В глубинах тьмы

Поэтому через несколько минут, когда перед ним предстал Великий Визирь Пестаж, Палпатин начал с того, что поинтересовался у него:

— Выяснилось что-нибудь новое по операции 'Скайуокеры'?

— Увы, нет, мой император. Как вы знаете, мы охватили поисками Империю, пространство хаттов, все известные независимые миры, Дикий Космос — куда есть возможность добраться… Даже послали дипломатический запрос в Доминацию чиссов — но там нет жителей с такой фамилией. И, похоже, найденные нами сто тридцать семь человек по фамилии Скайуокер являются единственными, кто ее носит в галактике. Действительно удивительно, что их столь мало, но эта фамилия оказалась очень редкой из-за своего древнего происхождения — на одном из древних, ныне мертвых, языков она означает…

— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо прервал Визиря император. — Никто из Скайуокеров по-прежнему не выделяется каким-либо образом?

— Нет, все они выглядят вполне средними представителями тех обществ, в которых проживают.

— Хорошо… Тогда я изменяю мой приказ. Хватит следить за ними. Раз вы уверены, что нашли всех Скайуокеров галактики, то теперь убейте их всех.

— Будет исполнено, — кивок Пестажа задержался лишь на мгновение.

— Если кто-то из этих людей в будущем может представлять для меня угрозу, то лучше избавиться от них всех сейчас. Если же все наоборот, и он должен как-то стать мне полезным — то я все равно прекрасно обойдусь и без него. Хватит тратить ресурсы Империи на эту операцию. Теперь второй мой приказ: я распускаю Имперский Сенат. Объяви это публично и проведи все необходимые процедуры. Сенат — это последний остаток Республики, и я чувствую, что именно там гнездятся союзники мятежников… Отныне гранд-моффы будут получать приказы напрямую от меня и управлять своими сверхсекторами, а от них приказы будут получать моффы секторов.

— Будет сделано, мой император, — поклонился Пестаж.

* * *

Некоторое время спустя… Тайная база джедаев…

Новости застигли нас еще в пути — о роспуске императором Сената и о внезапном умопомешательстве гранд-моффа Таркина. Причем, если о первом событии официальные каналы информации трубили вовсю, восхваляя мудрую политику императора, избавившего государство от последнего бюрократического наследия неэффективной Республики, то о втором они сообщали очень мало — только то, что недуг одолел Таркина внезапно и что он помещен в лучшую имперскую больницу для элиты, но когда в его состоянии наступит улучшение и наступит ли вообще — неизвестно.

Однако в теневую информационную сеть просочились слухи из императорского дворца — что с гранд-моффом это приключилось прямо после аудиенции с императором, а то и вовсе прямо во время нее! Это было очень похоже на наказание — учитывая, что проекты Звезд Смерти курировал именно Таркин.

Теневая сеть вообще бурлила как по поводу новостей о том, что Империя, оказывается, строит супероружие, способное уничтожать планеты и, очевидно, предназначенное для запугивания собственного населения, так и по поводу впечатляющей победы повстанцев, уничтоживших прототип такого супероружия. Имперские власти, разумеется, все отрицали: и то, что такое оружие строится, и уничтожение одного из образцов. Однако очень многие сложили два и два и обвинили Палпатина еще и в покушении на Таркина и доведении того до безумия…

Мы даже надеялись, что на базе нас встретят шумным празднеством, но нет, все было, как обычно, тихо, а встречать нас на космодроме вышли лишь трое близких нам женщин: Шара, Падме и Шми. На радостях Шми обняла Энакина, Падме тоже обняла Энакина, а заодно Лазутчика, а Шара обняла и меня, и Энакина, и Лазутчика. Только Селесту никто не стал обнимать, но она и не претендовала. В процессе обнимашек Шара торопливо выпалила поздравления с грандиозным успехом, а затем так же поспешно сообщила еще одну важную новость.

— Йода прилетел! Он здесь! Уже ждет Энакина в конференц-зале! Просил прямо сейчас! Прийти!

Что ж, раз сам Йода просит… То лучше не задерживаться. Поэтому мы тут же, как были с дороги, отправились в конференц-зал, где нас и встретили, сидя за столом, все взрослые джедаи базы в полном составе. А во главе стола, разумеется, разместился маленький зеленый магистр.

— Вот значит, каков ты, Избранный… — произнес он, поманив Скайуокера к себе.

Тот решительно двинулся вперед и подошел к Йоде ближе.

— Хм-м, не думал уже, что до появления Избранного доживу, а среди нас ты, оказывается, давно. Мощь Силы большую в тебе, джедай юный, ощущаю я, верно это. Но готов ли ты к большому самому испытанию в жизни твоей — к предназначения твоего исполнению? Молчи, не отвечай… Не знаешь ты этого, не знаю и я. Слышал я, нет среди джедаев базы этой ни одного, кого бы ты не победил в поединке уже? А как насчет с Йодой старым спарринга?

— Для меня это честь, магистр! — смущенно отозвался Энакин.

— Честью будешь ли считать ты это, если мне проиграешь? — усмехнулся Йода.

— Конечно, буду! — поспешил убедить его Скайуокер.

— Посмотрим…

Вслед за этим все тут же переместились в тренировочный зал, где и стали свидетелями 'битвы титанов'.

Ну… она была не слишком длинной: наш чемпион-Избранный продержался против маленького магистра целых пятьдесят четыре секунды. После чего проиграл. Однако, как заметил сам Йода, это было на девятнадцать секунд больше, чем в таких условиях могли продержаться, например, такие мастера старого Ордена, как Дуку или Винду — ведь глава Ордена и не думал поддаваться!

— Потенциал огромен твой, но не готов ты еще к встрече с императором, — заключил он. — Я обучать тебя буду теперь и обучением твоим всерьез займусь. Лишь тогда готов будешь ты, когда Йоду старого в поединке одолеть сможешь.

— Я как раз хотел вас попросить учить меня, магистр, — откликнулся сконфуженный Энакин.

— И не пожалеешь об этом?

— Нет!

— Первые месяцев пару — жалеть будешь, — весело отозвался старый джедай. — Как жалели все падаваны мои.

Глава двадцать девятая

Три месяца спустя… Система Корусканта…

И вновь мы сажали наш корабль (только уже не тот, что в прошлый раз, для конспирации я постоянно их менял) на поверхность планеты-города, благо, это и сейчас было не труднее, чем раньше. Я, Шара и Селеста Морн… Оранжевый сектор, к счастью, пока не затронули все произошедшие на Корусканте перемены, и через него по-прежнему можно было проникнуть в столицу, не будучи отмеченными ни в каких имперских диспетчерских.

А перемены на столичной планете были немалые. Палпатин, наконец, начал выполнять свой план по переселению всех нечеловеческих рас в отдельные районы экуменополиса. Официальные заявления имперских властей вновь наперебой восхваляли мудрую политику императора, а самих не-людей заверяли, что все это для их же собственного блага — теперь каждый разумный будет жить рядом со своими соплеменниками в наиболее удобных и комфортных условиях! Большинство переселяемых, конечно, не смели ослушаться императорского указа и переезжали самостоятельно, тех же, кто упирался и отказывался покинуть свой дом, хватали штурмовики и перевозили силой… Изгнание 'экзотов' осуществлялось постепенно, сектор за сектором, но вскоре должно было завершиться по всей планете.