В плену реальности

Если бы Денис не помнил тот нокаутирующий удар и хладнокровную стрельбу по ногам, в жизни не подумал бы, что этот мужик способен на подобное. В серой майке и шортах он скорее мог угрожать занудными рассказами о своей молодости или пьяными рассуждениями о политике.

Горький показал пальцем в направлении туалета. Медленно переставляя ноги, Денис вышел в коридор. Семиметровая прогулка к унитазу была хоть и жалким, но глотком свободы после бесчисленного количества часов в комнате, где время остановилось. Обойдя Горького, Денис пошёл в туалет. Растягивая шаги, он смотрел по сторонам. На коврике у входной двери стояло несколько пар обуви, на приделанной к стене вешалке висела куртка и две кофты, на тумбе, что стояла под зеркалом стоял флакон с туалетной водой, лежали ключи. Увиденное подтвердило догадки Вострикова…

— Сейчас пойдёшь обратно! — пригрозил Горький, видя, что Денис специально не торопиться.

Покончив с делами, Денис спустил воду, помыл руки и вышел. Горький стоял в том же месте, и в той же позе. Проходя мимо тумбы, Востриков подхватил флакон с туалетной водой и с размаху швырнул Горькому в лицо. Толстенный слой стекла, наполовину заполненный жидкостью, весил грамм четыреста. Сломанная челюсть и напрочь отсутствующий ряд передних зубов, стянутые резинками дёсны и еда через трубочку — вот чего бы стоил этот бросок.

Горький отклонил голову в сторону, так же просто, будто уворачивался от пролетающего мимо воздушного шарика. С той же простотой и готовностью заблокировал удар Дениса и осадил его коротким с локтя. Востриков ввалился в комнату и сбил стоящую на полу кружку с кофе. По губам и бороде потекла кровь, по заднице и ляжкам — кипяток.

— Могли обойтись и без этого, — сказал Горький.

— Что тебе надо? — Денис отполз подальше от горячей лужи. — Туалетная вода, тапочки, книга с закладкой в туалете. Дураку понятно, что это твоя квартира. И вот я думаю: стал бы ты держать меня в своей квартире по поручению босса? Очевидно, что нет. Ведь нет никакого босса, так?

— Так, — прямо ответил Горький.

— Тогда кто ты?

— Я друг твоего отца.

— У меня нет отца.

— Ты был непорочно зачат?

— Может быть! — Денис растёр по кисти вытекшую из носа каплю крови. — Чего тебе надо?! Ты мой отец?

— К счастью — нет, но я пообещал ему кое-что сделать для тебя. Поэтому ты здесь.

— Мой говнюк папаша, которого я ни разу в жизни не видел, хочет, чтобы ты держал меня взаперти, пока я не сойду с ума?!

— Пускай, ты и не знал своего отца, но я могу с точностью сказать, что в молодости он был такой же как ты, — Горький посмотрел Денису в глаза. — Вот только это не начало хорошей истории. Это предупреждение, что ты можешь закончить также, как закончил он. Первый раз твой отец погиб по глупости — в пьяной драке, второй раз — потому что переоценил свои силы, а третий, потому что ввязался в игру, из которой не смог выйти. Я навещал его пару недель назад. Он макает печенье в стакан и размазывает его по столу. То, что остаётся на пальцах — слизывает и улыбается.

— Да мне насрать на него! — Востриков встал. — Я его не знал и знать не хочу! Зачем ты мне это рассказываешь?!

— Потому что первый его шаг ты уже повторил. Меня не интересует, что у тебя за дела во внешке, — Горький ткнул себя пальцем в грудь. — Меня это не касается. Но о внешке я кое-что знаю. Внешка — это мир хищников. Хищников бессовестных и эгоистичных. Там никто не будет играть с тобой по правилам, как на арене. Пуля в спину и яд в стакан — вот их методы.

— Не надо меня лечить! Я тебе не ребёнок!

— А мне так не кажется! — Горький крикнул, и его ноздри раздулись. — Ведёшь себя как малолетка! Или просто дебил! Бл*дь, ты один раз уже умер там! И что ты делаешь? Возвращаешься туда злющий как собака с пукалкой в кармане и двумя ботаниками? Думаешь, это увеличит твои шансы на выживание? В точности наоборот! Будешь продолжать в том же духе и повторишь карьеру своего отца в десять раз быстрее.

