В погоне за Солнцем (другой перевод)

Билль 1751 года, установивший григорианский календарь, был настолько непопулярен, что Уильям Хогарт включил украденный лозунг тори “Верните нам наши одиннадцать дней!” (он лежит на полу под ногой у человека с тростью) в свою картину “Предвыборный банкет” (1755), изображающую встречу кандидатов-вигов в таверне и протестующих снаружи тори (Private Collection / Ken Welsh / The Bridgeman Art Library)

Британия вместе с колониями отложила введение нового календаря на два столетия, за это время их календарю потребовался сдвиг вперед на еще целый день – за средой, 2 сентября 1752 года, последовал четверг, 14 сентяб ря. Пока британский Парламент обсуждал грядущее изменение, по стране пошли слухи, что наемные работники потеряют оплату за одиннадцать дней, а все без исключения – одиннадцать дней из своей жизни. Эти протесты имели под собой основания: плательщики аренды обнаружили, что они зря оплатили целый месяц и никто им ничего не вернет, а банкиры отказались платить налоги 25 марта и отложили платежи на одиннадцать дней – с тех пор британский фискальный год начинается 5 апреля. И еще совсем недавно, в 1995 году, один политик в Ольстере нападал на Ватикан за вмешательство в календарные дела. Но, в конце концов, важны не возражения, а факт широкого согласия.

Япония приняла западный календарь только в 1872 году, и реформа привела к крестьянским мятежам. Турция сдалась последней, приняв неизбежное в 1927 году. Россия может похвастаться самой запутанной историей. До конца XV века каждый новый год начинался 1 марта, затем начало сместилось на 1 сентября вплоть до 1700 года, когда Петр Великий назначил начало года на 1 января. В 1709 году по благословлению православной церкви был введен юлианский календарь – более чем сто двадцать семь лет спустя после введения григорианского календаря в Западной Европе. Большую часть XIX века Министерство иностранных дел использовало григорианский календарь, так же поступал и активно участвующий в завоеваниях русский военный флот. Наконец, в 1918 году Ленин подписал декрет о переходе всей страны на григорианский календарь. К 1929 году функционировала пятидневная рабочая неделя, и, соответственно, каждый месяц состоял из шести недель. Это состояние продлилось до 1934 года, когда григорианский календарь вернулся в использование, но семидневная неделя была возвращена только в 1940 году. Большой потенциал для неразберихи был использован с лихвой [616] .

616

Большое разнообразие календарей в истории человечества обеспечило Толкина богатым материалом. Во “Властелине колец” целое семистраничное приложение посвящено летосчислению Заселья, где описываются двенадцать месяцев: месяц-за-юлом, астрон, месяц-за-литом, полнозимень, солмат, тримидж, вэд, блотмат, рит, месяц-перед-литом, халимат, месяц-перед-юлом. Каждый год начинался в субботу, а день середины года находился вне недели. “Элдары Средьземелья выделяли также короткие периоды, соответствующие солнечному году; именовались они коранар, т.е. “оборот солнца”, если требовалось в той или иной мере подчеркнуть астрономическую подоплеку” и т. д. Толкин явно наслаждался сочинением. См.: Толкин Дж. Р. Р. Властелин Колец. Трилогия. СПб., Амфора, 2001 (пер. М. Каменкович, В. Каррика. – Прим. перев.).

Новый григорианский календарь имел свои достоинства и недостатки. Он был несовершенен в том, что касалось равноденствий и солнцестояний, но зато точнее отражал время года в соотношении с сезонами, поскольку строился на тропическом (солнечном) годе (это время, которое требуется Земле для оборота вокруг Солнца, измеряемое между двумя весенними равноденствиями) длиной в 365 дней 5 ч и 49 мин (приблизительно). Поскольку каждый год считается состоящим ровно из трехсот шестидесяти пяти дней, это означает, что следующий, новый год начинается на 5 ч 49 мин раньше, чем Земля закончит свой полный оборот; таким образом, каждые четыре года календарь обгоняет Солнце на четырежды по 5 ч 49 мин (почти сутки). Чтобы вновь их синхронизировать, вводится так называемый високосный год – когда добавляется дополнительный день, доводя год до трехсот шестидесяти шести дней. Ислам, например, не вносит таких коррекций, поэтому месяц рамадан (когда все мусульмане постятся) плавает от весны до зимы: это особенно сбивает с толку, потому что название месяца происходит от арабского слова для месяца августа – rams.

