Узы крови

Сглотнув ком в горле, мальчишка едва нашел в себе силы для слабого кивка, за что получил одобрительный возглас и еще одну серебряную монету. Больше незнакомец не сказал ни слова, просто развернулся по направлению к тому месту, где находились его спутники, взобрался на буланого жеребца и скрылся за ближайшим холмом.

Кавалькада легкой рысью продвигалась вглубь многочисленных лесов. Под копытами приятно шуршали опавшие листья, в то время как ветки норовили ударить всадников по лицу. Они отклонились от главной дороги на приличное расстояние, чтобы не встретить на своем пути нежелательных путешественников. Предельная осторожность соблюдалась каждым из беглецов.

В полнейшем молчании двигалась угрюмая процессия, лишь изредка подгоняемая повелительным тоном лидера. В скором времени солнце проиграет очередную дуэль с бессмертным месяцем и его обворожительной спутницей – ночью. Нужно найти себе ночлег до начала боевых действий, а это, в первую очередь, отнимало множество сил. Нельзя было просто расположиться на первом попавшемся камне, хотя соблазн был велик. Усталость после двухдневного нахождения в седле, безостановочного галопа и внутренних терзаний вынуждала крениться в сторону, едва не падая на землю. Ребекка почти утратила связь с реальностью, только прикосновения к руке на миг возвращали ее к настоящему. Сил терпеть больше не оставалось, они закончились еще у реки.

Первым сдался Кол. Он посмел нарушить всеобщее молчание неуверенной просьбой об отдыхе. О дальнейших переходах не могло быть и речи. Привлекательная местность благоволила к тому, чтобы остановиться под сенью распустившихся деревьев, среди многочисленных журчащих ручейков и уединенных холмов. Маловероятно, что кто-то станет разыскивать их в такой глуши, учитывая тот факт, что территория изобиловала дикими животными, в том числе и хищниками. Тем не менее подобное мало кого волновало.

Они просто использовали собственную одежду в качестве подстилки и одеял, даже не удосужившись побеспокоиться о костре: настолько сильным было действие сна. Клаус был единственным, кто не пренебрег всеобщей безопасностью и поддерживал колыхающееся на ночном ветру желто-красное пламя, словно маленькое дитя. Лошади, уставшие не меньше, сразу же опустили головы вниз. Щенки еще долго не могли насладиться желанной свободой, продолжая громко лаять и кусать друг друга. Их веселье было прервано прочной веревкой, ограничивающей возможность передвижения по небольшому лагерю.

Следовало совершить привал гораздо раньше, еще до начала лесной границы, однако теперь было поздно об этом думать. Облокотившись о ствол могучего дуба с большим количеством ветвей, кронпринц извлек из золотистых ножен знаменитый клинок, фамильную ценность великого дома. При помощи него свершилось множество великих деяний и кровопролитных убийств, в некоторых случаях – цареубийств.

Им владели могущественные представители древнего рода Западных королей, а последний его хозяин воспользовался им для истребления целой королевской династии. Львиный Рев – такое имя приобрел неодушевленный предмет из прочнейшей стали. Множество легенд ходило вокруг таких мечей, коими владели далеко не все дома.

Мысли вихрями проносились в склоненной набок голове, подобно табуну диких мустангов. Нельзя засыпать, иначе есть шанс проснуться с приставленным к горлу ножом. Разбойники спокойно уживались с дикими собаками, оставляя последним легкую добычу. Таким образом, юноша продолжал спокойно сидеть, вытянув ноги вперед, с прикрытыми глазами и скрещенными на груди руками.

Несмотря на непоколебимую решимость, царица Меб не могла позволить уставшему мальчишке так легко победить сон – она готовила очередную ловушку. На долю секунды он погрузился во мрак. Вновь все эти люди, пытавшиеся взобраться на каменные стены высокого замка, в надежде прожить еще несколько дней. Но беспощадные стрелы впиваются в кожу медными наконечниками, заранее прекращая все страдания. Детский плач звенит в ушах колокольным набатом.

А дальше – пустота. Черный волк с горящими глазами и струящейся по пасти кровью медленно бредет по широкой снежной тропинке. Под лапами чувствуется хруст тонкого льда. Он останавливается, аккуратно проводит языком по клыкам, слизывая отвратительную жидкость. Но ему нравится. Он получает от этого огромное удовольствие – это видно по совершенно безумному взгляду и раскатистому смеху. Животные не умеют безудержно хохотать, словно вышедший из Ада демон. Теперь эта тварь доедает останки убитого им ранее хищника, отдаленно напоминающего льва. Неприятное зрелище. Оно продолжалось до тех пор, пока сторонний наблюдатель своего сна резко не очнулся.

