Узурпатор

Калеб бы согласился с таким суждением. Согласился бы, не раздумывая, если бы речь шла о чем-либо другом. Неужели Магистр не понимает, что королева подвергла бы риску не только свою жизнь, но и существование самого мира, если бы не «нарушила слово». Но с логической точки зрения тут было не подкопаться. Фобос играл в рамках установленных правил, а Элион, хоть и не по своей воле, нарушила их, приняв помощь Стражниц. У поединка без правил одно правило все же есть – собственно, поединок может быть только один на один, а не шестеро на одного.

Если бы речь шла о чем-то другом, более отвлеченном, Калеб бы тоже счел это справедливым.

– Но благородная цель оправдывает средства? – понимающе улыбнулся краем губ Фобос, заставив Калеба передернуть плечами от неприятного ощущения, будто князь способен читать его мысли. Хотя, разумеется, просчитать, о чем он сейчас думает, не составляло особого труда.

– Я не собираюсь никого ни в чем переубеждать! – стараясь смотреть только на Магистра, горячо выпалил юноша. – Ваши традиции заслуживают уважения, у меня нет намерения спорить с этим. Да и бесполезно это, как я понимаю.

– Лезть в чужой монастырь со своим уставом всегда бессмысленно. Но ради чего-то же вы завели этот разговор.

– Если я смогу победить князя в поединке по вашим правилам, Орден изменит свою позицию?

Повисло молчание. По лицу Нордона трудно было что-то прочитать, что касается Фобоса, как Калеб и предполагал, сюрпризом для него эти слова не оказались. Впрочем, князь с демонстративно-нейтральным выражением молчал, пока Магистр прямо не спросил, что он обо всем этом думает.

– Полагаю, предложение справедливое. Ну, за небольшим исключением. Калеб, – Фобос снова сделал небольшую паузу, словно бы подбирая слова. – ты вынуждаешь меня поставить на карту очень многое. А что ТЫ готов поставить со своей стороны? Несмотря на твое влияние при дворе, у тебя самого нет ничего, за исключением, пожалуй, твоей жизни и свободы. Но, как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок: ты готов, если проиграешь, в дальнейшем себя вести, как порядочному Шептуну положено? То есть, конечно, кое-что в твоей личностной программе придется подправить. Так что?

Калеб замер. Почему он не предполагал такого заранее? Уж в чужих страхах князь разбирается, как никто другой – его колдовство прямо на этом завязано. Да и без всякого колдовства легко понять, чего Калеб всегда боялся больше всего. Однако отыграть назад после того, как сам бросил вызов, означало растерять в глазах Магистра и всего Ордена остатки уважения не только к самому себе, но и к королевству. Закрыв глаза, Калеб быстро размышлял.

– Ты уверен, что имеет смысл затевать все это? – негромко спросил у Фобоса Нордан. Калеб не видел их, но сразу представил, как князь неопределенно повел плечами.

– Вполне. Калеб может считаться вассалом моей маленькой сестрички, нет ничего необычного в том, чтобы в бою кого-либо представлял его вассал.

– Может быть, имеет смысл, чтобы тебя представлял Хантер?

– И перестать себя уважать после этого? – скептическую гримасу на обычно невозмутимом лице тоже легко было представить. Князя волновало уважение только в одних глазах – своих собственных. – Этот вызов бросили мне лично, Мастер, Вы же понимаете.

– Я понимаю, вернее, абсолютно уверен в том, что ты последние лет десять не утруждал себя регулярными тренировками, потому что круглые сутки проводишь за своими книжками, если тебя постоянно не…

– Может, потом это обсудим? – поспешно вставил князь. – Господин Советник, вы там не заснули?

– Здесь какой-то подвох? – открыв глаза, спросил Калеб. Не нравилась ему эта непринужденность Фобоса, этого можно достигнуть только полной уверенностью в своих возможностях. А между тем Нордан был прав насчет тренировок – вернее, их почти полного отсутствия.

– Вообще-то это была Ваша идея, а не моя. Откуда мне было заранее знать, что взбредет кому-либо в голову. Итак, условия приняты?

– Разумное требование, – качнул головой Магистр. – что же, если вы оба что-то вбили себе в голову… то есть, готовы принять такое решение, Орден его поддержит.

Помолчав, он негромко добавил, обращаясь опять только к Фобосу:

– Я когда-нибудь говорил, что тебя однажды погубит хроническая недооценка противника, невозможный ты мальчишка!

– Триста семьдесят восьмой раз говорите, Мастер.

========== ГЛАВА ВТОРАЯ. Не слишком много лет назад ==========

Единственная для любого творца цель –

запечатлеть собственные переживания.

Но, с того момента, как произведение

закончено, оно живет самостоятельной

жизнью и зачастую высказывает совсем

не то, что в него было заложено.

Этот Шептун опять обнаружился в библиотеке. Не сказать, чтобы Фобосу это нравилось, библиотека была тем пространством, где даже преданных слуг видеть не особенно-то хотелось. А этот…

Большинство Шептунов, как и прочих Тварей казались абсолютно неодушевленными предметами, каждый из них предназначался для конкретного дела, которое и выполнял. Вроде роботов из сказок соседнего мира, только лучше: роботы ведь тоже разновидность големов – механические. Что бы ни позволяло големам: магия или механика – ходить и разговаривать, они оставались…ну, вещами. Удобными, в отличие от живых слуг, не раздражающими, совершенными вещами. А этот…

В принципе, можно приказать ему больше в библиотеке не появляться. Или вообще уничтожить довольно-таки бесполезное и раздражающее своими бесконечными вопросами создание, Фобос постоянно экспериментировал, придумывал что-то новое, а от неудачных изделий избавлялся…обычно. А в этот раз стало интересно. Да и разговаривать иногда было занятно, еще ни один из Шептунов не создавал столь полноценной иллюзии общения.

Наверное, дело было в том, что этот Шептун не был вообще ни для чего не предназначен. Раньше все знания и необходимые навыки закладывались в Шептунов при создании, поэтому большим сюрпризом оказалось, что они умеют учиться, интересоваться чем бы то ни было в окружающем мире. Во всяком случае, ни один до этого любопытства не проявлял!

“У всех прочих есть свое место в жизни. Они знают ровно столько, сколько им надо и больше ничем не интересуются, а этот не получил смысла или цели жизни, вот и пытается сам его найти… это так… по-человечески!” – князь недовольно поморщился, разглядывая существо, занявшее кресло и даже головы от книги не поднявшее при его появлении в огромном зале с книжными стеллажами от пола до потолка. Книга, кстати, неожиданная – толкователь снов. Или все остальное уже перечитано?

– Разве ты можешь видеть сны?

Шептун поднял зеленые, как болотная вода летом, глаза. Похоже, мыслями он был где-то очень далеко. Фобос никогда не видел у искусственных существ такого взгляда, да и взгляда вообще, обычно у них глаза, как у кукол – не неподвижные, но пустые. Да и вообще во внешности этого с каждым днем становилось все больше каких-то совершенно человеческих черт.

– Я не знаю… какими сны вообще должны быть… – тихо ответил… имя ему что ли придумать?! – не знаю, то, что я вижу, сны или что-то другое. Господин, скажите… зачем я нужен?