В лабиринте нереальностей. Книга первая

Что и сделала, перечитав заново, перебрав, да рассортировав так, чтобы завтра было удобно работать. Сёма до сих пор спал, но я видела, что сонного купола уже нет и спит он сам по себе. Маленький…

Уже перед сном я устроила его на комоде, чтобы видеть, и чтобы он сам увидел меня, когда проснется. Умылась, очередной раз оценив действительно припухшее лицо и отправилась в постель. Хорошо, что завтра пятница… как же это хорошо.

Снов не было, а может они мне просто не запомнились, но проснулась я отдохнувшей и осознавшей, что пора взрослеть. То, что казалось таким важным и существенным ещё совсем недавно, сейчас виделось в совсем ином свете. А то, о чём я ещё ни разу не задумывалось — открылось с иной, намного более ценной стороны. Почему-то вспомнился эпизод, который показывал мне лабиринт. Я, муж и двое детей… Сейчас это не казалось мне глупостью. Он был прав: семья — святое.

Что ж, мужа и детей у меня нет, но вот семья уже есть. И я их больше не подведу!

Сегодня я встала сама, проснувшись ещё до того, как ко мне в комнату заглянул Фёдор, так что времени на приведение себя в порядок у меня было достаточно, чем я и воспользовалась, одевшись один в один, как вчера, благо костюмов в шкафу хватало, как и белых, строгих блузок. Можно было разнообразить и надеть что-нибудь яркое и менее официальное, но я не собиралась отступать от плана. Я не верю в его искренний интерес. Такой мужчина просто не может испытывать его всерьез, а становиться «одной из»… нет, я ценю себя намного больше.

— Всем доброе утро. — спустившись вниз с ещё спящим, но уже просыпающимся растением, понимала, что мне предстоит нелегкая задача — выпросить прощения у малыша. Чем я и занялась, стоило мне устроиться за кухонным столом, сплошь заставленным разнообразными вкусностями: — Сёмочка… я виновата. Прости меня. Я так виновата, что не знаю, как сказать об этом вслух. Ты вчера уснул и я подумала, что… Сём… Когда Наташа вчера рассказывала о тебе, она ни слова не сказала о том, что ты испугаешься, оставшись один. Мне правда очень стыдно, что я не догадалась об этом сама. Хочешь булочку? А ещё у нас ватрушки есть.

— И оладушки…

— Да, и оладушки. Молочка? — старательно задабривая проголодавшегося малыша, чувствовала, что он на меня ещё дуется, но уже не очень. Сон и ему пошел на пользу, забрав панику и слёзы, и теперь он был просто сонным и голодным. — Кушай, мой хороший… кушай. Сегодня мы с тобой целый день вместе будем, обещаю. И домой вместе пойдем. Да-да, посмотри, какой у меня дом. Правда красивый? Умочка… Ну, вот и славно. Поели, можно и на работу.

Это может показаться невероятным, но в целом день прошел без эксцессов, неожиданностей, неприятностей и вообще — ровно и гладко. Шеф был доволен проделанной мною работой с документами и похвалил за купленные растения, каждый отчитался по вчерашним делам и мы все вместе составили отчет по каждому отработанному делу, чтобы не упустить ничего и заодно обсудить то, какими методами всё было исправлено. Бескровнее всего справилась Милолика, но это никого не удивило — девушка просто очаровала как соседок, так и мужа одной из них, оказавшегося этаким яблоком раздора и каждый признал свою вину. Муж поклялся, что больше «ни-ни, бес попутал!», соседки помирились и та, что прокляла, забрала свои слова назад, так что пострадавшей оставалось только дойти до целителей и избавиться от последствий. Без особых проблем справился и Алеф, разобравшись со спорщицами, не поделившими урожай. Наш брутальный сотрудник профессионально обаял молодую колдунью и та, сраженная наповал похвалами бывшего фавна, призналась, что пакостила соседке лишь от нечего делать, но теперь, раз уж сам царь-батюшка и его бравый служака в курсе её малой шалости, то так и быть, найдет себе шалость поприличнее.

