В 5

И тут удивила Рис. Она не собиралась истерить, плакать или просто складывать лапки, ожидая скорейшей смерти. Моя соратница подошла к делу с присущим ей спокойствием. Более того, она стала действовать так, точно перед нами был не огромный паук, а обычное мелкое насекомое. Поэтому и запустила сразу несколько фаерболов в чернейшую глыбу. И это помогло.

Нет, конечно, не победить паука. Тот по-прежнему оставался неприступным мобильным бастионом. Однако теперь я смог проанализировать ситуацию и подвести итог – у нас был шанс. Как только длинные жесткие волосы на конечностях паука занялись огнем, мне удалось разглядеть некоторые особенности в поведении противника. Он двигался в нашем направлении, но как-то не сказать, чтобы очень уж уверенно. Припадал на задние ноги, приближался порывисто, словно боясь рухнуть без сил.

Я отбежал на несколько шагов, специально в противоположную сторону от Рис, чтобы у нее был вариант сбежать, если ничего не выгорит. И дрожащими руками вытащил боеприпас для своего рельсотрона. Небольшой, но увесистый. Быстро зарядил пушку, с надеждой глядя на индикаторы и продолжая отступать. Рис обстреливала паука, превращая его в подобие светящейся взлетной полосы в темную ночь, однако арахнид не обращал на нее внимание. И пер исключительно на меня, видимо, понимая своим чутьем, от кого здесь исходит основная угроза.

И, даже учитывая свою нерасторопность, паук все же меня нагнал. Я вон какой маленький, а он в несколько раз больше. Одна из пылающих конечностей взметнулась и обрушилась сверху, сбивая с ног. Крепко так приложил, я даже в пространстве немного потерялся, уйдя на пару секунд в легкий нокдаун. А когда пришел в себя, увидел перед глазами острые жвала.

Я отскочил в сторону, одной рукой удерживая «рельсу», а второй прикрываясь от ноги паука. Вышло неплохо. Удар пришелся по касательной, а протез послужил чем-то вроде щита. Камни рядом затрещали, рассыпаясь на части от приземления конечности, а я с нескрываемой радостью посмотрел на оружие. Что-то громко щелкнуло, и загорелся зеленый индикатор.

Наверное, арахнид был несказанно удивлен, как такая маленькая вошь способна доставить столько неприятностей. Может, даже и понять не смог, что его убило. Крохотная голова разлетелась в разные стороны фейерверком брызг чего-то мерзкого и пахучего. Арахнид шумно завалился на землю, подняв в воздух клубы пыли.

Навык Стрельбы повышен до тридцать четвертого уровня.

Я, еще взбудораженный выделившимся адреналином, стоял и тяжело дышал, утирая грязное от останков паука лицо. Колени подрагивали, а глаза щипало от пота.

– Сереж, ты в порядке? – бежала ко мне Рис.

– В полном, – ответил я, осматривая протез. Вроде целый, а то второй раз ехать и чинить его к Шосу мне не хотелось. Гости у него слишком неприятные.

Ноги паука почти «догорели», давая теперь меньше света. Пришлось кастовать свое заклинание, чтобы вновь не остаться в потемках. Я глянул на карту. Так, надо пройти вот этот небольшой кусок «тумана войны», и мы окажемся у Врат. Только двигаться надо быстрее. Мне почему-то думается, что шум довольно скоро привлечет сюда тех немногочисленных, но все же опасных тварей, которые не отправились к Оплоту. И судя по туше передо мной, они тут все же были.

– Рис, давай скорее, – ухватил я девушку за рукав.

– Сереж, погоди. Я знаю, почему эта тварь здесь оказалась.

– Какая теперь разница? Побежали.

– Дай мне минуту. Даже меньше. Я покажу кое-что.

Я сомневался несколько секунд. Сдержался, чтобы не наорать на девушку, сделал пару вдохов и вопросительно качнул головой. Рис замахала рукой, предлагая следовать за собой и, не дожидаясь ответа, побежала по камням обратно. Путь себе она подсвечивала посохом, делая полукаст. Это вроде как начальная активация артефакта, наподобие прогрева машины перед поездкой. Благодаря подобному действию, я хотя бы мог наблюдать, куда перемещается девушка.

Благо, ушли мы относительно недалеко, оказавшись на том месте, где впервые и столкнулись с пауком. Рис обошла груду камней и протянула руку, на что-то указывая. Подсвечивая, я подобрался ближе и стал осматривать находку. Весьма странную, если честно. Все здесь было усеяно небольшими помятыми канистрами, похожими на те, в которых автолюбители иногда возят бензин. Я насчитал несколько десятков.

– Что это?

– Все, что осталось от отряда, который отрядили, чтобы добыть эйтил.

– Что добыть?

– Ну, это жидкость внутри крупных пауков так называется. Эйтил. Его используют для охлаждения термоядерных реакторов кораблей в центральных мирах. Разводят, чего-то добавляют, в общем, я тебе точную формулу не скажу. Но стоимость эйтила космическая. Во всех смыслах. Потому что он вырабатывается лишь в пауках Хиста.

– Понятно, вроде как нефть из динозавров.

Рис так многозначительно посмотрела на меня, будто потеряла последние остатки уважения к моей скромной персоне. Но все же продолжила:

– К слову, я теперь понимаю, зачем наемники построили здесь такой дорогой в эксплуатации Оплот. Через них энергетические компании центральных миров достают эйтил. Остальным приходится посылать за ним группы боевиков сюда. Вооруженные беззвучным оружием и магией. Хотя даже они могут привлечь внимание. И, как ты понимаешь, не все возвращаются домой после таких походов.

– Ясно. Группа наткнулась на паука. Он их покрошил, а те его лишь ранили. Нам-то с этого что?

– Блин, Сереж, это же очевидно. Рядом лежит целая груда дорогущего материала. Который можно продать. Скажу больше, в центральных мирах он дороже пыли. И может нам пригодиться. Ладно бы, если бы емкостей не было. Так вот они. Бери не хочу.

– У нас времени нет.

– Так мы быстро. Лишь парочку наполним.

Я поднял одну из канистр. Легкая, похожая на металлическую, но с очень уж странным отблеском. Зачарованная. Ладно, может в этом и есть какой-то смысл. Я сложил четыре пустые канистры в инвентарь. Вообще, при желании можно было бы его заполнить полностью, и начал поторапливать Рис.

Спустя несколько драгоценных секунд мы вернулись к пауку. Оставался главный вопрос – как этот самый эйтил добыть. Благо, у меня под рукой была Рис. Которая без лишних слов потребовала лунную сталь.

Она взобралась по ногам на туловище поверженного паука. Тот, без головы, и освещаемый только моей рукой и посохом Рис, выглядел странно, нелепо, даже завораживающе. Будто колонны затонувшего города, что аквалангист обнаружил случайно при очередном погружении. А вот девушка к трупу паука никакого благоговения не испытывала. Она пробила хитиновый корпус, точно бочонок с вином, расширив отверстие, через которое уже сочился тот самый эйтил. Пах он резко, отталкивающе, будто перебродившая сивуха.