В ледяном аду

Саблин ухватился за ограждение, оттолкнулся от него и вплыл в распахнутый палубный люк. Его со всех сторон обступила темнота. Чтобы подсветить себе, он вдавил кнопку на часах. Слабым огоньком засветился циферблат. В этот момент Виталий чуть не пропустил удар. Он лишь чудом успел перехватить руку с ножом. В слабом свете он увидел испуганные женские глаза за стеклом маски.

«Катя, ты чуть меня не убила», — взглядом сказал он и тут же показал на светлевший прямоугольник люка.

Им следовало спешить. Платформа по всем подсчетам должна была оказаться где-то совсем рядом. Так и случилось. Стоило Саблину и Кате выплыть из распахнутого палубного люка, как из-за надстройки в них ударил яркий, слепящий свет фар.

Виталий мгновенно вспомнил о гарпунных ружьях, резко дернул Катю и увел ее вниз. Сделал он это вовремя. Два гарпуна один за другим вспороли воду и вонзились в палубный настил.

Тут произошло что-то странное. Может, парни в камуфляжных костюмах решили не рисковать, не ввязываться в подводную схватку с двумя аквалангистами. Или же у них на уме оказалось что-то другое. Один из них вскинул руку так, словно хотел посмотреть на циферблат часов, а затем платформа резко повернулась и на максимальной скорости стала удаляться в сторону берега. Преследовать ее вплавь было невозможно.

Саблин ткнул рукой наверх, показывая Кате, что следует срочно всплывать. Они заскользили к поверхности воды, серебрившейся над ними. Там прорисовывался темный корпус яхты.

Катя и Виталий ухватились за край площадки за кормой яхты. Сабурова выбралась на дощатый настил первой.

Виталий уже готов был последовать за ней, но замер, выплюнул загубник и крикнул:

— Быстро все на палубу! Я сейчас вернусь!

Он тут же исчез под водой.

Катя, Нагибин и Зиганиди знали, что каплей слов на ветер не бросает. Если он даже не добавил необходимого обращения «товарищ контр-адмирал», то, значит, дело обстоит серьезно. Сказал «быстро на палубу», значит, так следует поступать.

Федор Ильич буквально вытащил Катю из воды и только после этого спросил:

— В чем дело?

— Не знаю, — проговорила Сабурова.

Саблин не терял времени на то, чтобы вставить загубник в рот. Он плыл под днищем яхты лицом вверх. Не могли же просто так, без особых на то причин, развернуться и буквально броситься прочь камуфляжные аквалангисты.

Тут он нашел то, что искал. С правого борта к днищу была прикреплена небольшая магнитная мина, примерно такая же, какую он сам недавно устанавливал на руле гринписовского ледокола. Это только в кинематографе на дисплее бомб ярко светятся цифры, указывающие, сколько секунд осталось до взрыва. В реальности же это известно только тому, кто сам выставлял замедлитель. Вот и получалось, что платформа умчалась прочь совсем не случайно.

Виталий с усилием оторвал магнитную мину от днища яхты и разжал пальцы. Кувыркаясь, как при замедленной съемке, она заскользила ко дну. Мина не достигла его, взорвалась в нескольких метрах, подняв облако взвеси.

Саблин, теперь уже не торопясь, вернулся к корме, выбрался на настил, сорвал с себя маску и устало привалился к холодному металлу.

Из-за бортового ограждения показалась голова Нагибина.

— Что это было, каплей? — спросил контр-адмирал.

— Просто нас заминировали, Федор Ильич, — устало ответил Саблин. — Зиганиди, иди к эхолоту и докладывай мне обо всем живом, что появляется рядом с нами. И не бойся ошибиться. Сейчас неважно, аквалангист это, тюлень или толстенный пингвин. 

Глава 4

Капитан Ерохин сидел рядом с радистом «Профессора Молчанова». Шел очередной сеанс связи с ближайшей российской полярной станцией.