Эйнар в подробности вдаваться не стал, но итогом посещения взяточника стала его явка с повинной в соседнее ведомство (управление по борьбе с финансовыми преступлениями), где подозреваемый покаялся даже в том, что совершил ещё пятнадцать лет назад, когда только-только устроился на службу.

Сложнее пришлось шефу, но и он не попал впросак, посетив самогонщика, потомственного гнома, но не один, а с сотрудником службы по контролю качества, который моментально нашел множество нарушений процесса производства и дело само собой перешло в их ведомство. Казалось бы всё разрешилось идеально, но… но шефу не повезло, как женщине.

Тот самый сотрудник службы по контролю качества сегодня заходил к нам уже раза три, причем если первый раз просто отчитаться о проделанной работе, второй раз донести документы, который забыл в первый раз, то третий… он пришел с букетом роз.

— Евдоким Поликар-р-рпыч… — шеф, не став ходить вокруг, да около, стоило бравому усатому мужчине попытаться пригласить его (её!) на ужин, заявила, как есть: — Меня не интересуют мужчины!

— Голубушка, да вы просто ещё не встретили достойного… — импозантный Евдоким, искренне уверенный в своей неотразимости, белозубо усмехнулся, и не замечая меня в принципе (в офисе были только мы, остальные снова отправились по вызовам), попытался завладеть рукой дикарки, как он окрестил про себя шефа и что явно читалось в его глазах.

Да-а-а…

Хорошо летит, низко. К дождю…

— Шеф, ну зачем? Ребенка плохому учите…

— Тебя что ли? — недовольно скривив губы, потому что Евдоким улетел не очень удачно, умудрившись вписаться затылком в противоположную стену, Симона торопливо подошла и лишь убедившись, что пульс имеется, оттащила потерявшего сознание бедолагу подальше от входной двери, но так на полу и оставила.

— Нет, Сёму. — кивнув на горшочек, весь день простоявший на моём столе, отметила, что момент нокаута он не упустил и теперь замер в ожидании продолжения. — Сёма, вот так делать нельзя. Договорились? Умничка.

— Ну, скажешь тоже… — фыркнув сквозь зубы, боевая леди вернулась ко мне за стол и, попутно отбросив букет с розами подальше на диван, продолжила рассказывать мне наметки на будущую неделю.

— Вечер всем добрый, ещё не ушли. О, а это что? — Алеф, успевший вернуться за полчаса до конца рабочего дня, с удивлением оценил наличие бессознательного гостя и тут же понимающе хмыкнул. — Что, не по вкусу?

— Нет, не оценил. Бери себе, мне не жалко.

— Вообще-то я натурал.

— Я тоже. — придавив подчиненного взглядом и добившись того, что разговор увял сам собой, шеф затребовал подробный отчет.

Стараясь сильно не отсвечивать, потому что видела — Сэми зол, как черт, мысленно хихикала не переставая. Что, прочуял, как в нашей шкурке комфортно? То-то же!

— Ира? Что с лицом?

— Простите. — не в силах уследить за губами, которые так и норовили растянуться в улыбке, мельком глянула на часики. — Ой, время. Я вам больше не нужна? Тогда до понедельника. Всем хорошо отдохнуть!

Не забыв подхватить Сёмочку, мотнула головой Феде и поторопилась выскочить на улицу, уже там расхохотавшись в голос. О, да! Я отмщена за весь наш женский род!

Ой, а вот и дождик!

С удовольствием подставив лицо некрупным и редким каплям теплого летнего дождя, даже не подумала ускорить шаг. Это даже не дождик, а так, баловство одно. Приятное окончание первой рабочей недели, начавшейся с середины, причем не самым удачным образом. Ну да ничего, впереди целых два выходных, за которые мы наконец сделаем все, что я себе наметила.