В негодяя стрелять приятно

Мент действовал вполне грамотно. Близко к Андрею не подходил, справедливо полагая, что из рукопашной схватки не сможет выйти победителем. За его спиной нарисовалось еще двое вооруженных мужчин.

«Теперь уже, кажется, все. Дальше некуда», – обреченно подумал Ларин и все же оказался не прав.

Из открытого окна рядом с ним полыхнул выстрел. Пуля была послана метко – вошла точно между подбородком и бронежилетом. Мужчина схватился за горло, из-под пальцев брызнул фонтан крови. Хасан схватил Андрея за плечо и буквально вытащил его через окно.

– Рвем когти! – крикнул кавказец очевидное, продолжая стрелять в окно.

Пригнувшись, они с Лариным бросились в темноту. Сзади матерились, стреляли. Луч фонаря шарил по полю. Андрей выщелкнул отстреленную обойму, вогнал в рукоять новую, передернул затвор.

Преследователи уже маячили на фоне фонарей станицы. Ларин выстрелил, толкнул Хасана на траву, упал и сам. Над головами у них просвистели пули.

– К машине надо, – прошептал кавказец. – Мы со своими пукалками против их «АКМов» ни хрена не сделаем.

– Нельзя им дать приблизиться, ползем.

Шурша в густой траве, Хасан с Лариным поползли. Лучи фонарей рыскали над ними.

– Подходят, гады, – шипел кавказец, оборачиваясь через плечо. – Заметят же. Если б не трава, мы тут как на ладони…

– Сейчас отстанут.

Андрей выстрелил дважды, и они с Хасаном, не сговариваясь, перекатились. В тот же момент автоматные очереди вспороли дерн на том месте, которое они только что покинули.

– Вот, черт, – выдохнул кавказец, щурясь. – Поотстали немного. У тебя патроны еще есть?

– Шесть штук. А в запасе – голяк полный.

– И я сдуру с собой не прихватил. В машине остались. Как заслышал стрельбу, сразу к дому и бросился. Вовремя успел. Так мы с тобой до лесополосы и не доползем. Возьмут нас голыми руками.

– Побежали.

Ларин с Хасаном, петляя, промчались метров десять и вновь упали на землю, ожидая очередных выстрелов.

– Совсем худо. – Кавказец выщелкнул обойму и сосчитал патроны. – Не зря тебе батя сегодня снился с больничной капельницей.

– Что? – не понял Андрей.

– И белая рубашка на нем не к добру была, – шептал Хасан, пытаясь поймать в прорезь прицела мужчину в черном.

– А, ты об этом…

И тут невдалеке послышалось пощелкивание, хрипение рации. Затем последовал короткий невнятный разговор. Мужчины в черном почему-то, как один, заспешили к дому, бросив «добычу» на произвол судьбы.

– Что они замыслили? – прохрипел Хасан, вглядываясь в темноту.

– А хрен их, ментов, знает. Может, подкрепление вызвали?

– Не похоже. Давай к машине, и сваливаем, пока они не вернулись.

– Погоди, Хасан. Что-то не то творится.

Возле дома еще пару раз мелькнули фонари, прозвучали короткие команды. Микроавтобус заурчал двигателем, вспыхнули фары. Минуты через полторы они еще один раз мелькнули на подъезде к станице, и машина покатила к шоссе.

– Ты что-нибудь понял, Сивый? Ерунда какая-то, полная непонятка.

– А я, кажется, начинаю соображать. – Ларин поднялся, отряхнул одежду. – Пошли в дом.

Хасану передалась уверенность Андрея. Он даже не стал настаивать на том, чтобы вернуться к внедорожнику за патронами.

Дом на отшибе встретил их полной тишиной. Сорванная с петель дверь, разбитые окна. На полу два окровавленных трупа. Первым делом кавказец оглядел того, кого уложил выстрелом из окна.

– Точно, мент. Я его пару раз в городе видел. Вроде прапор… Ты там смотри, чтоб они не вернулись.

– Не вернутся. Бабки-то они с собой прихватили. Те в сумке лежали. Если б не лавэ, отправился бы я уже на тот свет. А так – сумкой прикрылся и пулю поймал.

– Это тебя батя-покойник с того света охраняет…

Ларин присмотрелся и заметил простреленную пулей пачку евробанкнот под столом, и сунул ее себе в карман, как сувенир, спасший ему жизнь.

Хасан щелкнул зажигалкой и посветил над Поповым.

– Жмур конкретный. Значит, судьба ему была сегодня умереть. И мы с тобой зря старались. Что теперь делать? Что мы Жадобе скажем?

– Как было, так и скажем, а он пусть решает. Откуда мы знать могли, что менты нагрянут?

– Наверное, и Жадоба не знал… – Хасан прищурился, вновь щелкнул зажигалкой. – А у жмура-то в кармане бабки! Успел себе засунуть, на тот свет взять хотел. – Кавказец вытащил две пачки евро, взвесил в руке. – Вот их Жадобе и отдадим. Хоть что-то.

– Оставлять, как есть, нельзя. Мент мертвый валяется, кровищи полно… Зачистить тут все надо.

Послышалось неясное гудение. В полумраке засветился дисплей мобильника, лежащего на кухонном столе.

Андрей бросил взгляд – высветился код Испании.

– Жена ему при мне звонила. И вот снова, – пояснил Ларин, отвечая на вопросительный взгляд Хасана.

Кавказец взял трубку, повертел ее, затем вдавил кнопку. Из динамика долетел далекий взволнованный голос:

– Витя, что случилось?.. Витя, почему ты молчишь?.. Витя!..

Хасан со злостью выключил мобильник.

– Витя, Витя… Нет больше твоего Вити, и не будет.

Мертвые тела закрутили в ковер. Кавказец выгнал из сарая новенький квадроцикл. Сопя и отдуваясь, мужчины перекинули завернутые трупы через сиденье. Вернулись в дом.

Хасан комкал газеты, Андрей носил дрова от печки. Щелкнула зажигалка. Огонек лизнул бумагу. Пламя весело поползло вверх. Кавказец отсоединил газовый баллон от плиты и положил на разгорающийся костер.

– Сваливаем, Сивый. Огонь все за нас доделает.

Урчал двигатель. Квадроцикл неторопливо полз по густой траве на пониженной передаче. Хасан шел рядом и подруливал.

– Может, надо было ей сказать? А то ведь будет надеяться, что жив… Хотя нет. Она все равно дочке не скажет. – Кавказец явно примерял судьбу Попова к своей собственной. – Детям рано о смерти знать. Пусть лучше хоть какая надежда, да останется. Пусть даже думает, что он их бросил… Тпру, приехали.

Мертвые тела забросили в багажный отсек внедорожника. Хасан вновь воткнул пониженную передачу. Квадроцикл, переваливаясь на неровностях местности, покатил в темноту. Вскоре послышался всплеск.