В небе над нами

Выстрел. Выстрел...

Пара очередей хлестанула бесшабашного чикена по глазищам, левому и правому; даже с позиции сталкера можно было увидеть тучу кровяных брызг. Ярый планировал вывести из строя основной орган курного, контролирующий деятельность нервной системы. Ту-ту-туум! Голова мутировавшей птицы зрелищно выкренивается под неестественным углом и распадается на ошмётки. Однако, эксклюзивно для данного "босса", бродяга припас завершающий, третий огневой бич. Для экономии патронов, перевёл "вторичку" в режим пальбы одиночными. На этом и прокололся - рука подрагивала, переключатель он дёрнул резко и энергично, а пальцы - раз!
– и соскользнули. Пришлось ещё раз браться за "собачку" регулятора, а это - лишняя секунда; Ярый стрельнул, но попал не куда хотел, пули застряли где-то в крыле врага.

Вдруг в подбородок и левое плечо Ярого что-то втемяшилось, опорная рука сразу превратилась в балласт и спускать курок, как и выполнять другие подобные процедуры, наверно, теперь пришлось бы правой... Сталкер-то был левша непереученный. Хоть и пытался в детские лета всё обеими руками деять, левая-таки исполняла главную, постановочную функцию. С подбородка сорвало шмат мяса. Петух атаковал вкось, параллельно сражаясь с Лаймом - не вожак, а рядовой, не упустивший шанса втащить Ярому, пока тот отвлёкся на главу "формирования". Но и Лайм, и Учитель вступили в гейм, покрошив безбашенных курных из ближайших рядов на шелуху. Ярый выкарабкивался, стараясь не отключиться; удар птички едва не послал его в нокаут. Точнее, посылал, да посылка не дошла. Большая часть стаи ретировалась, потеряв предводителя, но некоторые всё же ломанулись, кукарекая, на нахальное сталкерьё.

Ярый расценил Самого Большого как равного себе соперника. Ну-с, дуэль была честной, проиграл - на упокой. Только вот кто проиграл? Напарники методично выдалбливают петушиных смельчаков из неорганизованного сброда, Ярый бы встал и присоединился к ним, но... На виски что-то давит, в горле першит, плечо вообще онемело. Потом всё взболталось окончательно... Сталкера волокли, причём именно волокли по земле, куда-то внутрь Поля Чудес, он слышал громкие "ба-буум!" дробовика, треск автомата и даже, кажись, разрыв гранаты. Это тянулось бесконечность, но Ярому было уже по фиг. В бреду, он тревожно промямлил:

– Лайм... Я замочил большую курицу?

– Замочил...
– голос Лайма Ярый разобрал со столь непосильным трудом, будто он доносился из другой галактики.
– Ничего, оправишься.

Наконец гам и грохот выстрелов поутихли, и наступило лучезарное равноденствие. Всегда бы так... Ярый перестал воспринимать что-либо снаружи, из внешнего мира.

...В пересохшую глотку ему лили чистый спирт, а под нос совали нашатырь - сталкер вскочил, как поджаренный и, широко распахнув очи, споткнулся и упал причинным местом взад. В горле полыхал миниатюрный костерок, в конусе обзора Ярого повсюду отплясывали издевательские звёздочки - голубенькие, фиолетовые, лиловые. Вокруг и подавно не было развалин Агропрома, они обогнули локацию по кромке и очутились возле самого Янтаря.

– Ну я и замотался тебя из аномалий вытаскивать, - улыбнулся Лайм.
– Зато здоровый, даже бегаешь уже самостоятельно.

Учитель распалил огонь и поставил палатку, Лайм зафиксировал растяжки вокруг условной границы лагеря. В общем, обустроились и принялись будить-тормошить полудохлого напарника. В этом же местечке и переночевали. Ярый осмотрел рану на плече. Плохо, очень плохо, только бы гниение не началось. Ну, да ладно, Сахаров на Янтаре подлечит. Ночью, когда дежурил Лайм, стоянка была подвержена нападению стада из четырёх псевдобыков. Двое из них сразу же подорвались на минах, других добили пришедшие в себя Ярый и Учитель. Лайм сперва замешкался, потом стал носиться от быков по всей площадке и чуть не вляпался в "сгущ". Ярый который раз вспомнил Вируса и то, как ему перерезали горло. Внешность различная. Типажи повторяются.

