В плену отражения

— Есть! — сдавленно крикнул он, нащупав гладкий предмет, по форме напоминающий кирпич. — Держу. Тащите меня.

Вскоре он уже стоял на твердой земле, пытаясь отдышаться. Черная лакированная шкатулка с изящным замочком в последний момент чуть не выскользнула из пальцев, но все-таки он ее не выпустил.

— Питер, пора кормить Джина, — виновато сказала Люси.

— Забирай Мэри и поезжай. Вы не возражаете, мистер Джонсон?

Тот покачал головой и молча протянул Люси ключи.

— Завезешь ее к Агнес по дороге. И это забери, — Питер отдал ей шкатулку.

— А вы?

— А мы останемся пока здесь. Потом я тебе позвоню, пришлешь за нами Бобана.

— Вы что, собираетесь ждать Хлою? — забеспокоилась Люси. — Питер, не надо. Пожалуйста! Она же…

— Сумасшедшая. Я знаю. Успокойся. Ничего со мной не случится.

— Не волнуйтесь, миледи, — поддержал его Джонсон. — Вдвоем мы с ней справимся.

Люси вздохнула тяжело и села за руль. Мэри, съежившись, сидела на заднем сиденье и обреченно смотрела в окно.

Проводив машину взглядом, Питер отошел за кусты и сел на траву. Джонсон пристроился рядом.

— Джонсон, у вас случайно не найдется закурить? — спросил Питер. — Я знаю, вы не согласитесь, чтобы я звал вас по имени, даже приватно, но без мистера, думаю, вполне можно. Тет-а-тет хотя бы.

Джонсон пожал плечами: мол, как знаете.

— Разве вы курите, милорд? — спросил он.

— Уже лет десять не курю. Бросил, когда начались приступы мигрени. И если сейчас закурю, наверно, умру. Нет, не умру — сдохну. Но если не закурю, все равно сдохну.

— Нет, милорд, я тоже не курю. Что вы намерены делать с миссис… с Хлоей? Вытрясти из нее признание в убийстве? С Мэри у вас хорошо получилось, но, боюсь…

— С Хлоей, думаете, не выйдет?

— Не хочу вас обидеть…

— Вы правы, Джонсон, ее я вряд ли испугаю словом «или…». Связать ее брючным ремнем и притащить в полицию? На каком основании? Все, что мы скажем, будет выглядеть коллективным оговором, лишь бы отмазать Каттнера.

— А договоренность Энни и Мэри? И сегодняшний звонок?

— А где доказательства, что мы это не придумали? Энни уже ничего не подтвердит. Мэри мы могли запугать или подкупить. Звонок? Конечно, Хлоя настолько глупа, что могла звонить со своего телефона, и это можно проверить. Но опять же, что это дает? Ровным счетом ничего. Вообще, как эта дурацкая шкатулка со старым хламом связана с убийством?

— Но тогда зачем мы ее ждем? — резонно поинтересовался Джонсон.

— Не знаю. Хотя бы уже для того, чтобы она поняла: шкатулки в дупле нет не потому, что Мэри ее туда не положила, а потому что нам все известно. Тсс!

Из-за кустов послышался шорох — кто-то ехал по тропе на велосипеде. Питер осторожно выглянул. Хлоя — в черных джинсах, черной футболке, с черной банданой на голове — прислонила велосипед к дереву и пошла к корявому дубу. Вытащив из небольшого рюкзака фонарик, она посветила в дупло. Похоже, результат ее озадачил. Привстав на цыпочки, Хлоя посветила снова.

— Как говорит моя жена, нет ничего хуже, чем дурак с инициативой, — сказал Питер, выйдя на опушку. — Так и быть, я тебе помогу. Там ничего нет. Шкатулка у меня.

