В ожидании осени 1977
Шрифт:
«Ага. Это, наверное, был голос водителя, который и привёз её. Вот и хорошо. Одной целью меньше,» — подумал я, а женщины тем временем принялись рассматривать товар.
Через пол часа набрав с собой несколько комплектов одежды VIP персона проследовала в примерочную, а директриса пошла к себе в кабинет.
«Вот оно! — решился я. — «Погнали наши городских». Ну. С Богом!» — сказал я себе одевая женское платье, которое позаимствовал на какой-то вешалки и маску на лицо, ну а медицинские перчатки были на мне уже одеты, так как всё это время я находился в
Маска представляла из себя шапку-петушок, которую я пустил в дело без капли сожаления, потому как мало того, что она мне не нравилась, так ещё и была мне сильно велика, постоянно сползала на глаза. Сейчас же данный «девайс» пригодился как нельзя кстати. Подкладку я распустил, и головной убор превратился в подобие чулка. Тесёмку с помпончиком отрезал, сделал две прорези для глаз, а ввиду того что изначально шапка была мне велика, то она свободно натягивалась на голову, закрывая подбородок и шею.
Пригнувшись, пробрался между стеллажами и столом с выкройками к коридору, в конце которого находилось помещение, в котором я провёл сегодняшнюю беспокойную ночь — кабинет директора.
Подошёл к двери и прислушался…
Директриса была там и шуршала бумагами.
«Пора!» — решил я, вытаскивая из-за пояса большой кухонный нож…
Приоткрыв потихоньку дверь и готовый в любой момент прыгнуть, я посмотрел в щелку.
Элла Рудольфовна на предательски скрипнувшую дверь никак не отреагировала и продолжала изучать какой-то список.
Тогда я решил действовать в наглую.
Опустив голову, шагнул в кабинет и повернувшись к директрисе спиной закрыл дверь на ключ.
— Что, уже примерили? — спросила она, поднимая глаза и не понимая, что за чучело в платье и маске стоит перед ней.
— Дёрнэшься, пожалээшь! — с «грузинским» акцентом сказал я и прилепил ей кусок пластыря на рот, а затем поднёс к горлу растерявшейся женщины нож.
— Молчи! Закрычишь — умрёшь! — процедил преступник, зайдя за кресло и стал приматывать тело директрисы пластырем к креслу.
Тогда, когда остолбеневшая безвольная жертва осознала, что происходит, грабитель уже примотав верхнюю часть тела к спинке и убрав нож принялся приматывать очередным пластырем ноги всё к тому же многострадальному предмету интерьера.
— Слушай сюда, — не громко, но жёстко сказал я тётеньке. — Я тэбя нэ трону. Мнэ нужно со Свэтой поговарыть. Мнэ родствэнника из зоны вытащытъ надо. Её муж можыт помочъ… Её тожэ нэ трону. Поговару и уйдй… Обэщаю! Сыди тиха! Поняла?! — спросил я рыдающую женщину, которая начала приходить в себя и пытаться вырваться. — Сказал тихо сыди, тогда не трону! А будешь пытаться убэжать… плохо будет! — поднося нож к горлу напомнил я условие взаимовыгодного сотрудничества.
Жертва прониклась и дёргаться перестала…
Так как в запасе у меня было много катушек с пластырем, то через две минуты директриса напоминала мумию — настолько тщательно я её примотал к креслу, пользуясь поговоркой — «Бережёного Бог бережёт, а небережёного конвой стережёт».
Подошёл к телефону и обрезал провод.
Так как в этом времени мобильных телефонов нет, то моего действия было вполне достаточно для прерывания любой связи с внешним
миром.— Дышать можэшъ? — поинтересовался я у «попавшей под раздачу». — Мотны галавой.
То мотнула «что может».
— Всё. Сиди тыха! Скоро всё кончыца! — сказал я и открыв замок встал у стены таким образом, чтобы, когда дверь в кабинет откроется, то прикроет меня и входящая меня не увидит.
Через пять минут послышались шаги в коридоре, в скором времени дверь распахнулась и в кабинет вошла Светлана Владимировна, одетая в чёрное платье.
— Ну. Как тебе? Что скажешь?! — прямо с порога бодро начала она и осеклась, когда увидела «мумию». — Элла, что это? Что с тобой? Что случилось? — забеспокоилась VIP клиентка, а я шагнул в её сторону и в очередной раз за сегодня приставил столовый нож к горлу женщины.
В голове пронеслась мысль: «Саша, а ты точно не псих?» …
— Тихо. Быстро на выход! — скомандовал я, направляя подопечную в сторону коридора.
— Ты кто? Что вам надо? — громко спросила она, но почувствовав лезвие поменяла свой командирский тон на более мягкий: — Вот кольцо и серёжки возьми — они дорогие. За них десять тысяч получишь… они с бриллиантами. Возьми и уходи. Только нас не трогай.
— Мнэ нэ нужны дэнги. Я хочу толко поговарыть! Я нэ чего с вамы нэ сдэлаю. Дэсять минут и всё.
Та замялась.
— Эля, ты как? — поинтересовалась она у связанной директрисы.
Та промычала в ответ, что: «Более-менее».
— Дэсять минут и всё! Мужу пэрыдашь про родствэнника, что я скажьу и всо! Врэмя! — напомнил о себе я.
— Хорошо. Давай поговорим, — пошла на попятную она вероятно пытаясь усыпить бдительность преступника.
— Нэ сдэсь. Иди в сосэдний комнату.
— Ээ… — только и произнесла Светлана Владимировна, когда я, не отпуская от горла ножа повёл её в кладовку, которая находилась в глубине коридора, таким образом уводя «жертву» от входа в ателье, где она, чисто гипотетически, могла бы позвать на помощь.
— Садитесь вон туда, — сказал я «жертве» и показал на стул стоящий в углу небольшого, площадью семь — восемь метров, помещения. Сам же взял табуретку и сел на входе таким образом, чтобы одновременно было удобно просматривать центральный вход в ателье, наблюдать за кабинетом директора, откуда не доносилось не звука и вести беседу с визави.
— Давай только побыстрей говори, чего тебе надо, — вновь начала командовать командирша. — Говори, что хочешь и уходи. Этот балаган, пора кончать.
— Скоро только кошки родятся, — напомнил я тёте известную истину, которую принёс в наш мир бессмертный Ося Бендер. Не сам конечно он это придумал, а товарищи Ильф и Петров вложили эту монументальную фразу в его уста, однако сути дела это не меняет.
— Что ты говорил про родственника? — перешла к конструктиву собеседница. — Имей ввиду. Я мужу конечно передам, но если он сидит, то муж вряд ли чем-то сможет помочь.
— Нет, Светлана Владимировна. Я хочу передать вашему мужу совсем другую информацию, которая не касается тюрем, — произнёс я басом, а сам понял что наврал, ибо та информация о которой шла речь касается всего, в том числе и тюрем.