На самом деле каждый год набегает разница в 11 мин – каждые четыре года это уже 44 мин. За столетие из этих минут складывается почти целый день, однако если бы можно было просто все сложить, то в четыреста лет уложилось бы 146 100 дней вместо официальных 146 097. Для устранения этой разницы было решено, что три “столетних” года из каждых четырех, первые две цифры которых не делятся без остатка на четыре – пока это 1700, 1800 и 1900-й, – не считаются високосными, таким образом календарь опять возвращается на солнечный курс и мир снова в порядке.

Целью григорианского календаря было возвращение Пасхи на круги своя – эта поправка была мотивирована скорее вопросами веры, нежели научными соображениями. И тем не менее точный расчет праздничных дат (для этого праздника и для других) продолжает занимать наше внимание. В октябре 2003 года я посетил в Гейдельберге доктора Рейнгольда Бина в Институте астрономических вычислений. Одетый в удобную клетчатую рубашку, стеганые штаны и разношенные туфли, он был небольшого роста, округлый, похожий на дружелюбного ежа. В институте доктор Бин занимался небесными замерами, наносил на карту движение звезд и ежедневно анонсировал время завтрашнего восхода и захода солнца. Также в его обязанности входило рекомендовать немецкому правительству, когда следует проводить те или иные важные мероприятия. “Невозможно составить календарь на все время, – терпеливо объяснял он. – Земля замедляет свой ход, поэтому сегодняшняя точность перестает быть ею завтра”. Вскоре он уже рассказывал мне интересные истории о Христофоре Клавии и насмешках Джона Донна. Великий поэт, обратившийся из католичества в англиканскую веру, пренебрежительно называл Клавия обжорой и пьяницей. Пока доктор Бин защищал Клавия, я зацепился взглядом за маленькую записку над его загроможденным столом. Там было написано: “В этом году Рождество будет 25 декабря”. Шутка – но только отчасти.

Летосчисление – это только часть учета времени. Измерение часов и еще более малых частей времени, вероятно, началось значительно позже, хотя доподлинно неизвестно когда. Пока люди жили выращиванием пищи на земле и охотой, не было особенной необходимости в измерении небольших отрезков времени. Начиная как минимум с IX века во многих культурах появляются недельные отрезки, год начинает размечаться датами, возникшими из фольклора, из собственных нужд и наблюдений, из литургического календаря (в наиболее развитых городах). “Сознание дикаря – это что-то вроде естественного календаря, который значительно ближе к действительности в прогнозировании будущего”, – писал Уильям Хезлитт в 1827 году [617] . Оставим за скобками все, что могло быть заложено в слове “дикарь”; но мы знаем, например, что люди племени консо в Центральной Африке и сегодня размечают свой день по функции, а не по часам: период с пяти до шести вечера у них называется kakalseema (“когда скот возвращается домой”), то есть период дня называется по тому, что в это время происходит [618] .

617

William Hazlitt, On a Sun-Dial, впервые опубликовано в New Monthly Magazine. 1827. Октябрь. перепечатано в G. Keynes, ed., Selected Essays of William Hazlitt. N. Y: Random House, Nonesuch Press, 1930. Р. 345.

618

Многие воспринимают маленькие отрезки времени естественным образом. Я имел беседу с несколькими слепыми об их восприятии Солнца, и определенные типы ответов были широко распространены: авиатор Майлз Хилтон-Барбер, например, пользовался в полете чувством солнечных лучей на лице для ощущения хода времени. Писатель Вед Мета рассказывал мне, что, когда он покинул родную Индию в 1949 году и в пятнадцатилетнем возрасте поступил в колледж для слепых в Арканзасе, многие ученики не пользовались часами Брайля, потому что предпочитали определять время из атмосферы, “а Солнце, конечно же, часть атмосферы”.

На появление простого понятия часа как отрезка времени постоянной длины ушло более двух тысячелетий из известных нам пяти. Для египтян час в январе и час в августе или час в северной Александрии и час в южном Мемфисе обозначали разные отрезки времени. Самым естественным делением времени является деление на две части – день и ночь. Римляне до конца IV века до н. э. делили день на до полудня (ante meridiem) и после (post meridiem). Поскольку вся судебная деятельность заканчивалась в полдень, у римлян был специальный чиновник, который следил за движением солнца и в момент достижения им зенита объявлял об этом на форуме [619] . Римляне также различали dies naturalis – естественный день, длящийся от восхода до заката, и dies civilis – гражданский день, равный одному обороту Земли, для них – от полуночи до полуночи. Слово “день” всегда допускало много толкований.

