В поисках энергии. Ресурсные войны, новые технологии и будущее энергетики

«На протяжении жизни многих поколений мы считали, что благодаря усилиям человечества фундаментальный баланс мировых систем и атмосферы будет стабильным, – сказала она, когда смогла начать выступление. – Но не исключено, учитывая, что все эти огромные изменения (население планеты, сельское хозяйство, использование ископаемого топлива) происходят в рамках столь небольшого периода, что мы непреднамеренно развернули масштабный эксперимент с системами планеты». И хотя еще нельзя говорить об этом с уверенностью, предостерегла она, «мы имеем дело не с лабораторией, где можно проводить управляемые эксперименты. Поскольку для принятия решений нам пока не хватает знаний, необходимы комплексные программы исследований и масштабные научные изыскания».

Однако отсутствие телекамер ясно говорило о том, что проблема изменения климата еще не завладела британской общественностью¹⁶.

IPCC и «незаменимый человек»

Вместе с тем еще до завершения года вдали от глаз публики был предпринят важнейший шаг, предопределяющий сегодняшнее отношение мира к изменению климата. В ноябре 1988 г. на встрече ученых в Женеве было объявлено о создании Межправительственной группы экспертов по изменению климата (Intergovernmental Panel on Climate Change – IPCC). Поначалу она затерялась среди множества аббревиатур международных организаций, конференций и программ, но в течение последующих двух десятилетий приобрела известность и стала оказывать существенное влияние на международные дебаты по проблеме. IPCC была создана на основе двух международных организаций – Всемирной метеорологической организации и Программы развития ООН. Но сама IPCC не была организацией в привычном значении этого слова. Она скорее представляла саморегулируемый, самоуправляемый организм, координируемую сеть ученых из разных стран, взаимодействующих с использованием современных средств коммуникации.

У нее, конечно же, имелся «главный координатор» – шведский метеоролог Берт Болин. Если кто и стоял в центре расширяющейся международной деятельности в области изменения климата в течение почти полувека, то это был Болин – «незаменимый человек» в сфере климатических исследований. Болин был организатором встреч, докладчиком, ведущим конференций, редактором, автором, арбитром, стабилизатором, научным деятелем и новатором в области международной политики. Начинал он математиком, в 1950-х гг. работал в Принстоне вместе с Джоном фон Нейманом и Джулом Чарни и участвовал в разработке формул для компьютерного прогнозирования погоды. Вернувшись в Швецию, он переключился на геохимию и стал специалистом по углекислому газу и углеродному циклу¹⁷.

Хотя официально планы по созданию IPCC появились весной 1988 г., выступление Хансена встревожило Болина. Он считал, что эту информацию необходимо тщательно проанализировать и что политика не должна идти впереди того, что известно. По словам Болина, искусного специалиста по достижению консенсуса, после выступления Хансена «ученые стали оживленно обсуждать сказанное им и в большинстве своем категорически не соглашались с его утверждениями. Данные, говорящие о повышении температуры воздуха по всему земному шару тщательно не проверялись, а заявление о том, что стихийные бедствия стали происходить чаще, не подкреплялось фактами. Это ясно говорило о том, насколько хаотичной может стать дискуссия между учеными и общественностью в отсутствии гораздо более строгого подхода к оценке имеющихся знаний». Его беспокоила также «нереалистичная рекомендация» недавней конференции относительно сокращения выбросов углекислого газа. Он заметил, что «потребность в другой, более достоверной оценке была очевидна».

Используя семинары, доклады, диалог и анализ, анализ и еще раз анализ, IPCC должна понять, что известно о климате во всех его проявлениях, а в чем однозначности нет. Времена Тиндаля и Килинга – исследователей-одиночек, работавших самостоятельно, – прошли. Наука теперь была многогранным, междисциплинарным, многонациональным институтом. Но что касается климата, Берт Болин находился в центре всего происходящего.

Времени на составление первого доклада IPCC было немного: он требовался к заседанию Генеральной Ассамблеи ООН, запланированному на 1990 г. Одну из подготовительных встреч, которая состоялась в Вашингтоне, открыл Джеймс Бейкер, впервые выступавший с речью в качестве госсекретаря США. В ней он призвал к «беспроигрышной» политике в отношении проблемы изменения климата, т. е. к таким шагам со стороны международного сообщества, которые представляются целесообразными независимо от того, реальна угроза глобального потепления или нет. Болин с интересом выслушал речь Бейкера, но отметил, что «приниматься за выработку программы действий еще рано»¹⁸.

