В отчаянном разрушении

— Так чертовски хорошо, — бормочу я сквозь толчки, проникая в нее все глубже и глубже. Она громко мычит, ее кулаки побелели от хватки, которой она вцепилась в простыни.

Ее стоны и звуки становятся все громче и громче, чем сильнее я продолжаю в нее входить.

Мои ноги дрожат от приближающейся разрядки. Ее тело напрягается и подрагивает, давая мне понять, что она уже близко. Я наклоняюсь, прижимаясь грудью к ее спине. Обхватываю ее за талию, а затем опускаю руку между ее бедер. Мой большой палец находит ее клитор, и я провожу подушечкой пальца по нервам.

Она вскрикивает от перевозбуждения, а я продолжаю насаживаться.

— Да? Вот так, красавица? Мне так чертовски хорошо. Посмотри, как ты берешь меня, ты такая хорошая, черт возьми, девочка, — бормочу я, когда мой большой палец двигается быстрее, а бедра щелкают в такт.

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — запинается она, словно молится. Это восхитительно, когда она так ломается.

— Моя прелестная малышка, ты так чертовски пьяна от меня? Ты такая? А? Ответь мне.

Она взвывает, прежде чем кивнуть и прижаться лицом к матрасу, повернув голову в сторону, чтобы взглянуть на меня. Ее дыхание становится неконтролируемым, когда она громко выдыхает.

— Я твоя милая крошка, я так пьяна от тебя.

— Именно так, — говорю я со стоном. Моя рука перемещается с ее клитора, чтобы дать ей некоторое облегчение, а затем переходит на низ ее живота, где видна выпуклость.

Это возвращает меня к мысли о том, что я хотел бы пометить ее другими способами. Более постоянными способами.

— Ты чувствуешь это? — спрашиваю я, прижимая ладонь к выпуклости и ощущая, как она двигается с каждым моим толчком.

Она кивает и бормочет бессвязные слова. — Так хорошо, папочка.

— Да? Тебе нравится называть меня папочкой? — спрашиваю я, на мгновение замирая бедрами и поглаживая ладонью низ ее живота.

Она не отвечает какое-то время, поэтому я наклоняюсь и беру ее за подбородок, чтобы слегка приподнять ее с кровати. Она хнычет от этого движения, а ладони пытаются удержать ее в вертикальном положении.

— Ответь мне, Клементина, — нажимаю я.

Ее глаза наливаются слезами, а губы разъезжаются. Она не в состоянии выдать ни одной связной мысли, и эти милые глазки смотрят на меня пустыми глазами. Она просто кивает.

— Да. Да, люблю.

— Скажи это, — требую я. Я оттягиваю член, и она хнычет от ощущения, что теряет меня.

— Мне нравится называть тебя папочкой! — кричит она, и я резко вскидываю бедра, чтобы соединиться с ней, проталкивая свой член дальше в нее.

— Не говори того, что не имеешь в виду. Если ты хочешь называть меня папочкой, то возьми этот член, как хорошая девочка. Позволь мне наполнить тебя своей спермой. Тебе нравится эта идея? Быть такой чертовски полной мной. Моими детками? Снова сделать меня папочкой?

Ее губы дрожат, когда она снова вскрикивает и быстро кивает головой. — Да, пожалуйста!

— Используй свои слова, Клементина, — говорю я, снова притягивая ее бедра и сильно насаживаясь на нее. Изголовье сотрясается, ударяясь о стену, и она снова вскрикивает.

— Наполни меня, Арло! Наполняй меня до тех пор, пока ничего больше не поместится. Я хочу этого, я хочу тебя. Дай мне своих малышей, — умоляет она.

— Иди сюда, — ворчу я, приподнимаясь и опуская ее подбородок. Я хватаю ее за бедра и вытаскиваю из себя. Она плачет от потери, прежде чем я переворачиваю ее на спину. Она позволяет мне делать всю работу, лежа на спине, а ее тело блестит от пота.

— Я хочу видеть тебя, когда буду наполнять тебя, хорошо?

Я хватаю ее за бедра и притягиваю ближе к себе, кладу ее ноги себе на плечи, наклоняясь вниз.

— Д-да, — хнычет она, перемещая руки к моей груди. Ее пальцы, словно бабочки, то медленно касаются меня, то не касаются. Легкие, как перышко, и вызывающие мурашки по всему телу.

— Ты сводишь меня с ума, Клементина. Я хочу делать с тобой то, что делаю каждый день, — ворчу я, когда мой член оказывается рядом с ее входом, и, не теряя времени, погружаюсь в нее. Я уже почти на пике, и я знаю, что она сдерживается изо всех сил.

Но мне нужно, чтобы она кончила первой. Она всегда должна кончать первой, прежде чем я.

— Давай. Я хочу, чтобы ты кончила для меня. Будь хорошей девочкой и отпусти.

Моя рука возвращается к ее телу, и я кладу подушечку большого пальца на ее клитор, а затем провожу по нему мягкими круговыми движениями. Ее глаза плотно закрываются, и стон за стоном вырываются из ее красивых губ.

Ее киска сжимается вокруг меня, и я понимаю, что она очень близка.

— Арло! — кричит она, распахивая глаза, и я чувствую, как ее оргазм накатывает на меня и вытекает наружу. Я продолжаю толкаться бедрами о ее бедра, заставляя ее возбуждение капать на бедра и простыни.

— Давай. Еще один для меня!

Мой большой палец быстрее кружит вокруг ее клитора, и она напрягается подо мной. Ее губы дрожат, на лбу выступает пот, а грудь блестит. Я наклоняюсь и облизываю длинную полоску вдоль ее шеи, и она вздрагивает.

— Арло, пожалуйста, ты мне нужен, — отчаянно дышит она, — кончи, пожалуйста!

— Уже почти, — заверяю я ее, продолжая быстрый темп, и он начинает становиться небрежным.

Увидев ее приоткрытые губы, я задумался.

Я перемещаю свободную руку к ее подбородку и крепко сжимаю его, сжимая ее губы, когда наклоняюсь к ее лицу.

— Abre, ahora, — требую я. Она еще больше раздвигает губы под моим жестким захватом.

Я собираю слюну во рту и медленно капаю в ее рот. Она скользит по ее языку, и она громко стонет.

— Глотай.

Ее глаза на мгновение расширяются, прежде чем она делает то, что я говорю. Ее губы пытаются сомкнуться, но моя хватка все еще крепко сжимает ее щеки. Как только она проглатывает мою слюну, я наклоняюсь и целую ее.

Мои бедра сотрясаются, когда я завершаю последние толчки, а затем моя ладонь перелетает с ее клитора на ее руку, чтобы переплести наши пальцы.

— Черт, Клементина. Я заполню тебя до краев. Черт!

И с этим прилив возбуждения обрушивается на меня, и мой оргазм становится резким. Сперма заполняет ее стенки, и она стонет от этого ощущения. Я отпускаю ее ноги, но она обхватывает ими мою спину, заключая меня внутри себя.

Ее потное лицо ярко-красное, и я наклоняюсь, чтобы снова поцеловать ее, а затем провести рукой по ее коже.

— Mi flor favorita. Mi amor99. Это было так хорошо для меня. Очень хорошо, очень хорошо, — бормочу я сквозь поцелуи.