619

В судебных процедурах использовались специальные часы – клепсидры (от гр.  – красть и  – вода; “ворующие воду” сосуды с отверстием медленно тонули в ванне с водой), они отмеряли то время, в течение которого адвокат мог говорить: фраза aquam dare, “подарить воду”, означала выделение времени юристу, а aquam perdere, “терять воду”, – трату времени. Если выступающий в Сенате говорил слишком долго или без очереди, его коллеги кричали ему, что заберут его воду.

Появлялись и более тонкие различия: ночь делилась на четыре “стражи”, каждая называлась по своему последнему “часу” и провозглашалась стражниками. Там, где требовалась большая точность, вводились новые описательные слова: occasus soli (закат), crepusculum (сумерки), vesperum (появление вечерней звезды), conticinium (наступление тишины), concubium (время сна), пох intempesta (глухая ночь, когда все спит), gallicinium (крик петухов) и многие другие.

До индустриальной революции и появления хороших ламп и фонарей рабочие часы в европейском обиходе ограничивались восходом и закатом. Начиная примерно с XII века звон церковных колоколов отмечал начало и конец работы, возвещал начало комендантского часа и т. п.

В любую эпоху особое значение имел полуденный час. Полуденные демоны были безжалостными мучителями отшельников-пустынников ранней христианской церкви. И во Франции, и в Италии есть целые области, Midi и Mezzogiorno, названные в честь полуденного солнца. Древний Рим имел своих стражей времени, которые выкрикивали наступление полудня, а один парижский изобретатель приладил линзу к солнечным часам, которая действовала как поджигающее устройство, и ровно в полдень стреляла маленькая пушка: такие пушки до сих пор стреляют каждый день в столь отдаленных друг от друга местах, как Кейптаун и Сантьяго (Чили). Годами смотритель маяка в Броктон-Пойнте (Ванкувер) обозначал полдень, взрывая палку динамита. В XIX веке некоторые крупные порты запускали огромные воздушные шары в час пополудни, чтобы штурманы могли проверять свои хронометры по этому точному визуальному сигналу (это делалось не в полдень, потому что в полдень свои показания снимали обсерватории) [620] .

620

Дуэли на американском Западе обычно проводились в полдень, чтобы солнце не слепило ни одного из дуэлянтов, – часть мифа о справедливости. Классический фильм Фреда Циннемана “Ровно в полдень” (1952) избегает изображения сокращающихся теней, пока солнце (а с ним и напряжение) поднимается, вместо этого мы видим неумолимые часовые стрелки, показывающие ход времени, – признак того, что эти устройства узурпировали древнюю роль Солнца.

Определить время, хотя бы приблизительно, в дневные часы (кроме полудня, восхода или заката) было сложной задачей, но и здесь солнце давало для этого средства. Гномоны (от греч. – указатель) сначала использовались для измерения высоты, но в дальнейшем использовались как первые солнечные часы, длина отбрасываемой тени определяла час дня.

Функцию гномона мог выполнять любой вертикальный предмет, включая человеческую фигуру. Как писал Чосер,

И пятый час, наверное, пробило.Сужу я по тому, что тень от насПри росте шестифутовом в тот часРавнялася одиннадцати футам(Ее измерил я примерно прутом) [621] .

621

Чосер Дж. Кентерберийские рассказы. М. Художественная литература, 1973 (пер. И. Кашкина, О. Румера. – Прим. перев.). См. также пролог к “Рассказу юриста”, где он определяет время тем же методом.

Туземцы с острова Борнео при помощи гномона измеряют тень от Солнца во время летнего солнцестояния. Джозеф Нидэм включил эту фотографию в свою книгу “Наука и цивилизация в Китае” (1953) (from Charles Hose and William McDougall, The Pagan Tribes of Borneo [London: Macmillan & Co., 1912])

Для отсчета времени после наступления темноты человек обратился к водяным часам, которые использовались в темное время суток в Египте с 1450 года до н. э., за тысячу лет до их появления в Риме. Однако они не могли похвастаться особой точностью вплоть до III века н. э., когда Ктесибий Александрийский (285–222 годы до н. э.) изобрел устройство, обеспечивающее равномерное течение. В Китае водяные часы появились в 30 году до н. э. и постепенно развились в целую серию небольших сосудов на вращающемся колесе. “Таким образом произошел большой прорыв в точном времяисчислении”, – писал Джозеф Нидэм [622] .

622

Joseph Needham, Time and Knowledge in China and the West, в J. T. Fraser, ed., The Voices of Time. N. Y: George Braziller, 1966. Р. 106.