В поход за монстрами!

Ей бы с собой разобраться. Побыть наедине со своими мыслями. Надеюсь, что она придёт к правильному решению.

* * *

В летнем саду, минуту спустя.

— Юль, постой, пожалуйста! — услышала она окрик Мишки. — Что ты выскочила так резко? Можно было всё уладить.

— Я не хочу разговаривать с этим хамлом, — выпалила она. — И что ты за мной увязался? И сидел бы рядом со своим хозяином. Служка, блин.

— Ты гонишь? — хохотнул Мишка. — Какой я, на фиг, служка? Мы друзья.

— Ну да, а слова у тебя своего нет, — скривилась Юленька. — Всё время поддакивал как служка.

— Я всего лишь выражал своё мнение, — резко ответил Мишка.

— Ага, «своё мнение», — иронично посмотрела на него Юленька. — Иди уже — служи… Ах, да, точнее — дружи. Тебе же это слово легче воспринимать.

— Юля, какая же ты дура, блин! — выпалил Мишка, покраснев. — Я-то думал, что ты поумнела, а на самом деле вообще ничего не изменилось.

— А ну, поосторожней со словами, — насупилась Юленька. — Иначе так врежу, что и в реанимации не откачают.

— Я просто поражаюсь твоей злобе. Серёга тебе дал понять, что друзья всегда понимают друг друга, — ответил Мишка. — А ты только о себе думаешь. Придумала себе обиду и поверила в неё.

— Ой, иди куда подальше, философ доморощенный, — отмахнулась Юленька. Ещё не хватало ей этих нравоучений. — Я вообще не ожидала, что Сергей мне так жёстко ответит.

— А я ведь тебе говорил, что всё так и закончится, — ответил Мишка. — Подумай, что важнее для тебя — наша дружба или твоё раздутое эго.

— Ну всё, хватит учить, — пробурчала Юленька. — Отвали и дай погулять в тишине. Я подумаю.

Мишка отстал от неё. Вот же пристал как банный лист. Миротворец хренов! А может, она не хочет мириться и желает, чтобы уважали её мнение.

Хотя, с другой стороны, наехав на Серёжу, она поступила уважительно? Блин, что-то она запуталась. Надо просто отвлечься. Ноги сами понесли её на стрельбище. Ей вновь захотелось пострелять.

* * *

Апартаменты Смирновых, на следующее утро.

Сегодня с утра я проснулся с осознанием, что произошло вчера. Мой главный враг повержен. Его больше нет, и с этим осознанием пришла лёгкая грусть. Достойный противник ушёл в закат. И теперь нет противоборствующей стороны.

Хотя о чём это я? Есть, конечно. Я должен разобраться в этих чёртовых разломах и порталах. И устранить первопричину их появления.

Карту я всегда держал при себе и продолжал отмечать их появление, сверяя с приложением на телефоне, которое предсказывало точки выхода монстров на удивление точно.

А сегодня после обеда мы покидаем «Горный источник» и возвращаемся в Москву на мано-лёте, специальным рейсом.

Отдых получился очень даже насыщенным. Уезжать не хотелось, ведь ещё два дня мы могли отдыхать, не отказывая себе ни в чём. Но… школу ещё никто не отменял. Завтра первый день учёбы после весенних каникул.

В общем, я умылся, перекусил вместе с родителями завтраком, который принёс услужливый курьер, а потом обратил внимание на Захарыча.

Он суетился и всё бурчал под нос, что должен отблагодарить Оболенского за предоставленный отдых. Благодарить он хотел пирогом с форелью. А приготовить намерился его прямо в ресторане отеля.

— Да стой уже, куда ты вскочил? — услышал я возмущённый голос Ларисы Батьковны из комнаты.

— Я уже договорился с шеф-поваром, Лариса, — бормотал Захарыч, который, судя по шороху одежды, собираясь на выход. — Ты не понимаешь, это мой звёздный час.

— В поместье начнёшь готовить, — предложила пышка.

— Нет! Я должен сделать это сейчас, — упёрся слуга и выскочил из комнаты.

Он сел за стол и быстро похватал блинчики, запивая их чаем.

— Захарыч, ты серьёзно? — маман настороженно посмотрела на него. — Может, повременишь?

— Да пусть идёт, — заступился за него батя. — Человек захотел проявить себя. Что в этом плохого?

— Вот именно, — кивнул Захарыч. — Спасибо, Иван Александрович, за поддержку.

Слуга допил чай и вскочил, начиная что-то искать по карманам. Затем вытащил из внутреннего кармана пожёванный лист бумаги.

— Так, рецепт есть… Всё, я пошёл, — махнул он нам, довольно улыбнувшись. И, надев шлёпанцы, выскочил в коридор.

— Прям загорелся, ты смотри, — вышла Лариса Батьковна, уперев руки в боки.

— Радуйся, Лариса, что не пьёт, — улыбнулась маман.

— Ух, это точно вы сказали, — улыбнулась пышка. — Сказал, что на всех приготовит, позовёт чуть позже.

Мне же стало интересно, как Захарыч будет готовить свой шедевр. Я налил себе гранатового сока, вышел на просторный балкон, сел в кресло и отправил в отельный ресторан змейку, переключаясь на её органы чувств.

В это время Захарыч уже подошёл к одному из поварских столов и вожделенно посмотрел на приготовленные для него продукты.

— Та-ак, — он погладил пачку двухкилограммовой муки и филе форели.

В зале не было почти никого, кроме задержавшейся на завтраке семьи аристократов. Они решили, видимо, совместить завтрак с обедом и заказали вполне сытные блюда.

Повара засуетились, а шеф-повар подошёл к Захарычу.

— Так, ты работаешь тихо и не мешаешь остальным выполнять заказы, — предупредил он.

— Да, как и договаривались, — добродушно улыбнулся ему Захарыч. — Спасибо за продукты.

— Пожалуйста, — смерил взглядом его шеф-повар. — Если бы князь Оболенский не разрешил, хрен бы ты на кухню ко мне зашёл.

— Я ему пообещал, что создам шедевральный пирог, — очень неуверенно улыбнулся Захарыч.

— Работал где-то раньше? — спросил шеф-повар. — Образование какое?

— Не, я не повар, — хмыкнул Захарыч. — У меня наследственное. Талант от бога.

— Ну да, талант, — скривился шеф-повар. — Смотри, талант, не переверни мне кухню. И с ножами аккуратней, они острые.

— Да знаю я, что острые, умник, блин, — пробормотал Захарыч вслед уходящему в зал шеф-повару. Затем энергично почесал ладонями. — Погнали!