В чужой голове

Писк домофона вернул меня к реальности: нам открыли дверь без вопросов и приветствий. Алиса поспешила войти, оборвав свой телефонный разговор. Девушка вызвала лифт, мы поднялись на седьмой этаж в странной давящей тишине.

Глава 10

На пороге стоял М., осунувшийся и опустошенный: равнодушный взгляд словно проходил сквозь нас. Первой заговорила Алиса.

– Здравствуйте, Меня зовут Лиднева Алиса Михайловна. Мы беседовали с вами по телефону. – мужчина продолжал смотреть в нашу сторону. Алиса повторила – Михаил.

– Что надо? – М., очнувшись, посмотрел на меня.

– Как и сказала моя коллега, я хотел бы задать вам пару вопросов.

– Коллега? Кто? – М. нахмурился, я посмотрел на Алису, на М., который потерял терпение. – Вы кто такой? Что вам надо? Я вызову полицию!

– Простите, мы, собственно, как раз из полиции...

– Да кто мы? Покажите удостоверение! – я почувствовал, как дрожь охватывает пальцы. Нет, пожалуйста, нет.

Я достал из кармана удостоверение и представился. Мужчина меня не помнил. Алиса все же не настоящая. Девушка стояла рядом со мной. Я видел ее так ясно, мог коснуться ее. Я касался ее, считывал воспоминания. как это возможно? М. что-то говорил, кажется, он пропустил меня в квартиру: я оказался в темной прихожей, снял ботинки. От Алисы пахло лилиями. Почем я раньше этого не заметил? Почему Алекс ничего не сказал?

– Так что там с братом? – М. стоял, погруженный в тень коридора. Удивительно большая квартира для того, кто нуждается в деньгах.

– Есть ряд вопросов, которые нам необходимо задать, касательно обстоятельств, предшествующих гибели вашего брата.

– Надеюсь, это не займет много времени.

– Да, разумеется. Простите, что потревожил...вас так поздно.

– Чай или кофе?

– Кофе, пожалуйста. Где можно вымыть руки?

– Вторая дверь справа. Как закончите, идите дальше по коридору. Воспользуйтесь желтым полотенцем, – М. говорил странно вежливо, будто и не он вовсе: его руки плавно показывали направление, спина прямая, подбородок не вздернут, взгляд, хоть и более осознанный, все равно странно отстраненный, спокойный. Что с ним случилось за пару дней?

Я кивнул и зашел в ванну, включил воду, подставил руки под холодную струю. Над раковиной стояла пара зубных щеток, две разные зубные пасты. Справа висело три полотенца, в том числе и желтое. Вытерев руки, я открыл один из ящиков под раковиной и увидел там шампунь для окрашенных волос. кондиционер и маску для волос. Этим явно пользовалась девушка. Я выключил воду и пошел на кухню. По пути заметил еще три закрытые двери и одну полуоткрытую. Квартира была большой, возможно, М. объединил две соседних. Неудивительно, что у него были проблемы с деньгами: при нелюбви к работе столько тратить.

Кухня была потрясающей: большая, светлая, с кофемашиной будто из кофейни, барной стойкой, за которой уже сидел М. и круглым столом на четверых у стены. Мужчина заметил, как я восхищенно осматриваюсь и самодовольно ухмыльнулся. Вот, что-то больше похожее на М., которого я знал.

– Что вы хотите? – вежливости у него, конечно, не прибавилось.

– Расскажите, пожалуйста, подробнее о ваших отношениях с братом после смерти родителей, – я пытался придумать. как мне выведать у него информацию про В., Лизу, их конфликт, но не смог. Не помешало бы поучиться у Олега вести допросы, но раньше делать этого не приходилось.

– И вы из-за этого заявились ко мне в...десять вечера? – кажется, М. сам был удивлен времени на часах.

– Прошу прощения, но нам надо понять, насколько вы были близки с Владимиром Игоревичем.

– Я уже говорил следователю, что мы с Вовой не особо общались. Он был снобом и жмотом, строящим из себя добрячка.

– Почему?

– Потому что он так и не вернул мне мои деньги! И завещание на меня не написал!

– А оно уже было оглашено?

– Сегодня. И в нем все отходит какому-то приюту! А я? Я же его брат! Да, мы не ладили, но зачем все отдавать чужим людям?

– Может, он знает кого-то из этого приюта?

– Кого? Он же кроме квартиры родителей и школы не ходил никуда. А потом, как отец умер, и про квартиру ту забыл. А ведь именно он должен был заниматься разделом денег.

– Почему именно он?

– Так отец с матерью решили. Скорее всего, даже мать. Она всегда Вовку больше меня любила.

– Может, она так решила, потому что вас в городе не было, а Владимир был?

– И что?

– Он бы быстрее со всем разобрался. вы же сами говорили, что он "святоша" и "добряк".

– Ну, видимо, ошибался: своих денег ведь так и не получил.

– Но ведь в завещании он только именно своим имуществом распоряжается. У Владимира нет права что-то решать относительно вашей доли родительского наследства.

– Да? Тогда где мои деньги?

– Вы говорили с нотариусом?

– Да, и он сказал, что все переводы были совершены, что все чисто-гладко.

– Тогда, может, стоит обратиться в банк?

– Зачем?

– Убедиться, что это действительно так. Может, была какая-то банковская ошибка или задержка?

– Да? Я об этом даже не подумал как-то. Спасибо.

– Не за что. Почему вы так легко поверили, что Владимир присвоил деньги себе?

– Он считал, что я их не достоин, что я – транжира и все промотаю. Как он смотрел на меня, когда узнал, что я из Вегаса приехал! А что в этом такого? Да, я люблю развлечься и что? Деньги ведь есть!

– Понимаю. Непросто вам с таким братом. А были ли какие-то еще претензии с его стороны? Уже когда вы приехали?

– Ой, там он вообще ехать начал кукухой. Я пару раз сказал его соседкам, что они красивые, и я бы с ними посидел, так Вова потом мне такую истерику закатил. будто я их домогался. Он, конечно, сказал, что эти девочки - школьницы, но я же ничего не сделал! Просто сказал красивым молодым женщинам, что они хорошо выглядят. И все. Да, я не знал, что они мелкие еще, но зачем они тогда так одеваются и красятся, что их легко со взрослыми перепутать? К тому же они не были против моего внимания.

– А Владимир превратно понял ваши намерения, так?

– Да, я ж и говорю.

– А вы без вашего брата с этими девушками общались?

– Да, пару раз говорил с одной из них. У которой ноги такие длинные, ровные. Она еще флиртовала постоянно.

– Елизавета?

– Да, точно, Лиза. Вы тоже оценили? Согласитесь, очень раскованная девушка.

– В самом деле. Итак, о чем вы говорили?

– Об отцах, в основном. У нее там какие-то проблемы в семье. Я не особо помню, но она сейчас вообще одна живет.

– Почему?

– Вроде, мать ее в рейсы ходит по несколько месяцев.

– И девочка остается одна?

– Как я понял, за ней директор школы присматривает. Лиза говорила, что он ей отца заменил.

– Девушка очень вам открылась. Видимо, вы – хороший человек.

– Брат так не посчитал. Он сказал, что я совращаю девочку. Вова вообще не видел во мне ничего, кроме бабника и транжиры. Ну, и игрока после Вегаса.

– А вы в нем кого видели?

– Неудачника, – мужчина усмехнулся. – Он, конечно, строил из себя невесть что, но у него ж ничего нет: девушки за ним не бегают, сам он как сыч сидит постоянно дома, что-то там великое учительское ваяет. Дурак он и потому неудачник.