Учащенное дыхание сопровождалось кашлем. Сын Майкла ощущал во рту кислый привкус. Нельзя было так опрометчиво поддаваться на уговоры обольстительной Меб. Ее интересовали лишь плотские утехи. Она причиняла страдания, не беспокоясь о том, что происходит с человеком в моменты таких сновидений. Иногда она заглаживала свою вину картинами заманчивых мечтаний и блаженных грез. Во всяком случае, последнее являло собой поистине редкий дар, для Клауса почти недоступный. Его удивлению не было предела, когда он, подняв голову, обнаружил восходящее солнце.

Ярко-оранжевая полоска тесно переплеталась с небесной голубизной. Это означало, что сейчас не меньше шести часов. Неужели он мог позволить себе заснуть в такой ответственный момент? Если так, то пользы от него еще меньше, чем от маленьких, вечно неугомонных комков шерсти, что сейчас бегали по небольшой возвышенности. Увиденное хлестнуло по лицу с такой силой, что Клаус моментально вскочил на ноги с нечеловеческим криком.

Он прекрасно помнил, что привязал собак к дереву, намертво. Они не могли так просто сбежать без чьей-либо помощи извне. Пропажа двоих лошадей практически довела наследника престола до состояния безумства. Он отчаянно старался вспомнить события прошедшего вечера, но в голове творился невообразимый беспорядок. Только прикосновение чужой руки вывело кронпринца из состояния нервного срыва. Одним ловким движением Ланнистер извлек меч из ножен, готовый немедленно им воспользоваться.

– Спокойнее, спокойнее, – Элайджа предусмотрительно поднял обе руки вверх, стоило острому клинку неприятно оцарапать кожу в области кадыка. Осознавая свою ошибку, первенец семейства принялся внимательно рассматривать черты младшего брата, словно не веря, что это действительно он. – Я буду тебе очень признателен, если ты все же уберешь оружие. Очень неудобно находиться в таком положении, у меня начинают уставать руки.

– Прости, мне показалось, что кто-то украл лошадей, – испуганный юноша отошел на некоторое расстояние, все еще не выпуская Львиный Рев из рук. Теперь он действительно был похож на мальчишку. Растрепанные, неухоженные волосы превратились в птичье гнездо, в то время как весь внешний вид молодого аристократа оставлял желать лучшего. Измятая одежда могла пригодиться разве что в качестве попоны. Николаус продолжал боязливо озираться по сторонам, пока его брат, вдоволь насмотревшись на столь жалкое зрелище, не положил обе руки на впалые щеки предводителя беглецов.

– Снова кошмары, верно? В последнее время они слишком часто тебе снятся. – Не в силах терпеть неожиданные проявления родственной любви, Никлаус сразу же вырвался из раздражающего объятия. Снова гордое выражение лица, вздернутый подбородок и недоброжелательный взгляд – словом, очередная маска сильного и смелого воина. – Не хочешь поделиться? Рассказать, что тебя гложет?

– Обычная ничем не примечательная чушь, на которую даже не следует обращать внимания, – едким тоном продекламировал незадачливый страж, умудрившийся заснуть на посту. Это беспокоило его гораздо больше, чем глупые расспросы любвеобильного братца. Раньше с ним такого не случалось. Можно было объяснить это усталостью, однако Лев был не из тех, кто ищет оправдания своим неудачам. Впрочем, настойчивость Элайджи все же одержала победу, вынуждая старшего из королевских детей опустить голову. Тяжелые воспоминания действовали удручающе. – Это хаотичные сновидения. Они проносятся мимо в бешеном порядке.

Иногда какой-то отрезок времени может сразу же перейти на другой, более приближенный к нынешним событиям. Бывает, что мне грезится детство, давно забытое прошлое. Но чаще всего я вижу волка. Да, огромную черную тварь с горящими глазами и кровью, стекающей по подбородку. Я никогда не могу досмотреть этот сон до конца. Он либо обрывается, либо переносит меня в другое время, менее радостное или же наоборот – пышущее сладкими воспоминаниями. Но это животное не дает мне покоя. В твоем Священном Писании что-нибудь говорится об этом?