В ночь с четверга на пятницу

– Перестань! – скривилась я. – Ничего классного не вижу, и мне как-то индифферентно, будет он там или нет. Я еду искать приключений, а присутствие поблизости неприятных типов как раз, напротив, может эти приключения отпугнуть.

– Это жизнь: ты никогда не знаешь, где обретешь, а где потеряешь, – ответила она таинственно. Вот такая она, Марго – когда ты уже ничего, кроме молодежных словечек, не ожидаешь, она вдруг выдает сентенции не хуже буддийских монахов.

Вернувшись в свою комнату, я предалась сладостным размышлениям о замке, которые привели к такому оптимистичному заключению: а почему бы и нет? Что плохого в том, чтобы хоть раз в году отвлечься от учебной суеты, лекций, сессий и вырваться куда-нибудь на природу, в тихое, спокойное местечко, где скрипят, нагоняя ужас, невидимые двери и издают непонятные звуки неизвестные науке существа, мечась в четырех стенах запертых комнат роскошного каменного замка… Лепота!

В общем, я решилась ехать. Однако безумно хотелось взять с собой лучшую подругу Юльку и, подчинившись этой цели, я принялась ей названивать. Подруга пережила личную драму пару месяцев назад, и я считала своим долгом отвлечь ее. Однако не сбылось. Постоянно вздыхая в трубку, Юлька категорично отказала, даже на грамм не впав в ажиотаж при слове «замок». Ни мои мольбы, ни довод относительно того, что с нами едет Самойлов Паша, который давно положил на Юльку свой карий глаз, не привел ее в нужное расположение духа. Да, Павел не был ни умен, ни красив, но он безопасен, и именно такого кавалера я для нее хотела, по крайней мере сейчас, когда она еще уязвима.

– А о себе когда думать начнешь? – произнесла я, опершись о перила балкона и глядя в сумрачное небо. Странное дело, о подруге беспокоюсь, а то, что у меня не было личной жизни – это нормально, да? И в то же время именно негативный опыт близкого человека отталкивает от любовных приключений.

На следующий день, в пятницу, Ленка, как и обещала, перезвонила, получила твердое, как скала, согласие, и уже в субботу в полдень, взяв с собой минимум вещей (в правую руку – два пакета с одеждой, в левую – сумку с хозяйственными товарами, косметикой, книгами, плюшевым мишкой и другими жизненно необходимыми в замке вещами; в зубы – дамскую сумочку), я выходила из дома, держа курс на место встречи и последующего отбытия. Этим местом являлся институт, где большинство незадачливых путешественников дружно или не очень дружно учатся. До оного всего четыре автобусные остановки; я гордо, но слегка сгибаясь под тяжестью ноши, держала свой путь, мечтая хотя бы раз в жизни успеть на автобус, но, разумеется, последовала традиции и все-таки опоздала. Автобус ушел прямо из-под носа, не позарившись на лишние тридцать пять рублей. Изрядно попеняв на свою невезучесть, я решила топать пешком, так как из-за нее же можно было прождать следующий вид транспорта до вечера. Когда дотопала наконец до места встречи, выяснилось, что все уже были в сборе и ждали одну лишь меня. Ничего другого я от себя и не ожидала.

– Не прошло и года, – «дружелюбно» поприветствовал меня Логинов. – Всего-то на двадцать минут опоздала, наверно, часы сильно вперед убежали.

– Заткнись, – разозлившись, рявкнула я, выронив изо рта сумочку, но тем не менее врагом своим залюбовалась. Красиво уложенные светлые волосы как нельзя лучше гармонировали с бледно-бежевыми летними брюками, а выразительные голубые глаза создавали яркий контраст с черной футболкой, короче, то еще чмо.

Его друг, Павел, был невысокого роста и имел темные волосы, которые сегодня весело топорщились в разные стороны. Наверно, как и я, собирался впопыхах и не успел причесаться.

После нашей перепалки остальные члены экипажа – Лена, Паша и Андрей – тоже кинулись меня приветствовать, а после – укладывать мои огромные сумищи в не слишком большую «Ауди», в коей и без того было полным-полно другого барахла. В результате мало того что я была втиснута на заднее сиденье между Логиновым и Самойловым, так еще ноги всем троим пришлось класть на мои же сумки. Мысли о том, что все вещи теперь окажутся раздавлены и смяты, еще пагубнее отразились на моем и без того плохом настроении, но я ничего не могла с этим поделать.