Перепалка в Сундсвалле

В конце августа 1990 г., когда истекал срок подготовки доклада для Генеральной Ассамблеи ООН, ученые и политики встретились в шведском городке Сундсвалль. Целую неделю шли тяжелые переговоры, ожесточенные споры разгорались даже по поводу отдельных слов. К примеру, что реально означает «безопасный»? Вечером в пятницу согласия все еще не было. А без него нельзя было представить Генеральной Ассамблее ООН конкретные рекомендации.

Затем возникла критическая ситуация, которая поставила под угрозу весь процесс согласования в IPCC: в 18.00 переводчики ООН заявили, что рабочий день у них закончился и они не собираются работать сверхурочно. Это не подлежало обсуждению, таковы были правила. Но без переводчиков делегаты лишались возможности общаться друг с другом, встреча не могла продолжаться, а на докладе для Генеральной Ассамблеи и принятии резолюции по вопросу изменения климата надо было ставить крест. Осознавая всю сложность ситуации, председательствующий представитель Франции, который всю неделю настаивал на том, что будет вести переговоры только на французском, уступил. Он согласился перейти на английский, которым, как оказалось, владел очень хорошо.

Дискуссии и дебаты продолжились на английском, и дело вроде бы сдвинулось с места. Но глава делегации России сидел молча, нахмурившись и покуривая сигарету. Без его согласия доклад не мог выйти, а он просто отстранился от переговоров.

Наконец один из ученых из американской делегации, который говорил по-русски, обратился к российскому делегату. Оказалось, что тот не владеет английским и, естественно, не собирался подписываться под тем, смысл чего не понимал. Американскому ученому пришлось взять на себя функции переводчика, и российский делегат наконец поставил свою подпись под документом. Консенсус был достигнут. IPCC была спасена – весьма своевременно¹⁹.

В октябре 1990 г. IPCC предоставила ООН свой первый доклад. В нем ясно говорилось, что на планете наблюдается потепление. Но является ли оно результатом деятельности человека? Потепление, согласно докладу, «в целом соответствовало прогнозам климатических моделей» с учетом «парникового эффекта, связанного с деятельностью человека». Но проблема в том, что оно также в целом определялось и «естественным изменением климата». В конечном итоге первый доклад IPCC Берта Болина говорил, что считать потепление делом рук человека пока преждевременно.

Но это порождало весьма существенный риск. «К тому времени, когда вопрос будет прояснен, – сказал Болин, – уверенность в грядущем изменении климата станет значительно выше, чем сегодня», и убедить кого-либо в обратном окажется значительно сложнее²⁰.

Подготовка к Рио

Рассмотрев первый доклад IPCC, Генеральная Ассамблея ООН призвала страны заключить международное соглашение – «конвенцию» – по ограничению выбросов парниковых газов, прежде всего углекислого газа. Его предполагалось подготовить к предстоящей встрече на высшем уровне «Планета Земля» (официальное название – Конференция ООН по проблемам окружающей среды и развития), которая должна была состояться в Рио-де-Жанейро. Начался сложный, полный споров и дискуссий международный переговорный процесс, исход которого был неясен до самого конца.

Впервые активное участие в дискуссиях об изменении климата принимали развивающиеся страны. Однако они выступали против ограничений на выбросы углекислого газа, которые вели к сокращению использования энергии и снижению темпов экономического роста. По их мнению, подавляющая часть выбросов углекислого газа в атмосферу, связанных с человеческой деятельностью, приходится на развитые страны, они уже долгое время сжигают уголь, нефть и природный газ. Это их углекислый газ, они создали эту проблему, и именно они должны понести расходы, чтобы устранить ее. Почему развивающиеся страны должны лишаться возможностей роста? Также развивающиеся страны были против включения в повестку дня вопроса вырубки лесов, вследствие которой в атмосферу попадает огромное количество углекислого газа. Это тоже могло ограничить их свободу действий и развития.

Среди развитых стран не было единства по этому вопросу. Одни – главным образом европейские страны – выступали за конкретные графики и цели по снижению выбросов. Они считали, что тянуть нельзя. Другие тоже выступали за реальные действия, но не такие решительные, с большим количеством оговорок и без конкретных целей. Слишком уж велика была неопределенность, и они не желали, особенно в период экономического спада начала 1990-х гг., рисковать своими экономическими перспективами.

К числу вторых в определенной мере относились и США. В администрации Буша мнения по этому вопросу разделились. Проблема изменения климата переместилась из мира науки в мир политики. Борьба в администрации Буша в последующие десятилетия станет примером дебатов по изменению климата.