В мире твоего порока

– Что ты? Ты хоть сама понимаешь, что сделала? – удивительно, но голоса хозяйка не повышала, как обычно. – Мало того, что подставила всех клиентов, большая часть из которых постоянные. Так еще и угробила товара на тридцать тысяч. По-твоему за подобное надо, мать твою, «понять и простить»?

– Простите, – слезы снова заблестели на ресницах. – Я не знаю, что вообще произошло.

– Шмалью не надо баловаться или чего вы там нынче пьете, курите? Ты посмотри на себя, – указала на зеркало, – посмотри, посмотри.

И Саша нехотя глянула в зеркало, что висело над небольшой раковиной. Выглядела девушка помятой, зрачки были расширены, а белки все красные, точно вампира разбудили средь бела дня. Волосы она так и не успела привести в порядок, поэтому торчали во все стороны из-под бейсболки.

– Ну, как? Нравится? Все вы тихони с придурью. Блин, тридцать тысяч! – ударила ладонью по столу. – И полдня срача по телефону. Ты думаешь, почему я такая невозмутимая? Да, потому что успела сожрать почти все успокоительные, какие у меня были.

– Я все верну, но не сразу. Сразу у меня просто нет, – и сделала глубокий вдох, чтобы не разрыдаться, ведь думала сейчас вовсе не о треклятых букетах.

– Вали-ка ты отсюда, – подобное поведение Илоны мигом привело в чувства. Чтобы она, да отказалась от возмещения ущерба! – Давай сюда ключи, бери свои манатки и вперед…

Как дошла до метро, как зашла в вагон – непонятно, видимо, на автомате. Более или менее очнулась, когда заметила свое отражение в окне, пока мчался состав по темному туннелю. И что ей теперь делать? Ведь надо идти в полицию. Как же по-другому?

В такой же прострации добрела до дома. Жила Саша в квартире тетки, притом эта самая тетка эту самую квартиру сдавала племяннице по цене «ниже рыночной», чем прямо-таки гордилась, мол, помогла девочке, а могла бы в стороне остаться. С родителями девушка не ужилась по причине педантичного характера отца и полностью покорной отцу матери. Только исполнилось Александре восемнадцать, сразу съехала.

Мечтала Саша всегда о карьере танцовщицы в известном коллективе. Таком как «Урбанс», например. А заболела танцами с тех пор, как в десять лет ее привели в школьный кружок. После школы были самые разные танцевальные школы и студии, даже с небольшим коллективом начинающих брейк-дансеров гастролировали по городам России.

И наконец-то удалось попасть в коллектив под начало известного и уважаемого руководителя. На смотрах он лично указал на Сашу, дал ей шанс. Правда, обучение стоило немалых денег. Зато из этой школы можно было бы смело идти в тот же Урбанс и буквально на коленях умолять их, взять к себе, хотя бы на испытательный срок без какой-либо зарплаты. Но Саша готова была хоть в рабы к ним податься, лишь бы примкнуть к составу.

А вот и, почти, родные пенаты. Девушка зашла в квартиру, сняла кеды и буквально застыла. Что делать? Куда бежать? В душ! Да, первым делом в душ. Немедленно смыть с себя этот позор. Хотя, как такое смыть? И Саша опустилась на табурет, схватилась за голову. На этот раз заплакала тихо…

В душе девушка провела около двух часов, она все мылась и мылась, мылась и мылась. И было ощущение, что уже никогда не отмоется. Мерзавец, подонок… Чтобы он сдох… а ведь там были и дружки его. Тогда снова выдавила себе в ладонь много-много геля для душа. И за что? За какие такие грехи?

Из ванной вышла обессиленная с распухшими от слез глазами и таким же носом. Вдруг зазвонил мобильный в рюкзаке. Саша аж вздрогнула, но потом все-таки откопала телефон, благо, на экране высветилось фото Ани, двоюродной сестры. Тетка в какой-то момент решила, что двум девушкам будет вместе очень комфортно, однако за жилье продолжала платить только Саша. Но Аня уже как год встречалась с молодым человеком, поэтому через месяц с большой радостью перебралась к своему парню. Девушки притом неплохо общались, по крайней мере, если кому-то из них нужна была помощь, поддержка, всегда шли и помогали, поддерживали друг друга.

– Привет, Санек! – зазвучал веселый голос Ани.

– Привет.

– Так, что случилось? – Саша всегда отличалась жизнерадостностью, а тут еле мямлила.

– Ничего хорошего. Ань, ты можешь приехать ко мне? Пожалуйста.

– Эм-м-м-м, я-то позвонила предупредить, что уезжаю на все выходные с Кириком на дачу. Слушай, все настолько серьезно?

– Да, все очень серьезно.

– Ладно, значит, поездка переносится на утро. Жди, скоро буду, – и не успела еще отключиться, как завопила, – Киииииир! Я срочно улетела в Прагу! – так Аня называла квартиру матери, поскольку дом располагался рядом со станцией метро Пражская.

И действительно, через полтора часа Аня уже звонила в дверь. Как только увидела Сашу, поняла, та ее не обманула, дела совсем плохи. Чтобы Саня, да в таком состоянии?

– Эй, ты чего? – сестра принялась разглядывать лицо Саши. – Что с глазами?

– Идем, – поплелась на кухню, где трясущимися руками навела чаю.

– Слушай, не пугай, а, – Анна осторожно опустилась на стул, тихонько положила телефон рядом. Кухня тут же наполнилась приятным ароматом ее духов.

– Меня изнасиловали.

– Чего? – выпучила глаза на сестру. – Кто? Как? Когда?

– В полицию мне надо. Пойдешь со мной?

– Так, стоп. Давай, рассказывай все по порядку.

– Я вчера развозила заказы вместо нашего курьера, – заговорила совсем тихо. – Ну, и вторым в очереди оказался какой-то урод с Рублевки. Художник типа. И как бы у него был день рождения. В общем, уговорил выпить сока. А потом я вырубилась. Очнулась сегодня утром в машине, притом рядом с его домом. И в кармане нашла вот это, – положила перед Аней конверт с фотографиями.

Девушка взяла конверт, достала фото. На лбу Ани мгновенно образовалась одна единственная морщина, губы искривились:

– Вот, тварь…

– Что делать, Ань? Надо же заявление писать.

Но та посмотрела на Сашу с некой тенью сомнения:

– Подожди с заявлением. Тут надо обдумать все. И ты, что? В душе была?

– Ну, да… Конечно была.

– Ну и дура. Считай уже бесполезно куда-то идти, – взмахнула руками. – Если уж на то пошло, тебе сразу надо было ехать в полицию. Экспертиза там, все дела. А сейчас толку? Чем докажешь факт изнасилования?

– А фото?

– Фото? Ок. Давай пройдемся по фоткам. Здесь ты бухая лежишь в обнимку с мужиком. Да, вы голые. Но! Где насилие?

– Выходит, все? Вот так просто?

– Извини за прямоту, но этот хрен сработал четко. Ты сама пришла, сама выпила. Синяки, может, есть? Травмы?

– Нет, ни синяков, ни травм.

– Вот видишь. И еще Бога благодари, что так легко отделалась. Могли бы на британский флаг порвать.

– Но, как же?

– Никак, Саш. Теперь никак. Постарайся забыть все, как страшный сон. И с этих пор будь умнее. Нельзя пить в компании неизвестных мужиков. Блин, Саня… ну как же ты… – Ане было жалко сестру, но сейчас злость перебила жалость. – И еще, выпей чего-нибудь, чтобы не залететь.