Худо-бедно двинули к цитадели учёных. Напоролись на разномастную группу зомби - тут тебе и экс-наймиты, и вояки-недобитки, и полуразложившиеся "независы". И тогда как раз понеслась сеча бескомпромиссная, наподобие снежного кома, валящегося с горы - скорость и масса всё увеличиваются, вероятность увильнуть с траектории качения - уменьшается. У Ярого перегрелась его "вторичка", Учитель вообще полез в рукопашку, а третий ходок к Монолиту откуда-то издали постреливает из винтовки в головы живых мертвяков. Самыми опасными Ярый находил зомбаков с огнестрелом, и устранял их первоочерёдно. Да, огнестрел в неумелых руках, управляемых деградировавшим мозгом - простая палка, или булава, если подразумевается миниган. Но этих зомби обозвать неумелыми язык бы не повернулся - при жизни, былой, настоящей жизни, парни эти являлись элитой, боевыми асами. Поэтому потрепало даже Учителя, а Лайм и вовсе домучил боезапас...

Но всё же, крепости Сахарова достигли. Профессор радушно принял гостей и позволил отдохнуть у себя на базе пару деньков - Лайм был каким-то хорошим знакомым учёного мужа. Ну и, разумеется, бродяги доверху затарились патронами, едой и всякой снарягой-провизией, прежде чем покидать базу и отправляться на продолжение банкета. В Мёртвый Град.

Пассаж семь. Самый главный экивок

1

Лейтенант Сомов с группой из шести рядовых и одного военсталкера был выслан в Чернобыль приказом вышестоящего начальства в лице майора Страхова с целью установить и поддерживать оцепление вокруг так называемого Рыжего Леса и прилежащей к нему локации Ущелье. Это было вторжением в Зону - полномасштабные, развёрнутые действия по обратную сторону Кордона. Страхов пустил своих вояк в Чёрную Быль неспроста - штаб был обеспокоен судьбой пропавшей в мае армейской вертушки, так как именно в назначенном для исследования секторе в ней что-то произошло. Состыковаться с роткомандиром и его дивизионом и выяснить правду о вертолёте, вот что хотел Сомов. В нутре геликоптера находилась супер-пупер важная и секретная фигура, а также особый груз, чья потеря невосполнима... В общем, опять большие дяди затеяли только им понятную игру и он, Сомов, лишь пешка. Лейтенант задумывался - чем эти чучела-толстосумы на перинных пуфах в палатах вершинных, отливающих шиком, от зонных контролёров отличаются? Те же кукловоды, отменно пудрят мозги обывателям и манипулируют нажатием на болевые точки умеющими думать людьми. Сомов занимался своим делом и в неизвестные омуты не совался - у этого были свои обоснования, которые читателю навряд ли будут любопытны. Короче, Сомов не слыл в каждой бочке затычкой - проворачивал себе свои делишки и провокаций не учинял. Гоже едешь, дальше будешь.

Во время длинной дороги от Кордона до Ущелья вояки успели столкнуться с различными бандформированиями, сборищами бродяг, осатанелыми мутами и, хоть и потратили половину боезапаса, всё ж дошли, куда надо. Карта шла, что было подозрительно; Сомов не потерял ни единого человека. Хотя военстал-ведущий был мастер и задницей чуял, чуть что не так.

