В городе жестоких людей

***

Ни о каком отдыхе не могло быть и речи. Во-первых — не отпускала, пускай и слабая, но пульсирующая боль в грудной клетке. Во-вторых — на таких эмоциях разве уснешь?

В голове яркими вспышками проносились обрывки фраз, невольно подслушанных в машине Калаша. От их содержания волосы на затылке шевелились, а Антон успокаивал её, мол, ничего страшного. Подумаешь, навешают брату мандюлей, ему не привыкать. Есть за что. Ага. Есть. Только из услышанного она поняла одну вещь — если кто и должен отвечать — так это Леонид Ходаков.

Просидела всю ночь на кровати. Не снимая куртку. Не ложась. Вбирала в себя тёрпкий запах кожи вперемешку с сигаретным дымом и сладковато-горькую нотку полыни. Теперь она могла точно распознать его аромат. Денис не пах изысканно или дорого. Он пах дерзко. Его запах заставлял бурлить кровь, наливаться запретным возбуждением.

Так и осталась в ней до самого утра, представляя, что Денис рядом, что всё хорошо. Пару раз набирала его номер, хотя и понимала, что сейчас он вряд ли ответит. Антон тоже молчал. Но у него, в отличие от брата, хотя бы шли гудки.

Если бы не пары, так бы и просидела в ожидании новостей. Кое-как размяла затекшее тело, сходила на первый этаж в душ и занялась приготовлением завтрака.

Ровно в семь утра в комнату с огромной сумкой ворвалась Лизка, а следом за ней и Алка.

— О, Аврахова, да ты у нас хозяюшка! — принялась восхищаться Лиза, бросив в проходе сумку, и сходу умостилась за стол, лакомясь горячими блинами.

— Хоть бы руки помыла после электрички, — посетовала Алла, чинно распределяя привезенные вещи.

— Пофиг. Бомжи же не подыхают — и я не подохну. Садись, давай, к нам. Пока горяченькие, ммм, самый кайф.

Наблюдая за шутливыми препираниями соседок, Ксюша и себе рассеяно заулыбалась, периодически поглядывая на телефон.

На парах всё повторилось: телефон Дениса был вне зоны доступа, Антон — не брал трубку. Кучер заметила её метания и на одной из перемен потащила в одну из многочисленных ниш и, пригрозив всеми пытками Ада выведала причину её торможения на семинаре.

— Вот это да-а-а, — протянула она шокировано, вытащив глаза. — Ксюх, у меня чуйка, что Антон знает, где ты ночевала в то воскресенье.

— Откуда? — от одной только мысли об этом Аврахову передернуло.

— Да хоть бы и от Дашки. Помнишь, она грозилась. Сама подумай? По твоим словам, он изменился с той ночи. Ладно, допустим, проблемы в отцовском бизнесе. Все мы знаем, что сыновья Ходакова с семнадцати лет причастны к нему и что там попахивает криминалом. Проехали. Потом он сказал, что всё хорошо, но всё равно что-то не так и плюс ко всему, то пылкое признание. Но апогеем для меня стали вчерашние разборки. Ксюх, — перешла на шепот, покосившись по сторонам, чтобы не дай бог, никто не подслушал, — он точно в курсе, поэтому и залупился помочь Денису. Своего рода месть.

Бли-и-иин, а вдруг, и правда? Все эти вопросы: где ночевала, о чем говорили? Ведь именно вчера его взгляд был… черт, зверским. Да, вот именно то сравнение. Она чувствовала себя кроликом перед огромным удавом.

— Не понимаю тогда, — сказала пришибленно, вспоминая до мельчайших подробностей каждое произнесенное слово, — почему сразу не сказал, что в курсе?

— Ксюх, ты и в правду влюбилась, и ничего не замечаешь вокруг себя. Он дал тебе шанс признаться. А ты, блин, своими же руками продолжила ваши отношения.

Ну, Ирка. Загнула, конечно.

— В тот момент я не могла сказать иначе. — Ксюша убито прижалась лбом к стене, чувствуя, что вязнет в трясине. — И что теперь? Денис, он ведь и не догадывается, что Антон в курсе. А с другой стороны — между нами ничего не было. У него есть Милка, так ведь? Глупо к нему ревновать.

Кучер покачала головой, искренне сочувствуя подруге.

— Я тебе ещё в клубе сказала, чтобы ты была осторожной. Даже мой Верёвкин учуял между вами связь. Так что… сама должна понимать: чем быстрее порвешь с Антоном… — и многозначно приподняла брови.

Да, блин, она и сама это понимала. Вчера был такой шанс, а она его упустила.

Когда после пар позвонил Антон, Ксюша аж подскочила на месте, опрокинув чашку с горячим чаем. Хорошо, что на стол. Уже готова были сходу спросить о Денисе, но вовремя спохватилась. Нельзя. Пришлось сдержано, с гулко бьющимся сердцем и наигранным спокойствием поздороваться, поинтересоваться, как он, а уж потом спросить о брате.

— Денис уехал, Ксюх, — после небольшой паузы ошарашил её Антон.

— Как?

— Вот так. А ты переживала. Я ведь говорил, что всё обойдется.

Ксюша горько усмехнулась. Хорошо, что он не видел её. Вспомнила, как он рассуждал вчера, что не хочет выгребать п*зд*лей за чужой просчёт.

— … батя отправил его в Лондон, подальше от разборок. Приедет, когда всё устаканится.

— А как же универ?

— А что с ним станется? Он же не на год уехал. К зимней сессии вернется.

Вот так просто? Взял и уехал? А как же позвонить?

Антон что-то там ещё рассказывал, но она уже не слушала. На душе было радостно и в то же время обидно. А вдруг она увидела то, чего на самом деле нет? Вчера Денис был пьян, мало ли. Может, и нравится ему, тянет его к ней, но не настолько же, чтобы плюнуть в душу брату? Вон, даже не позвонил, как обещал.

— Ксюш, ты меня слышишь?

— Да, да, слышу.

— Я говорю, сегодня не получится приехать. После вчерашнего придется слишком многое разгребать, да и к занятиям ещё закрыт допуск. Я пока побуду с отцом на фирме. Ты не обижаешься? Поверь, есть вещи, о которых тебе лучше не знать.

Какие обиды? О чем это он? Да ей только на руку.

— Нет, не обижаюсь…

Дальнейшее молчание со стороны Антона было ненормальным. Он словно что-то выжидал. Приезжать не приезжал, а вот в телефоном режиме контролировал постоянно. Иногда до тошноты прям. И на все её зазывания приехать отвечал, что слишком занят. Врал. Чувствовала, что врал, но поставить точку в отношениях вот так тупо, по телефону, не решалась. Не трогает — и на том спасибо.

А вот Денис за всю неделю так и не позвонил. Даже не написал. С каждым днем всё чаще думала о том, что действительно накрутила себя. По-другому это затяжное молчание никак не объяснялось.

Потянулись долгие, бесконечные дни. Почему долгие? А хрен его знает. Просто на смену солнечной золотистой осени пришла серая дождливая пора. Спасибо Кучер, таскала её с собой по магазинам, приходила в общежитие со своим набором лаков и делала всем желающим маникюр. В такие дни Ксюша расслаблялась, веселилась вместе со всеми, пила купленное в картонных коробках дешевое вино и заедала кислый привкус жареной картошкой. Один раз так напилась, что едва успела добежать до туалета. Благо, никто не видел. Рвало её тогда капитально. Думала, сдохнет, нахрен. После тех посиделок в сторону Тамянки не то, что не смотрела, а даже не дышала.