В поисках идеального мужа

Берни кивнула, глаза у нее были влажными.

— Ты поедешь. Я уже заказала билет до Бозмэна. Ты летишь завтра утром.

Клео решила не звонить Тому. Они не виделись шесть недель, и невозможно представить, как она скажет ему обо всем по телефону. К тому же все могло измениться, они ведь пробыли вместе совсем недолго. Только глядя ему в глаза, Клео все поймет и все ему расскажет.

Голова у Клео кружилась — то ли от беременности, то ли от предчувствия того, что она скоро увидит Тома. Она бы все отдала, лишь бы увидеть его сейчас на водительском сиденье, и чтобы она была пассажиром. Как тогда, в первый раз, когда они видели горных орлов. Въезжая в ворота ранчо, Клео казалось, что она возвращается домой.

По-видимому, не одна она решила сегодня заехать сюда — во дворе стояла вереница машин. Люди вокруг ходили, как на пикнике или… Внутри у Клео все похолодело.

Она так торопилась, что почти не заметила маленького объявления на выходе из аэропорта. Она не прочла его, но сейчас вдруг поняла — аукцион. В два часа пополудни.

Клео в панике посмотрела на часы: уже почти четыре. Но стоп, это ведь время Нью-Йорка. На часах в машине было без пяти два. О господи. Если бы Берни не заказала билет…

Клео открыла ворота, въехала и, несмотря на спешку, вышла, чтобы снова закрыть их. Она будет никудышной женой Тому, если даже ворот не закроет.

В облаке пыли Клео неслась к дому. Никто не посмеет забрать это ранчо, пока она жива. Мысленно она прикинула сбережения, хватит ли выкупить ранчо. Если даже нет, то скоро выйдет календарь, и тогда проблем не будет.

Просвистев тормозами, она остановилась за пикапом с калифорнийскими номерами. Во дворе были машины и из других штатов. Слетелись как мухи на мед. Они еще не знают, что им придется иметь дело с Клео Гриффин.

Она взбежала по ступенькам, расталкивая людей, стоявших на крыльце, и настежь распахнула парадную дверь.

— Том!

Он стоял у камина с какими-то людьми. Они были в спортивных куртках, держались дружелюбно, но официально. У Клео потемнело в глазах. Это они собираются забрать у Тома ранчо? Он обернулся и замер на месте.

— Клео?

Она всматривалась в его лицо, пытаясь понять, рад он или нет, но свет мешал ей.

— Останови аукцион.

Том сказал что-то стоящим с ним людям и стремительно подошел к Клео.

— Почему ты не сказала, что приезжаешь? Клео увидела нежность в его глазах. И испуг. Она и сама была готова упасть в обморок.

— До вчерашнего дня я не знала, что поеду к тебе, — ответила она. — А мне не хотелось рассказывать обо всем по телефону.

— Пойдем в кабинет. — Он взял ее за локоть и повел к себе. Его прикосновение — вот чего ей так не хватало. Больше ничего и не нужно.

Но Том должен получить назад свое ранчо.

— Вели им задержать аукцион. Том.

— Они не начнут, пока я не дам знак, у нас еще есть пара минут. Давай-ка я принесу тебе воды. Ты бледная.

— Со мной все в порядке.

Он закрыл дверь и почти насильно усадил Клео в кресло.

— Я принесу воды, оставайся здесь.

— Но, Том!..

— Я сказал, оставайся здесь, Клео. Какая нежная встреча влюбленных. Он снова собирался заботиться о ней против ее воли. Она вышла из кабинета и подошла к людям в куртках. Они поприветствовали ее.

— Если не ошибаюсь, вы будете руководить всей этой кутерьмой?

— Да, мы проводим аукцион, если вы это имеете в виду, мэм, — произнес один из мужчин.

— Я хочу сообщить вам, что никакого аукциона не будет.

— Простите, мэм, — вступил в разговор другой, но аукцион состоится, как только Том решит свои дела с вами.

— Его дело со мной состоит в том, что я даю ему достаточно денег, чтобы прекратить этот аукцион.

— Только через мой труп, — услышала она голос Тома у себя за спиной.

Клео резко обернулась и невольно толкнула его под локоть, вылив половину стакана ему на рубашку.

— Прости.

Он взял ее за руку, но уже не так нежно.

— Простите нас, джентльмены, я вернусь через минуту.

— Извини, что я испачкала тебе рубашку, — сказала Клео, когда они снова оказались в кабинете.

— Похоже, ты все та же твердолобая упрямица, какою и уехала отсюда. — Он захлопнул дверь и отдал Клео полупустой стакан.

— А ты — все тот же твердолобый упрямец. Может, вылить на тебя остатки, чтобы ты немного поостыл?

Том швырнул шляпу на стол и, упершись руками в бока, смотрел на Клео горящими глазами.

— Это Хуанита рассказала тебе?

— Нет.

— Не лги, Клео. С нее станется позвонить и рассказать об аукционе, чтобы ты приехала меня спасать.

Клео завороженно смотрела на него, почти не слушая. Он был все так же прекрасен, в глазах по-прежнему огонь, ничего не изменилось. Их ждет счастливое будущее.

Клео сделала глоток воды.

— Конечно, я собираюсь спасти тебя, а как ты думал?

— Черта-с два.

— Слушай, Том, ты разбудил во мне женщину, так позволь мне сейчас помочь тебе. Забудь на время о своей гордости. Мы вместе решим проблему и будем счастливы. — (Том пораженно смотрел на нее.) — Я предлагаю тебе жениться на мне.

— Но почему?

— Еще не понял?

Клео наблюдала, как до него доходило, зачем она сюда приехала. Сумасшедшая радость засияла у него в глазах. Он бросился к ней и прижал ее к себе, жадно и нетерпеливо целуя в губы, так что у Клео перехватило дыхание. Затем он прижался лбом к ее лбу.

— Тебе не обязательно выходить за меня замуж, — сказал он.

Клео рассмеялась.

— Я думала, это мой текст.

Том поднял голову и заглянул ей в глаза.

— Ты хотела, чтобы я воспитывал нашего ребенка здесь. Я все сделаю для него, но… в другом месте. — Он сглотнул. — Все будет хорошо. Тебе не придется отказываться от своей карьеры только потому, что мы оба сошли с ума в ту ночь. Я ведь не нужен тебе. Клео вздохнула и положила руки ему на плечи.

— Как бы не так. А когда выйдет календарь, ты будешь нужен не только мне. Я подумала, а поживу-ка я лучше на ранчо, защищая Тома Макбрайда от толп незамужних женщин. А иначе ты забросишь всю работу по хозяйству.

Том обхватил ее лицо ладонями.

— Послушай, я понимаю, что это ранчо много значило для тебя, когда ты жила здесь. Но все когда-нибудь кончается. И у ранчо может смениться хозяин. Я не позволю тебе жертвовать собой ради одной лишь сентиментальной идеи…

— Во-первых, я ничем не жертвую. Моя карьера как фотографа сексуальных мужчин умерла естественной смертью.