Перед тем, как приступить к захвату Ущелья, командир хотел разбить временный лагерь, чтоб солдаты передохнули после дальнего перехода. Но помешали трое бродяг, пришедших снизу - налёт на них не увенчался успехом, одного военные подбили, но уйти сумели все уголовники. Сомов приказал двигаться, хотя слишком густой туман вызывал некоторые опасения... он клубился, искрился, ощупывал путников с разных сторон, будто примеряясь - лейтенант не знал, что данная абнормаль могла запросто слизать группу. Их и не слизало, прошли, миновав подвластную Зоне воздухообразную сущность. Все ловушки обнаружил военстал по прозвищу Шпинат - тот, кого приставили к Сомову для исполнения функции проводника. Зачем растрачиваться на отмычек, когда можно опытного чела нанять.

Стало смеркаться, врубили тактические фонари. Уже преодолев склон, разбились по парам, пошли по дну Ущелья. Вот и поле, можно и пересечь, а можно заночевать попробовать. Сомов решил сделать тут остановку до утра, но опять у вояк не срослось.

Раздался выстрел снайперки. С полусекундной паузой - ещё один. Повалились пара рядовых наземь без голов - стрелок был видный профессионал. Всё случилось настолько внезапно, что, прежде чем Сомов заставил всех залечь под уклончивой сенью ржи и за скоплениями камней, отряд лишился ещё троих. Шпинат вроде был жив - сразу укрылся за вуалью, откидываемой обширными охапками растущих колосьев. Лейтёха засёк позицию снайпера, все погасили фонари и уже собрались убирать стрелка, как внезапно материя вокруг разорвалась раскатами пулемётных очередей - неведомый враг палил по полю с холма, подавляя вояк огнём и не давая поблажки, чтобы высунуться. Те двое, что попробовали обвести пулемётчика вокруг пальца, полегли от автоматных плевков.

Их осталось трое - лейтенант Сомов, сталкер Шпинат и рядовой Бадяжин. Как-то всё слишком динамично случилось, и в полной мере всю тяжесть ситуации никто из отряда не познал. Выстрелы стихли, теперь противники стали ждать, пока загнанные в угол солдатики совершат ошибку. Неведомые хищники этого леса. "Ошибкой было вообще сюда лезть", - осознал Сомов. До того края поля, с которого поднимается гора, метров двадцать по пересечённой местности. Туман пропал, но даже если б не, у боевиков на холме наверняка есть тепловизоры. Сомов достал ПДА и набил мессагу комроты: "Требуется серьёзное подкрепление, срочно! Координаты - сектор семнадцать-тридцать один, подле Богдан-горы". Пришёл ответ: "Сам выслать не смогу, запрошу с блокпоста". Отряд Бабуина за этот туманный денёк порядком устал ожидать Ярого - похоже было, что они досадно его упустили, пока отвлеклись на кровососов. И вот в капкан истребителей случайно угодили армейцы...

– Твою мать! Оглянись, лейтенант!
– прошептал Шпинат.

Сомов вылез из-за скучившихся булыжников и беглым взглядом окинул поле. Какие-то фигуры скрюченные повылезали... Ба, снорки! Точно они, кто ж ещё такие похрюкивания издаёт характерные. Вроде бы какими-то кульбитами вкруг поля перемещаются, а на самом деле притираются, поближе подходят. Замкнутое пространство, не уйти никак.

– Я на штурм холма, - предупредил лейтенант военстала.

Затем негромкой сапой припустил кругами по полю - пулемётчик не сразу обратил на него внимание, а Сомов уже нёсся, будто зайчонок-спринтер, и бросал вперёд - в холм, где засели истребители - осколочные гранаты. Стрекотали и врезались в землю пули, но Сомов почти достиг желанного - один из наступательных снарядов, подорвавшись, даже ранил Минуса в плечо и бедро осколками, также пострадали несколько снорков. После Бабуин попал-таки в бегуна, подсёк, подцепил. От бестий в противогазах отбивались позади лейтенанта Шпинат и Бадяжин, один самый быстрый резвящийся снорк сумел всё же растерзать рядового. Шпината потрепало, но он отбился. А потом всё пространство вдруг озарил мощный прожектор, наймиты услышали рёв пропеллеров - и в тёмном небе нарисовалась вертушка.