говорить с Аданосом...

Дойдя до сваленной в целую гору руды, мы остановились. Я обнажил меч и вознес его над головой, в то время как Сатурас мерным речитативом вещал слова заклинания.

Энергия, которая переливалась синеватым отливом в магической руде, запульсировала, расходясь волнами по залу. Меч начал искрить. Искры превратились в натуральные молнии. Уже чувствуя, что у меня встают дыбом волосы, я погрузил лезвие меча в руду.

Раздался мощный громовой раскат и, повинуясь наитию, я вытянул меч, невольно вспомнив легенду о короле Артуре с его Экскалибуром. Уризель сверкал искрами в моих руках, но вместо дискомфорта дарил покой и умиротворение. Он чувствовался продолжением моей руки, частью меня. Ни одно оружие, ранее побывавшее в моих руках, не могло сравнится с ним, не было столь родным и странно знакомым.

Теперь мне стало ясно, почему Безымянный в начале событий после падения Барьера был столь слаб. Меч стал частью его самого, впитав и часть его сил. Когда он лежал несколько недель под обломками храма, его спасали не столько магические доспехи, сколько меч. Как и доспехи, отдав все что мог, он разрушился, при этом откатом послужило истощение и частичная потеря памяти.

Чтобы не случилось меч нужно сохранить.

– У нас получилось!
– воскликнул маг.

– Да. Уризель заряжен и готов к бою. Спасибо тебе.

– Не стоит, Князь!
– старик улыбнулся.
– Одно дело делаем.

***

Как и обещал Ксардас, пару дней я пребывал в блаженном ничегонеделании и раскуривании кальяна с Ханной.

Девушка сильно изменилась за последнее время. Волосы отрасли и представляют хоть и короткую, но уже прическу. Одежда сменилась на кожаную свою версию с матерчатыми вставками темных оттенков. Да и общее настроение более не казалось затуманено-меланхоличным как ранее.

Перевести наши отношения из дружески-постельных в нечто большее у нас не получалось. Похоже, мы оба представляли собой ярых индивидуалистов, ну или просто не понимали привлекательности 'серьезных' отношений.

Но идиллия не могла длиться вечно, и мне пришлось выдвигаться на подвиги.

– Береги себя.
– шептала девушка, прежде чем впиться мне в губы поцелуем.

Мои друзья, провожавшие меня на бой, тактично промолчали. Лишь Горн, улыбнувшись в усы, в своей манере похлопал меня по плечу.

– Удачи!
– слышал я крики людей, доверивших мне свою судьбу.

Экипировав рудный доспех и взяв в руки руну, я телепортировался к старой башне некроманта.

***

Привычный путь до храма не занял много времени, орки, как и ранее, пропустили меня, как только заметили Улу-Мулу. Уже проверенным способом, я пробрался мимо шаманов и проделал путь до финального зала храма Спящего, который охранял пятый шаман.

Новой нежити за мое отсутствие не прибавилось, как и не появились демонов. Похоже, у Спящего инстинкт самосохранения отсутствует, и новых стражей своего храма он не призвал, либо он действительно спит и в ус не дует.

Уже подступая к подножию лестницы, ведущей в главные покои демона, ко мне подошел орк-шаман. В отличие от своих братьев, его посох не горел и даже не искрился, спокойно вися на поясе.

– Уходи отсюда!
– зарычал он.
– Никто не смеет тревожить сон моего пов...

Не желая менять устоявшуюся традицию убиения зомби-шаманов, я не дал ему закончить фразу. Уризель снес голову шамана, не замечая препятствие в виде вскинутых в удивлении рук.

– Забавно.
– отстраненно подумал я забирая его меч, посох и руну.
– Надеюсь, и с его хозяином будет так же просто.

Надежды оправдались лишь отчасти. Из плюсов было то, что Спящий продолжал мирно спать. Все его тело, напоминающее гибрид богомола со скорпионом, мирно лежало на каменном пьедестале и похрапывало. Вот только его хвост, или то, что его гиганту заменяет, вел обстрел меня любимого огненными шарами. Едва успевая уклоняться от обстрела, я в темпе, а со стороны, наверняка, напоминая пьяную обезьяну, перемещался к одной из пяти колонн, содержащих в себе сердце шамана.

Больно ударившись мизинцем, при попытке открыть нишу колонны, я вогнал один из церемониальных мечей в открывшееся моему взору сердце.