В плену прошлого

— Не знаю, но этот некто точно из деревни. Ставлю на странного мужика с банками и татуировками.

— У него татуировки?

— Синенькие-пресиненькие, — тянет Валя и осторожно поднимается. — Вставай, царевна-лягушка.

— Ква, — брезгливо морщусь и выползаю в траву, поднимаясь с его помощью. — Зайдем к нему?

— Не вы ли прятали трупы женщин? — иронизирует Валя. — Нет, давай-ка для начала наведем справки. Не думаю, что он куда-то собирается. Сейчас вольет, а трактор только у Юрика.

— Да и не факт, что они не бежали, скажем, из его жуткого дома.

— Обычный деревенский дом, — пожимает плечами Валя, крепко держа меня под локоть и взбираясь вместе со мной по склону, — но этот вариант я не исключаю.

Когда выползаем на дорогу, видим мужика за забором.

— Спасибо! — кричу, подняв вверх руку, а мужчина сплевывает и уходит в дом. — Что ж…

— Давай шустрее, пока сами тут не встряли. Если зальет одновременно и низину, и Юрика, мы тут с ночевкой.

Обратно доходим за десять минут. Возле машины быстро стаскиваем все до белья, чтобы не испачкать глиной сиденья и, к счастью, успеваем выскочить из деревни прежде, чем начинается настоящий ливень.

— Итак, у нас на двоих одна чистая футболка и одни спортивные, — Валя остановился на той же развилке и копается в своей сумке. — Что выбираешь?

— Футболку, конечно, — надменно фыркаю. — Она мне как платье.

— Логично. — Делит остатки своего гардероба. — Теперь точно домой. И я бы предложил сбагрить добытые сведения на своих новых друзей, но есть одно «но».

— Марина.

— Именно, — Валя приподнимается на сиденье и натягивает спортивные на боксеры. Все-таки боксеры. Резинка которых теперь нагло выглядывает из-под брюк. Господи, о чем я думаю? Зачем? Почему сейчас? — У нее не было травм головы, а значит, она могла погибнуть и в другом месте, по совершенно иным причинам.

— Да, — брякаю коротко и смотрю прямо перед собой, натягивая футболку пониже.

— Пока ты не акцентировала, я не смотрел, — комментирует движение моих рук Валя.

— Давно перед тобой не раздевалась, — неловко оправдываюсь.

— Упущение. Я тебя спас, а ты даже коленками стесняешься посвятить, — подшучивает, совершенно вгоняя меня в краску. — Приедем, закажем экспертизу и, думаю, какое-то время я окопаюсь в офисе. Надо собрать как можно больше информации перед следующим шагом, — резко меняет тему.

— А я?

— Займешься сбором вещей. Такой же план?

— Да, думаю, да, — бормочу неуверенно.

— У него все получится, — подбадривает Валя, но мне отчего-то становится еще более тоскливо. — Не грусти, — замечает перемену в моем настроении. — Так просто тебе от меня не избавиться. Подумаю, может вообще переброшу свои скромные пожитки поближе к вам. Нищему одеться, сама знаешь, — теперь посмеивается, а я спрашиваю с надеждой:

— Правда?

— Почему бы и нет. Даже если ты больше не будешь на меня работать, это никак не мешает нам общаться. И кто будет нянчить моего ребенка, пока я пытаюсь выкроить минутку наедине с супругой? А тебе какая разница, один, два… — продолжает мечтать вслух. — Уверен, вы не сильно отстанете от нас в этом плане, а то и перегоните. Да и связи уже есть, это будет легко.

— Звучит здорово, — охотно поддерживаю.

Не здорово. Рвануть с семьей вслед за бывшей любовницей — это не здорово. Не здорово, я бы даже сказала. И мы оба это понимаем, но, прежде чем вернуться к размышлениям о расследовании, еще какое-то время строим планы и шутим, какой будет наша жизнь через год, два, пять и пятьдесят.