— Каков прогноз погоды? — поинтересовался Ерохин. — Мы сделали все возможное. Взлетно-посадочная полоса расчищена и утрамбована. Если надо, можем поставить вдоль нее ведра с подожженной соляркой.

— Боюсь, самолет мы сможем прислать только завтра. А насчет того, чтобы обозначить полосу огнем, то это лишнее. Пилоты у нас опытные. Думаю, завтра сможем доставить вас в Аргентину.

Внезапно в динамиках что-то затрещало, загудело. Капитан вопросительно глянул на радиста.

— Связь потеряна, — заявил тот и принялся крутить ручки настройки.

— Странно. С чего бы это вдруг? — забеспокоился капитан.

— Если бы это случилось в наших широтах, то я однозначно сказал бы, что где-то рядом включили радиоглушилки. Но Антарктида — континент аномалий. Мы находимся неподалеку от магнитного полюса. Так что, возможно, это и природное явление.

— Когда связь восстановится, дай мне знать. — Ерохин надел куртку, застегнул молнию, набросил на голову капюшон и вышел из теплого помещения.

Мел снег. Светились окна модульных домиков. Из вентиляционной трубы лабораторного корпуса валил пар. Его обживали ученые.

Тут в вышине раздался стрекот пропеллеров. Капитан машинально вскинул голову, но ничего не мог рассмотреть в неприветливом антарктическом небе. Шум приближался. Вскоре уже из-за облаков вынырнул удивительно неуклюжий двухвинтовой грузовой вертолет. Ерохин прищурился.

— Летающий сарай? — Сперва капитану показалось, что он видит старый советский грузовой вертолет, но затем он понял, что в небе над станцией появился американский «Чинук».

В принципе удивляться тут было нечему. Грузовой вертолет американского производства могли арендовать российские полярники. Но Ерохина настораживало другое. Его никто не предупреждал о прилете. А тут еще и глушилки включились. Или это все же природное явление?

Капитан «Профессора Молчанова» в множественные совпадения не верил, а потому без особой радости продолжал присматриваться к вертолету, закладывавшему над Лазаревской широкий круг. Пилот наверняка выбирал место для посадки.

Моряки с «Профессора Молчанова» уже выбирались из палаток и модульных домиков и тоже смотрели в небо. На их лицах появлялись улыбки, кое-кто даже махал руками и подпрыгивал. Наконец-то пилот определился с местом, где посадить машину. Он не воспользовался расчищенной взлетной полосой. Вертолет снизился почти у самых домиков, подняв настоящую метель, а затем неторопливо, но уверенно коснулся плотного наста.

Вскоре замерли винты. Пошла вниз задняя грузовая аппарель.

— Оставайтесь на месте! — крикнул Ерохин своим людям и направился к вертолету.

По аппарели сбежал рослый, крепко сложенный мужчина в камуфляжной форме и куртке-аляске, надетой поверх нее. На его лице виднелись приметные ухоженные усы с немного закрученными кончиками. На вид этому человеку с военной выправкой было слегка за сорок. Мужчина улыбался, на ходу стягивал рукавицы.

Когда Ерохин поравнялся с ним, тот протянул руку и представился:

— Джон Смит.

Капитан пожал ладонь и тоже назвался. Но в голове у него щелкнуло. Если англоязычного человека зовут Джоном Смитом, то это то же самое, что у нас Иван Иванович Иванов или как минимум Иван Петрович Сидоров.

— Мы прилетели забрать вас, — радостно сообщил Смит. — А где ученые? Я имею в виду научно-исследовательскую группу.

— Рад познакомиться, — довольно сухо произнес Ерохин. — Но для начала хотел бы узнать, кто вас прислал.

— Ну, как же!.. — Мистер Смит, говорящий по-английски с явным американским акцентом, расплылся в улыбке. — Вы послали сигнал бедствия, который приняли норвежцы. Они, в свою очередь, связались с нами. Вот мы и прилетели. Похоже, вы не рады моему появлению.