В маленьком мире маленьких людей
Шрифт:
Нареченная расфуфыренная пара выглядела, как принц и принцесса: он в высоком цилиндре, она — в белой фате. А родители невесты, Мойше-Пурим и его жена Сора Мойше-Пурима, носились, как отравленные крысы, обремененные заботой и тревогой; так обычно бывает с родителями, которые дожили до такой радости, до свадьбы дочери.
Больше всего удивлялись гости присутствию здесь хозяев пансиона «Наслаждение». Как они сюда попали? Такие заклятые конкуренты и такие злейшие враги!
История гласит: за несколько дней до свадьбы Сора Мойше-Пурима подумала: зачем ей иметь врагов? Недаром говорят: лучше иметь десять друзей, чем одного
— Доброе утро вам, дорогая Алта, у меня к вам имеется просьба.
— Какая, например, милая Сора?
— Вы, дорогая Алта, вероятно, знаете, что я выдаю замуж свою Эстерл.
— В добрый час, в счастливый час! Вы же знаете, милая Сора, что я ваш лучший друг. Дай Бог мне того, чего я вам желаю.
— Аминь! Так вот, я пришла просить вас, дорогая Алта, вашего мужа и детей ваших оказать нам честь и присутствовать у нас на свадьбе.
— О, с превеликим удовольствием, милая Сора. Мы разве когда-либо ссорились, упаси Бог? Мы обязательно придем к вам и вместе с вами будем веселиться. Пусть Бог пошлет вам счастье и радость. Мне бы такая удача, какая выпала на долю вашей дочери, жених одно утешение, и только!
— Аминь! Чтобы и ваши дети имели таких женихов, не хуже, а лучшее не знает границ.
На радостях женщины расцеловались и уже стали выжидать ту минуту, когда они сумеют после венца взяться за руки и сплясать фрейлехс…
А пока велик шум в «Раю», кто-то кричит, что солнце уже садится, пора к венцу! Правда, жених и невеста не постятся. Ни он, ни она не придерживаются традиции «еврейских забабон» — какого-то поста!
Но уже вечереет. Двор полон гостей, все дачники «Эрец Исроэла» пришли в «Рай». Местные жители, которые хотели посмотреть еврейскую свадьбу, заполонили прилегающую к «Раю» улицу. Парни острили, девушки прыскали со смеху. Великая радость охватила «Эрец Исроэл».
Начался обряд бракосочетания: установили свадебный балдахин, музыканты заиграли печально-сладкий мотив, шаферы с зажженными свечами в руках подхватили жениха и невесту. Одним словом, церемония началась. Древняя красивая церемония венчания. Раввин уже хотел взять бокал с вином, кантор уже прочистил глотку, чтобы спеть «Возрадуйся, ликуй!». Шамес уже держал наготове обручальное кольцо, как вдруг с улицы донесся крик и к «Раю» с грохотом приблизилась колейка Авремла. Из нее выскочили две женщины и с протянутыми руками бросились прямо к балдахину, выкрикивая:
— Подождите!
— Не венчайте его!
— Будь он проклят!
— Порази его гром!
— Шарлатан, выродок, наглец!
— Смотрите, в цилиндре! Он же мой муж!
— А у меня от него ребенок!
— На мне он женился в прошлую Пасху, забрав восемьсот рублей, восемьсот болячек ему, Боже милостивый, чтобы они появились у него на теле, языке и на лице, чтобы ему больше никогда не захотелось губить еврейских девушек!
— Дайте мне его, я разорву его на части, выцарапаю ему глаза.
— В кандалы его! Мои восемьсот рублей, восемьсот болячек на его голову, Бог наш милостивый!
Для касриловских газет, для «Котелка» и «Ермолки», эта трагическая история, разыгравшаяся на даче в «Раю», была настоящим праздником. Несколько дней подряд они только о ней
и писали. Строгие публицисты, нравоучители не переставали обучать уму-разуму читающую публику, писали о том, что в современных условиях надо быть очень осторожными в выборе жениха, особенно если у человека русская фамилия — Тишебов… А кончилось тем, что прогрессивный «Котелок» и ортодоксальная «Ермолка» крупными буквами уведомили своих читателей, что вскоре они преподнесут им новый, занимательный и поучительный роман с моралью о современной еврейской жизни.«Котелок» объявил, что роман будет называться: «Муж трех жен», захватывающий роман в четырех частях с эпилогом.
«Ермолка» объявила, что роман будет называться: «Троеженец», необычайный роман в четырех частях с прологом и эпилогом.
Жаль! Взять такой красивый материал и размазюкать его на целых триста страниц, и совсем уже обидно за героиню, за доченьку Соры Мойше-Пурима, то есть за Эстерл. После того как касриловские газеты разрисуют ее, она о замужестве только мечтать может. Никогда в жизни не найти ей жениха. Разве только если покинет «Эрец Исроэл» и Касриловку и переберется в Америку.
Дай Бог! Мы желаем ей счастья и всего наилучшего. Аминь!
В жаркий летний день, в разгар дачного сезона, из Касриловки в «Палестину» через «Эрец Исроэл» шла знакомая нам колейка. Она была почти пустая, потому что было это не в пятницу, а в обычный день, то есть тогда, когда касриловские дачники, проживающие в «Эрец Исроэле», не хворы ходить пешком.
В колейке сидели две женщины: мать с дочкой. Им было душно, они часто зевали. Авремл дремал. Коняги с трудом передвигали ноги, и колейка медленно тащилась.
Вдруг появился франтоватый молодой человек из аристократов лет двадцати двух, с черными усиками и в белой шляпе. Махнув своей тросточкой кондуктору, он изящно, ловко и аристократично вскочил в колейку и уселся на скамейку напротив дамы и ее дочери. Левую руку он засунул в карман, а правой стал гладить свои усы. Одновременно он бросил такой «аристократический» взгляд на красивую мадемуазель, что, будь красавица из железа, она бы его не выдержала и должна была бы влюбиться в бравого молодого человека.
Для мадам эта неожиданная встреча была указующим перстом Божьим, и ее материнское сердце почуяло, что эта встреча не случайна, что она по велению самого Бога…
И хотя ее доченька уже почти невеста, она была просватана за двоюродного брата, все же мадам была очень довольна, что этот аристократический молодой человек не отрывает глаз от ее доченьки и внимательно ее разглядывает… Но как же их познакомить, когда она сама с ним еще не знакома? Мадам нашла выход (материнское сердце!): она начала обмахиваться веером, сказав при этом: «Ах, какой горячий день сегодня!»
Доченька посмотрела на аристократического молодого человека и поправила ошибку матери:
— Да, очень жаркий день!
Тогда у молодого человека появилась возможность вмешаться в разговор, и он тоже по-русски обратился к мадемуазель:
— А у вас на даче хороший воздух?
Мадам не позволила дочери ответить (все-таки мать!) и обратилась к молодому человеку снова по-русски:
— На что нам воздух, когда у нас есть деньги?
Этим, очевидно, она хотела предупредить его, чтобы он не задавался.