Валя как обычно отвозит меня до дома. Мы сдержанно прощаемся, договорившись о встрече в офисе на следующий день, я поднимаюсь к себе и понимаю, что хочется выть. Одной, в пустой квартире, среди вещей, которые с удовольствием не то чтоб не собирала, выбросила и просто сбежала. Промаявшись с час так и поступаю, но отправляюсь в офис. И с порога слышу, как ругаются Кира с Валей.

— Я все сказал тебе еще дома, — гремит Валентин. — Зачем ты приехала? Чего добиваешься?

— Валечка, ну я же, — сквозь слезы лопочет Кира, — я же как лучше хотела! Чтобы всем было лучше! Всем хорошо!

— Ты! — рычит Невзгодов сквозь зубы. — Ты… — он явно пытается сдержаться и не оскорбить жену, но что-то мне подсказывает, что его терпение вот-вот лопнет. — Как ты вообще до такого додумалась?! Я не понимаю… уезжай. Уезжай, Кир, Богом молю.

— Ты приедешь? Приедешь ведь?

— Кира. Прошу.

Кира выбегает из его кабинета, а я от растерянности не успеваю спрятаться.

— Что происходит? — бормочу ошарашено.

Кира бросает на меня презрительный взгляд и проходит мимо, не сказав ни слова, но специально задев меня плечом, а когда за ней закрывается дверь, я неуверенными шагами иду к Валентину.

— Яблоко раздора прибыло, — брякаю от двери. Невзгодов морщится. — Старая песнь о главном?

— Причина — не ты, а беспросветная глупость моей жены. И ее подлая натура, уж не знаю, врожденное это или приобретенное, — отвечает затейливо, и я окончательно перестаю понимать, в чем причина их ссоры.

— Валь, объясни по-человечески.

— Да я даже не знаю, как тебе об этом сказать… — бормочет и трет лицо. — В голове не укладывается.

— Я начинаю психовать, — предупреждаю честно.

— Сейчас будешь еще сильнее, — обещает на полном серьезе. — Ты пила пустышки. Твои противозачаточные. Три месяца эта… Кира меняла упаковки твоих таблеток на подделку.

Глава 17

Что я чувствую? Смятение. Мозг моментально принял информацию, но вот усвоить ее пока не получается. Невзгодов продолжает сокрушаться, расхаживая по кабинету, но я его и не слышу толком. Перед глазами красочные воспоминания секса со Смолиным, естественно, безо всякой защиты. Зачем? Я ведь пью таблетки. Начала, когда сошлись с Невзгодовым, после — по инерции продолжила. Ни разу не было осечек, отличный препарат, не словила ни одного побочного эффекта. Не особенно отразилось, оттого подмену я попросту не заметила. Да, немного сбился цикл, но разница в один-два дня меня нисколько не смутила.

Зачем она это сделала? Зачем так со мной поступила? Забеременеть вместе… что-то мне подсказывает, что и она эти три месяца пьет пустышки. Какой в этом смысл? Связать нас троих навсегда? Господи, как можно быть настолько неуверенной в себе, в своем браке, в своем муже, чтобы решиться на подобный шаг? Чтобы бояться забеременеть одной. А если бы забеременела только я? Даже не знаю, глупость это или наивность, или черт знает что еще. Или она думала, что та, кто испортит фигуру, станет менее привлекательной в глазах этого мужчины? Тогда она совершенно его не знает. Да он в лепешку разобьется ради той, кто подарит ему ребенка! Как любой адекватный приличный мужик!

Надо было уезжать сразу. Как следует повеселиться на их свадьбе и сразу же уезжать.

— Это моя вина, — произношу вслух.

— Что? — не сразу понимает смысл моих бормотаний Невзгодов.

— Валь, она так сильно тебя любит, что настаивала на том, чтобы ты завел любовницу. Это от страха, понимаешь? Она боится, что мы сойдемся и третьей лишней станет она. Боится тебя потерять, вот и все.

— Я бы мог на это купиться, если бы дал ей хоть один повод. Хоть один, понимаешь? Я на тебя даже не смотрел!