В погоне. Я тебя найду

Много свечей с живым огнем, камин, темнота и Вадик в центре комнаты.

— Подойди, — короткий приказ, и я тут же иду его исполнять. Никакой медлительности — как наказывала Виолетта.

Яковлев быстро оценил мой внешний вид, довольно кивнул и рукой показал сесть к нему на колени.

Мужчина остался в классических брюках и белой рубашке, полностью расстегнутой. Торс не такой спортивный как у Сергея, даже в темноте разглядывается небольшой животик. Но, думаю, ему все равно на свою форму. Женщины в любом случае будут сидеть у него на коленях. Хотят они этого или нет.

Вадик так смотрит на меня, не прижимается, не лапает. Просто смотрит. На губы, грудь и ноги. Губы особенно его завораживают.

Сейчас или никогда.

Чтобы усыпить его осторожность, я нарушаю одно из важных правил, которое внушала мне Виолетта.

— Поцелуй меня, — произношу практически в приказном тоне, заставляя мужчину на секунду растеряться.

Но только на секунду, потому что в следующую на мой рот обрушиваются его губы. Влажные, со вкусом крепкого алкоголя и табака.

Мне не противно и не хорошо. У этого поцелуя нет чувств, я не возбуждаюсь и не хочу продолжения. Я полностью сосредоточена на шпильке в моей руке.

Куда нужно бить — не знаю. Но удар хоть куда-нибудь в область шеи точно принесет ему нестерпимую боль и кровопотерю. А дальше остается только добить.

Аккуратно приподнимая руку, я притворяюсь, что хочу обнять мужчину. Острая часть шпильки оказывается в миллиметре от шеи Вадика.

Надо только вложить всю силу и ударить.

Черт.

Вдруг на столике рядом оживает смартфон. Вадик, полностью поглощенный нашим поцелуем, ругается и нехотя отрывается. Прочитав на экране имя контакта «Юрий», он и вовсе скидывает меня на пол и отходит к окну.

— Юрий Иванович, рад вас слышать, — сладкий голосок тут же заполняет комнату.

Я неуклюже встаю и возвращаю шпильку в рукав. Ничего, подожду. Разговор закончится, и у меня еще будет шанс.

Что говорит этот Юрий, мне практически не слышно. Но вот Вадик резко становится потерянным и даже злым.

— Но она… да, да, я вас понял. Хорошо. Да, Юрий Иванович, собираемся. До свид… СУКААААА!

От такой ярости в голосе я подпрыгиваю на месте, но все же спрашиваю:

— Что случилось? — любопытство перевешивает страх перед гневом.

Вадик со всей силы бьет кулаком по мраморному подоконнику и поворачивается ко мне.

— Вон в свою комнату. Чтобы через полчаса стояла на улице у парадного входа, — от прежней галантности не остается и следа.

— Зачем? — не унимаюсь.

— Воооон!

Я больше не рискую и выбегают из комнаты.

Через полчаса у входа нас ждет машины. Вадик собран, но молчалив. Как будто у него отобрали игрушку. Меня.

— Куда мы едем? — первая нарушаю тишину в салоне.

— В аэропорт.

Глава 31 Я тебя нашла

Что происходит?

Пока мы ехали в аэропорт, я даже жалела, что все так получилось. Теперь добраться до Вадика еще сложнее, если вообще возможно.

Он злой, чуть ли не пар из ушей валит. Больше не изображает из себя галантного кавалера и не скрывает свою истинную сущность — мелочного и жалкого сутенера.

Но я рада, что его кто-то так сильно рассердил. Что ему сейчас плохо, и он всем своим видом показывает это, не находя сил надеть маску аристократического спокойствия.

Больно во всем этом только то, что я не смогу отомстить. За Сережу, за Соню с Олесей, за Алену и сотню других таких же девчонок, за меня…

За то, что разрушил и мою жизнь.

— Твои документы, телефон, ключи от дома, — безэмоционально произнес Вадик. Он даже не повернулся в мою сторону, просто протянул красную непрозрачную папку.

Мы уже приехали в Пулково, но оставались в машине перед центральным входом. Чего-то ждали.

Раннее утро, октябрь медленно перетекает в еще более мрачный ноябрь, но удивительно солнечно на улице. Впервые за эти дни на небе нет ни облачка.

— А как же наша сделка? — мне все еще кажется, что где-то спрятан подвох.

— Она аннулирована, — строго отрезает Яковлев и лишь сильнее стискивает челюсти.

— Но…

— Выходи из машины, — мне не дают возразить.

Я больше ни о чем не расспрашиваю, сильнее сжимаю папку в руках и выхожу из черного седана.

Вот и все?

Солнце такое яркое, что в первые секунды я с трудом ориентируюсь в пространстве, озираясь по сторонам. Пока осматриваюсь, машина Вадика успевает отъехать на приличное расстояние.

На парковке пусто, лишь редкие пассажиры с тяжелыми чемоданами спешат зайти внутрь. А еще на улице свежо, а я стою в легкой куртке и без шапки. Сережа бы давно заставил меня тоже зайти в здание аэропорта, чтобы не мерзнуть.

При мысли о нем сердце печально сжимается. Я не плачу и не убиваюсь от горя. Как будто за эти дни моя психика стала сильнее, или просто был исчерпан весь запас слез. А еще он бы точно не хотел, чтобы я ревела тут и тратила время.

Его последнее желание — увезти меня подальше от Вадика и отправить в Москву. Первый пункт выполнен, осталось теперь понять, как мне отсюда улететь домой. Документы есть, а вот денег на билет нет.

Ладно, разберемся внутри.

Обняв себя руками и перехватив покрепче папку, скорее иду в сторону входа.

— Рита!

Я резко останавливаюсь и начинаю лихорадочно оборачиваться по сторонам в поисках этого голоса. Такого знакомого и родного.

Моя Алена стоит у какого-то черного минивэна с тонированными стеклами и точно так же обнимает себя. А еще она плачет и тянет свои руки ко мне.

Забывая про холод, про папку с вещами, которая летит куда-то на землю, я бегу к сестре. Нас разделяет несколько десятков метров, но это расстояние — ерунда, по сравнению с расстояниями, которые я пересекла за эти дни, чтобы найти ее.

— Аленка, — настигаю сестру и крепко сжимаю в объятиях. Вот сейчас она мне нужна как никогда.

— Рита… — от слез она начинает задыхаться, с трудом выговаривая мое имя.

— Тшш, Алена, не плачь. Все хорошо, я с тобой, — пытаюсь успокоить сестру. Мы так и стоим рядом с этим минивэном, потому что не можем оторваться друг от друга.