— Да, что за бред?! Отпусти меня!

— Он хочет помочь тебе.

— Раньше надо было помогать! Сейчас мне его помощь не усралась! Лучшее, чем он может помочь — это исчезнуть из моей жизни ещё на тридцать лет! — Денис ударил кулаком в ладонь, — слушай, не знаю, как тебя зовут, но дай я тебе объясню. Мне кровь из носа, — Денис потрогал слегка распухший нос, — как никогда важно вернуться на Тару, понимаешь? Моя девушка попала в беду, и я должен ей помочь.

— Ты не вернёшься на Тару, — Горький скрестил на груди руки. — Я дал клятву твоему отцу, что выполню любое его желание. Как думаешь, о чём он попросил? Освободить тебя от игры!

— Что?! — Денис на пару секунд потерял дар речи. — Вы кто, бля, такие, чтобы что-то решать за меня?!

— Тебе нужно успокоиться.

— Ты бы успокоился, зная, что твоя девушка находится с этими мудаками из внешки, а?! У тебя ведь мой телефон, так? Ты ведь следишь за тем, кто мне звонит? Скажи, она перезвонила мне? — Востриков пристально посмотрел Горькому в глаза, будто пытался понять: не пьяный ли он. — По глазам вижу, что не звонила, а значит она там уже двое суток, плюс время, которое я торчу здесь! Готов поспорить, что с ней что-то случилось.

— Она может выйти в любой момент, — сказал Горький после небольшой паузы и взялся за ручку двери. — Стоит лишь захотеть.

— Ты же знаешь, что это не так. Выйти из игры не так просто. Особенно из внешки.

— Поговорим позже. Тебе нужно успокоиться, — Горький закрыл дверь.

— А ты знаешь, что совершаешь тяжкое преступление?! Похищение и ограничение свободы! Я не юрист, но, думаю, тебе светит минимум — десятка! — Денис кричал, срывая голос, но через стену его слова казались бессвязным бубнежом.

* * *

Телефон Лизы по-прежнему разрывался от звонков и сообщений. С ней пытались связаться друзья, знакомые, родственники, но не Денис. Уже третьи сутки от него не было ни одного пропущенного. Лизу это беспокоило.

— Проходи! — мужик с нательной кобурой открыл дверь в апартаменты. — Он тебя ждёт.

В комнате проигрывались звуки шелестящей травы и шум водопада. Пахло сожжёнными благовониями. Долл встретил Лизу с двумя бокалами вина и голым торсом, длинные волосы были собраны в тугой хвост на затылке. Он часто и глубоко дышал. Блестел намокший лоб, а по торсу стекали капельки пота. Для сорокалетнего мужика у Долла было отличное тело: накаченная грудь, кубики пресса и рельефные руки.

— Держи! — он протянул ей бокал и погладил себя по прессу. — Извини, что в таком виде. Я только что закончил тренировку.

— Нет проблем.

— Наша сделка всё ещё в силе?

— В силе.

— Отлично, — Долл сделал глоток. — А теперь отдай мне свой телефон.

— Зачем? — Лиза по инерции положила руку на карман.

— Ты продержалась достаточно времени и убедила меня, что с тобой можно работать. Но больше я не хочу рисковать. Чувства и эмоции провоцируют спонтанные и не всегда обдуманные действия. Я не хочу, чтобы наша дружба развалились из-за мимолётной слабости, о которой ты сама потом пожалеешь. В бизнесе это называют управлением рисками.

— Спасибо за заботу, но я в порядке. И своими рисками я бы хотела управлять сама.

— Ты должна отдать телефон, — Долл опустошил бокал одним глотком. — Это не просьба.

Лиза поставила бокал на столик и скрестила руки на груди:

— Если не просьба, то что?

— Обязательства перед следующим шагом.

— Тогда я должна знать этот шаг! — Лиза не собиралась так легко сдаваться, особенно когда речь шла о притеснении её свободы.

— Мой человек связался с кочевниками. Они сейчас на севере, исследуют ледяные кубы Эпохи Зарождения. Миллионы миллиардов тонн ледяных кубов, которые лежат наваленной кучей на замёрзшем море. Кочевники говорят, что это похоже на игральные кубики ледяных гигантов.