Узоры на коже

— А чем увлекаетесь в свободное от учёбы время? — задаю ещё один никому не нужный вопрос, но Маша, похоже, в восторге от того, что её жизнью кто-то интересуется. — Хобби, может быть, какое-то?

— На самом деле очень люблю читать, — произносит с оттенком гордости в голосе. — Конечно, только классику, современную литературу на дух не переношу. А вы? Любите читать?

— К сожалению, совершенно не остаётся на это времени, — признаюсь, заметив, как грусть и даже лёгкое разочарование мелькают в глазах. Если у неё есть внутренний счётчик, по которому она определяет мои достоинства, то сейчас, уверен, я рухнул на несколько сот пунктов вниз. — Но против современной литературы ничего не имею против.

Похоже, я сейчас вырыл себе глубокую могилу попутно забив в крышку своего гроба последний гвоздь, но Маша если и разочаровалась полностью в моей персоне, вида старается не подавать. Только сидит, вцепившись пальцами в ножку бокала и пялится в окно.

Где эта тётя Зина, когда она так нужна?

Поднимаюсь со стула, извиняюсь перед Машей и иду искать соседку. Та стоит в коридоре и треплется по телефону, словно ей совершенно некуда спешить. Подхожу, нажимаю на рычаг аппарата, прерывая звонок и несколько мгновений выслушиваю недовольное ворчание.

— Сколько можно здесь торчать? — спрашиваю, сложив руки на груди и перекатываясь с пяток на носки. Тётя Зина хорошо меня знает и отлично понимает, что я уже окончательно потерял терпение. — Машенькая ваша, прекрасная девочка, уже заскучала.

— Ну так и развлёк бы её, — произносит с укоризной, от чего мне должно быть, по всей видимости, стыдно. Ничерта подобного. — Ты же хороший, воспитанный мальчик. Сложно, что ли?

— Она маленькая, что ли, чтобы её развлекать? — удивляюсь, а тётя Зина возмущённо фыркает и уверенным шагом направляется к кухне.

— Паша, — произносит шипящим шёпотом, опасливо поглядывая на дверь кухни, за которой скучает её гостья, — Машенька из о-очень обеспеченной семьи. У её отца денег — куры не клюют, и он готов ради своей дочери на всё. Присмотрись, дорогой, с лица воду не пить, зато будешь жить, как у Бога за пазухой.

— Вы в своём уме? На хрена мне бабки её папаши?

— Деньги никогда лишними не будут!

— Но не в моём случае. И вообще, вы меня что, удачно женить решили? Богатую невесту впихнуть захотели?

— Не заводись, — шипит, сводя светлые, почти прозрачные брови к переносице. — Не нравится и ладно, заставлять не буду. Но девочка хорошая, учти это. Не избалована папиным состоянием, скромная, учится на бюджете, готовит прекрасно. И изменять никогда не станет, поверь мне.

Все эти доводы должны меня убедить, но становится лишь противнее. И почему сейчас чувствую себя, словно кусок парной говядины, который выставлен на продажу? Мерзость какая-то.

— Знаете, я очень рад, что вы обо мне так заботитесь и решили осчастливить вот такой вот прекрасной по всем позициям невестой, но у меня уже есть девушка и большего мне не надо.

На миг тётя Зина замирает, словно пытается усвоить полученную информацию, обработать и систематизировать, но через несколько мгновений улыбается и даже в ладоши хлопает:

— Так что же ты молчал?! Это же прекрасно! Приводи её знакомиться ко мне, обязательно приводи.

Ну вот, на лице тёти Зины настолько сильный восторг, а глаза прямо-таки лучатся от восторга, что не могу на неё злиться. Наверное, я тряпка, но уж какой есть. Соседка улыбается мне и идёт в кухню, а я следую за ней. Аппетит пропал полностью, а видеть унылое и испуганное лицо Машеньки хочется и того меньше. Я хочу увидеть Полину и узнать, что произошло? Поехать к ней, что ли? Или всё-таки дать отдухнуть. Завтра поеду, точно. Прямо с утра и примчусь, сегодня, так уж и быть, пусть с родителями общается.

Чёрт, я так сильно хочу её увидеть, что сжимаю вилку в руках почти до хруста, до побелевших костяшек. На душе становится так гадко и тоскливо, словно лимонов наелся.

Вечер плавно подходит к концу, я даже расслабился немного, хотя стоило это огромных трудов. Но тётя Зина старалась, хоть идея привести невесту на смотрины точно была не самой удачной, но уже не злюсь. Первый раз, что ли, приходится отбиваться от последствий её странных поступков? Тем более, надеюсь, она уяснила, что мне это нах не упало и, значит, такое «слепое свидание» будет первым и последним.

— Ой, уже так поздно, — спохватывается Маша, глядя на настенные часы, показывающим восемь часов вечера. — Тёть Зин, я пойду, спасибо вам за всё!

Вскакивает с места, переворачивает стул, а я замечаю, что на ней надета юбка чуть ниже колена слишком уж пуританского покроя, учитывая Машин возраст. Неужели ей не жарко? И кто настаивает на таком выборе одежды или это её собственный выбор? Строгий богатый отец держит девчонку в чёрном теле? Вряд ли, учитывая, что за всё время, что здесь сидим, никто даже ни разу Маше не позвонил.

— Уже уходишь? — спрашивает хозяйка квартиры и бросает в мою сторону красноречивый взгляд. Вздыхаю, потому что провожать Машу мне совсем не хочется, но на улице скоро начнёт темнеть, и в такое время суток одинокой девушке можно нарваться на очень крупные неприятости. — Подожди, сейчас Павлик тебя проведёт.

Киваю и иду к двери, обуваюсь и выхожу из квартиры, оставив дверь незапертой. Мне нужно срочно на воздух. Просто необходимо сесть на мотоцикл и умчаться отсюда к чёртовой бабушке. Подвезу это горемыку, куда там ей надо и поеду в студию. А потом в «Ржавую банку» — сегодня там запланирована большая вечеринка. Пусть пить не хочется и видеть кого-то не имею желания, но встретиться с друзьями никогда не помешает.

Выхожу на улицу, подхожу к мотоциклу и пару раз бью ногой по покрышке. Просто потому, что нервы на пределе, а странные мысли и желания, которые никак не получается контролировать, переполняют и просят выхода.

— Ой, что это? — слышу за спиной дрожащий голос, а повернувшись, вижу Машу, уставившуюся расширившимися от ужаса глазами на мой мотоцикл. — Я на него не сяду!

Час от часу не легче. Точно, истеричка — я это уже давно понял.

— В смысле? Лимузинов у меня нет, извини. Или к чему ты там привыкла?

— Нет, ты не понял, я боюсь на нём ехать, — голос дрожит, а в глазах чуть не слёзы дрожат. Чужого нервного срыва ещё мне не хватает, для полного счастья.

— Держись крепче и не упадёшь.

— Всё равно не сяду, — отрицательно машет головой, хмурится и чуть ногой не топает, демонстрируя твёрдость духа.

Поднимаю глаза и встречаюсь взглядом за стеклом кухонного окна тёти Зиной. Она улыбается мне, а я тяжело вздыхаю. Нужно всё-таки научиться отказывать этой женщине, а то она меня до ручки когда-нибудь доведёт. А ведь мне казалось, что она всё поняла, какой же я идиот…