В погоне. Я тебя найду

Скорее намылила волосы, прошлась несколько раз гелем для душа по телу, смыла густую пену и вышла из кабинки. В комнатке метр на метр стоял пар, поэтому пришлось несколько раз протереть зеркало над раковиной, чтобы разглядеть себя.

Я была уставшей, с покрасневшими глазами и печальным взглядом на лице.

Я устала так сильно, что не понимала, как действовать дальше и как вытаскивать с сестру. Может, оставить ее с Германом, и сама вернется? Но что я скажу родителям?

В последний раз промокнула волосы полотенцем, надела отельный халат и вышла из комнаты…

Где меня уже ждал Вадик.

Яковлев вальяжно сидел на кровати, как всегда, довольный, с хищным оскалом на лице. Наверное, радовался, что поймал меня.

— Марго! Спасибо, дорогая, что так быстро приняла душ. Нам пора, — он хлопнул в ладоши, встал со своего места и подошел к одному из охранников. Их здесь было четверо.

— Сережа… — отчаянно прошептала я.

Он тоже был здесь, на коленях, с кляпом во рту. Мужчина так пронзительно смотрел на меня, с таким же отчаянием и болью, но ничего сделать уже не мог.

Его держали как какого-то пса на привязи. Заломили руки за спину и вынудили ожидать свою казнь без какого-либо шанса побороться.

Палач тоже не медлил. Тот охранник, к которому подошел Вадик, подал ему пистолет. Яковлев сделал пару уверенных выстрелов куда-то в грудь Сергея, но куда именно я не могла разглядеть из-за пелены слез.

Он безжалостно убил моего спасителя и скоро точно также расправиться со мной. Это конец?

* * *

Как оказалась в машине, как мы доехали до особняка Вадима — я не помнила. Сознание вернулось ко мне только в спальне.

Вокруг меня кружила та самая Виолетта и еще какие-то девушки в униформе. Они что-то доставали из гардеробной, бегали постоянно в ванную и приносили мне какие-то вещи.

— Маргарита, вам нужно раздеться…

— Маргарита, возьмите полотенце…

— Маргарита, в ванной вас ждут…

Настойчивее всех была Виолетта. В какой-то момент она взяла меня за плечи и начала трясти.

— Марго, поживее! Через час вы должны быть в спальне Вадима.

— Все кончено? — зачем-то спросила у нее я.

— Что? Что значит «все кончено»? У вас все только начинается, — ее как будто даже повеселил мой вопрос. Меня же ее ироничность в голосе привела в чувство.

Я молча встала, скинула в себя пальто Вадика, которое он надел на меня еще в номере, чтобы прикрыть голое тело, и уже более уверенно пошла в ванную.

Я соберусь, накрашусь заново, через час я буду выглядеть так, что Вадик окажется в моей власти.

Через час я приду к нему в спальню в самом красивом виде и убью.

ВАДИК

Марго…

Ты стала еще более желанной для меня, когда сбежала. И сейчас, когда последняя преграда устранена, ты полностью в моей власти.

Еще двадцать минут.

Внешне я был расслаблен, сидел в своем любимом кресле у камина и пил бурбон. Внутри меня разгоралась буря. И жажда, которую я сдерживал в себе последние сутки, готова была в любой момент заставить меня пойти к ней в спальню и овладеть.

Но нет.

Я хочу красиво, хочу здесь, на своей кровати. Хочу, чтобы она просила, извинялась за то, что планировала уйти от меня. Хочу, чтобы Маргарита избавилась от последних иллюзий, что сможет освободиться.

— Вадим, Маргарита ожидает вас за дверью, — деликатно сообщил мне охранник.

Уже? Я быстро взглянул на часы и обнаружил, что двадцать минут прошли слишком незаметно. Это все она, заставляет забыться в мечтах о ее теле.

РИТА

Меня мыли, мазали какими-то маслами, сушили волосы и делали прическу. На место одних горничных пришли другие девушки в той же строгой униформе. Они принялись красить меня, одевать и готовить к ночи.

Все это выглядело до безумия смешно.

Насмотревшись турецких сериалов о султанах и гареме, я чувствовала себя наложницей, которую начищают до блеска перед встречей с падишахом.

— Маргарита, и помните, что Вадим любит абсолютную покорность, любит, когда им восхищаются. Смотрите ему в глаза, улыбайтесь, но молчите. Он не терпит болтливость, — в очередной раз наставляла меня Виолетта. Она буквально рассказывала, как мне надо раздвигать ноги и насколько громко стонать, пока Вадик будет меня трахать.

— Что еще любит делать Вадик? Он предпочитает брать женщин в миссионерской позе или мне сразу встать не четвереньки? — теперь уже я веселилась от души. В последний раз можно.

— Прекратите! — а вот Виолетте не нравилось, когда над ней шутят.

— Хорошо-хорошо, не сердитесь.

Я была спокойна, слушалась во всем и торопилась. Торопилась попасть в покои своего повелителя и зарезать его. В арсенале у меня была острая шпилька для волос, которую я незаметно стащила из косметички одной из горничных, пока она была занята моими волосами.

— Не задавайте вопросы, не медлите, делайте все сразу. Вадим не любит ждать, — продолжала перечислять правила поведения моя надзирательница, — Не проявляйте инициативу сами, не касайтесь Вадима без его просьбы. Как только вам скажут, сразу уходите из покоев. Ночевать вы там не останетесь.

— Уже почти три утра. То есть все пройдет быстро?

— Не думаю, — Виолетта даже нахмурилась, подсчитывая что-то в голове.

С приготовления покончено, с инструкциями тоже. Меня нарядили в дорогое белье кроваво-красного оттенка, прикрыв тело шелковым халатом в тон.

Укладка, стойкий макияж, лосьон со сладким ароматом — я выглядела красиво и в любое другое время полюбовалась бы своим образом.

Но сейчас я лишь стиснула зубы и последовала за Виолеттой. «Покои» Вадика находились в другом крыле, поэтому нам пришлось преодолеть приличное расстояние. Пока шли, я раз за разом возвращалась к Алене и нашему разговору в туалете дворца, к Сереже и любви в его глазах, к родителям, которые нас ждут в Твери, к Свете, Роме, своей привычной жизни…

Все это позади и как раньше уже не будет никогда.

Алена справится и поможет родителям пережить потерю меня. Если этот Герман разрешает созваниваться с ними, то и увидеться разрешит.

Света… Она поплачет и продолжит жить дальше. Надеюсь, подруга встретит порядочного человека и не обожжется, как я.

А мы с Сережей будем закопаны где-то на пустыре в Ленобласти.

Когда мы наконец подошли к спальне Вадика, я в последний раз взглянула на Виолетту, покрепче сжала свое холодное оружие в рукаве халата и скрылась за дверью.