Дернувшись от неожиданности, Хлоя уронила фонарик в дупло. Освещенный изнутри дуб выглядел инфернально. Она обернулась, и Питер даже сделал шаг назад — настолько страшным было ее лицо. Ему показалось, что Хлоя сейчас бросится на него и перегрызет горло. Когда она злилась, ее верхняя губа задиралась вверх, обнажая зубы, как у собаки. После развода они ни разу не виделись, и Питера поразило, насколько его бывшая жена постарела за эти годы. Хлоя была его ровесницей, но сейчас выглядела лет на пятьдесят.

Она стояла, прижавшись спиной к дубу, и молча смотрела на него. Питер подошел ближе.

— Хотел бы я знать, что случилось с Энни Холлис, — сказал он, хотя и понимал, что спрашивать бесполезно. — Зачем ты ее убила? Чтобы подставить меня или Тони?

Ответом послужила затейливая ругань. И вот тут Питер понял, что сейчас сделает. Сейчас он задушит ее и затолкает труп в дупло. И, кажется, он даже приступил к этому, потому что Хлоя зашипела, как змея, дернулась под его руками и неожиданно ударила его коленом по самому уязвимому месту. Питер согнулся вдвое и рухнул на землю.

— Джонсон, держите ее! — из горла вырвался какой-то задавленный хрип.

Боль была похожа на красный цветок из «Книги джунглей»[2]. Дурнота, которая мучила весь день, наконец взяла свое, и Питер как-то отстраненно понял, что его выворачивает наизнанку.

Джонсон метнулся к Хлое из-за кустов и почти схватил, но она с силой лягнула его по ноге, а потом ударила по горлу. Отпустив ее, Джонсон остановился, хватая воздух открытым ртом. Хлоя исчезла за кустами, и через несколько секунд они услышали дребезжанье велосипеда, который на скорости подпрыгивал на корнях.

— «Вдвоем мы с ней справимся»? Да, Джонсон? — через силу усмехнулся Питер, пытаясь встать на ноги. — Вы как?

— Хорошо, что плашмя ладонью попала, — просипел дворецкий, кашляя и отплевываясь. — Могла и кадык выбить. Вот ведь тварь! С вами все в порядке, милорд?

— Надеюсь… Если подумать, один плюс все-таки есть.

— И какой же?

— Что я отдал шкатулку леди Скайворт. Мы и так опозорились, но если бы Хлоя еще и шкатулку у нас отобрала… Тогда домой было бы лучше вообще не возвращаться.

[1] Лондонский Сити (англ. City of London) — административно-территориальное образование, церемониальное графство в центре региона Большой Лондон, историческое ядро Лондона. У Сити есть собственная полиция, отдельная от службы столичной полиции (англ. Metropolitan Police Service).

[2] «The Jungle Book» (1893–1894) — книга рассказов английского писателя Редьярда Киплинга. Имеется в виду огонь.

17. Планы на осень

В начале августа Мартин начал портрет Роджера. Времени оставалось не так уж и много. Дни летели, а мы все никак не могли решить, как и когда отправимся в Рэтби. Чем ближе подступал день, когда Мартину предстояло покинуть Скайхилл, тем отчетливее мы понимали, насколько непростая задача стоит перед нами. И насколько она сложнее, чем нам казалось.

Напрасно мы надеялись, что сможем приучить свои тела к нагрузкам, что они станут меньше сопротивляться или хотя бы не так сильно болеть. Нет. Каждую мою мышцу, каждый сустав ломило, как будто я целиком состояла из гниющих зубов. Тони с таким сравнением согласился.

Мартин и Маргарет летали на крыльях любви, а нам больше всего хотелось, чтобы они целыми днями лежали где-нибудь и не шевелились. Но заставлять их это делать не стоило — стало бы только хуже. И если раньше мы могли отдохнуть хотя бы ночью, то теперь они устраивали в это время свидания в ее комнате, а спали днем — урывками, когда придется. Впрочем, я в их возрасте тоже могла не спать ночами, тем более в романтическом угаре.