Через несколько минут к нам обернулась с переднего сиденья Ленка.

– Вам не тесно?

– Тесно, – хором ответили мы, хотя особо тесно никому не было. Просто хотелось повредничать.

– Ничего, сейчас к одной девчонке заедем, она тоже на колесах. Можно будет кому-нибудь к ней подсесть.

Нет, ну Ленка выражается, конечно… Она, говорит, на колесах, не хотите тоже подсесть? Слава богу, никто не понял ее превратно.

– Че за девчонка? – заинтересовался Женька. Ему что за дело?!

– Зовут Ольга. Наши матери несколько лет вместе работают и дружат, но познакомили нас с ней совсем недавно.

– А сколько ей лет?

– Двадцать вроде.

К дому Ольги мы подъехали, когда та уже укладывала вещи в багажник старенькой «шестерки». Ольга – высокая крупная крашеная блондинка (в отличие от Лены, чьи волосы скорее были светло-русыми, Олины имели желтоватый оттенок) – была одета в обтягивающие аппетитные формы черные капри и светлую кофточку. Приветливо улыбнувшись девчонкам, она радостно пожала руки галантно вышедшим ей навстречу мужчинам, потрясывая при этом бюстом не меньше пятого размера. Будучи вне себя от счастья оттого, что наконец-то освобожусь от соседства парней, я переселилась в машину Ольги, не забыв прихватить все свое барахло, и после этого оба автомобиля плавно тронулись в путь.

Признаться, я была удивлена Ольгиным прикидом: жара – двадцать восемь с плюсом, а на ней кофта с длинным рукавом.

Девушка перехватила мой взгляд.

– Недавно родинку на руке удалила, мешалась очень. Остался неприятного вида шрам, который пока что бросается в глаза, поэтому руки по возможности не оголяю.

Я сочувственно кивнула. Терпеть температурные неудобства во имя красоты – это по-бабьи! Молодчина!

Мы как раз выезжали из города, когда Ольга-молодец возобновила разговор:

– Скажи… Катя, да?… Так вот, скажи, Катя, что ты думаешь об Андрее?

Вопрос показался мне несколько странным, однако я добросовестно принялась на него отвечать:

– Ну, Андрей, он такой… добрый, отзывчивый. И совершенно не заносчивый. Купишь ему, например, к празднику какую-нибудь безделушку дешевую – он радуется, точно «Мерседесу», благодарит. Хоть и сын богатого бизнесмена. Если ему презент не понравится, он никогда об этом вслух не скажет.

– Лицемер? – обрадовалась чему-то Оля.

– Нет! Тактичный, – поправила я, подняв вверх указательный палец. – Никогда никого резким словом не обидит.

– Ага, – подвела итог собеседница и, подумав о чем-то минут пять, уточнила: – Богатый, говоришь?

– Угу. – К тому времени разговор перестал мне нравиться совсем, так как в голову вдруг полезли неприятные мысли относительно Ольги. Такое ощущение, что она всерьез решила отбить у Ленки Андрея, а я тут, как самая отпетая предательница, выступаю в роли свахи, пусть и не по собственному желанию, и указываю на правильность ее выбора. «Но зря стараешься, Дрюша с Леной любят друг друга, и уже давно, так что ничего тебе не светит». И только я глянула на Ленкину соперницу со злой ухмылкой, как она задала следующий вопрос, повергший меня в шок.

– Воруют?

– Кто? – слегка прибалдела я.

– Серовы. Богатство так просто не достается. Все бизнесмены по сути своей воры.

– Что ты! Конечно, я ни с его отцом, ни с его братом лично не знакома, но Андрей бы такого не допустил. – А сама задумалась. Я, в общем-то, к наивным себя не причисляю, просто нет привычки лезть в чужой кошелек, поэтому семью Серовых в этом контексте мне оценивать дотоле не приходилось.

– Значит, в принципе он не способен на воровство?

На этом терпение мое закончилось.