В погоне за ведьмой

прикоснуться к оружию мага, и это правильно. Оба клинка под завязку были

напичканы магией, в том числе и охранной, а с этим не шутят.

– Эй, кто-нибудь, – крикнул он осипшим со сна голосом, – принесите воды

для умывания, да поскорее.

Дверь тотчас отворилась и в комнату вошла девушка с кувшином и тазиком.

Она появилась так быстро, что у герцога создалось впечатление, что служанка

всё утро ожидала его пробуждения, стоя под дверью.

Наскоро умывшись, лорд Навье подхватил оружие и спустился в столовую, где его уже ждал обед, так как время завтрака он пропустил. Вслед за ним тенью

скользнула женская фигурка, в которой герцог с трудом узнал Белиз – супругу

Ривьера. Женщина выглядела измождённой до крайности, но, во всяком случае,

она была жива и, Мартель очень надеялся, что здорова. Местная целительница

оказалась весьма сведущей в своём ремесле, хоть и не была ведьмой.

– Милорд, – поприветствовала Белиз лорда.

Мартелю стоило больших усилий не выдать ни словом, ни жестом своих

истинных чувств в то время, как его буквально раздирало на части от осознания

невосполнимости утраты. Он злился на себя и на друга за то, что тот не пришёл к

нему со своей проблемой, а предпочёл пойти на поводу у шантажиста. Видимо, страх за семью лишил Ривьера способности мыслить здраво, да он никогда и не

был силён в этом деле, зато мечником слыл превосходным.

– Сожалею, что так вышло с вашим супругом, мадам. Поверьте, он не

оставил мне выбора, – только и смог сказать Мартель в своё оправдание.

В комнате воцарилось неловкое молчание. Белиз беззвучно заплакала, глотая горькие слёзы. Вряд ли ей кто-то поведал о гибели мужа, но она и сама

понимала, чем может закончиться для него попытка покушения на лорда.

Мартель не знал, как и чем её утешить. Никогда прежде он не чувствовал

себя настолько беспомощным, как сейчас и пожалел вдруг о том, что Юбер Кювье

так легко отделался. За свои злодеяния барон заслуживал долгой и мучительной

смерти.

Вероятно, их молчание продолжалось бы ещё долго, однако тягостную

атмосферу, повисшую в комнате, разорвал детский плач. Услышав его, женщина

встрепенулась и кинулась навстречу служанке, держащей на руках трёхлетнего

малыша. Пусть на время, но Белиз нашла в себе силы отрешиться от горя, сосредоточив всё своё внимание на сыне. Однако, даже после её ухода, герцог не

прикоснулся к еде, ему кусок не лез в горло.

В Вельеж выехали после обеда. Мартель счёл справедливым передать

имение барона во владение вдовы погибшего друга. Белиз молча приняла этот

дар, но категорически отказалась оставаться в поместье, попросив лорда Навье

назначить хорошего управляющего на эти земли.

Мартелю ничего не оставалось, как взвалить заботу о вдове друга и его

несовершеннолетнем сыне на свои плечи. Разумеется, он предложил им пожить в

своём замке, по крайней мере до тех пор, пока здоровье Белиз не перестанет

вызывать опасений.

Глава 3

Метла, продолжая проявлять завидное послушание, без приключений

доставила меня на задний двор нашего поместья. Она спикировала так плавно, что моё приземление на этот раз обошлось без увечий. Свидетелей нашего

возвращения также не наблюдалось, и я короткими перебежками поспешила к

дому, желая поскорее избавиться от последствий неудачного взаимодействия со

строптивой метлой.

Первым делом следовало уничтожить испорченную одежду, затем принять

ванну и наконец залечить ссадины на лице и руках. С остальными повреждениями

можно будет разобраться чуть позже, всё равно под одеждой их не видно.

Пусть в спешке, пусть на ходу, но план был составлен, и я намеревалась

тотчас воплотить его в жизнь, почти уверовав в то, что мне удастся скрыть от

домашних свои ночные приключения.

И у меня обязательно бы всё получилось, если бы бабушка не страдала

бессонницей. А ведь мне следовало помнить о том, что она проводила свои дни в

полудрёме, активизируясь ближе к ночи. Не успев толком прийти в себя после

всех потрясений, я совершенно упустила из виду эту, на первый взгляд, малозначительную деталь. Правда, ранним утром бабуля бывала уже не так

бодра, как в тёмное время суток, но не заметить возвращение блудной внучки, просто не могла.

– И где же тебя носило, чадо неугомонное? – осведомилась леди Матильда, буквально впиваясь в меня взглядом.

Сквозь язвительность в голосе бабушки пробивалась тревога. Даже не хочу

представлять, что она успела себе надумать, встретив меня спозаранку в таком

расхристанном виде.

– Я в порядке, – произнесла по возможности уверенно, стараясь не

поворачиваться к бабушке правым боком, памятуя о том, что во вчерашней

катастрофе ему досталось сильнее всего.

– Я вижу, – проворчала родственница, продолжая прожигать меня взглядом.

И делала она это не просто так. Уверена, от такой опытной ведьмы не укрылось

ни одной компрометирующей меня детали.

Зато после проведённого осмотра в её голосе послышались нотки

облегчения, потому что никаких серьёзных повреждений на мне она не

обнаружила. Да и сама я не выглядела ни подавленной, ни перепуганной до

смерти.

– Надеюсь, ты сполна отомстила тому, кто сотворил всё это непотребство с

твоей одеждой?

Взгляд невольно метнулся в сторону моей спутницы, приткнувшейся в

уголочке с самым невинным видом.

– Ах, вот оно что, – недобро прищурилась бабушка, – кажется, кто-то очень

много о себе возомнил и решил, что может безнаказанно калечить мою

единственную внучку?

Разгневанная ведьма разом выпрямилась, отчего стала выше на полголовы

и внушительнее раз этак в сто. В такие моменты даже я начинала её побаиваться, хотя в остальное время позволяла себе всё, что угодно, зная, что бабуля весьма