В поисках короля

Вернулась она вовремя, демона трясло и подбрасывало на лежанке. Рут подбежала и прижала его, с тоской подумав, что зря возилась. Гворт страшно захрипел, в последний раз дернулся и застыл. По теле пробежала волна, чешуйки стали поворачиваться внутрь, Рут отпрянула, а демон, еще пару раз дернувшись, завершил трансформацию. Теперь перед Рут лежал обычный человеческий мужчина, страшно израненный, еще более истощенный, чем демон.

Варварка сотворила на себе все три знака Троеликой, потом на демоне и только тогда решилась подойти ближе. Раны загнили, в теле застряли три наконечника от стрел, страшная вонь заживо разлагающегося трупа заставила Хольта испуганно заржать.

— О Троеликая, матерь бед и покоя! — Выдохнула девушка, наклоняясь над раненым. — Как же я теперь тебя продам?

Глава 6. Хольт

Пещера, еще недавно бывшая просто каменной нишей в скале, теперь имела вид уютный и жилой. Хольт откинул тканевый полог и вошел, вдыхая запах сухой травы и горчаницы, разбросанной по полу. Всюду в беспорядке валялись сухие желтые кости, свитки, пара пергаментных книг и черепки горшочков из-под мазей. Ведьма выступила из глубины мрака, зеленые глаза мерцали в темноте. Хольт кивнул, приветствуя ее.

— Где Рут?

— Я здесь. — Кокетливо ответила ведьма, поправляя рыжие волосы.

Хольт поморщился, он был не настроен шутить. Рут Тринидад для него была только одна, несмотря на то, что всех дочерей Тринидада звали одинаково.

— Она ушла два дня назад и не вернулась.

— Хольт, ты думаешь я ее прячу здесь?

— Думаю, под пытками ты будешь разговорчивее.

— И после всего, что между нами было, ты отдашь меня в руки палачу?

— В память об этом я буду пытать тебя сам.

Ведьма неуверенно рассмеялась, похоже, Хольт не шутил.

— Ну? — Ледяным тоном потребовал советник, выразительно постучав кончиками пальцев по рукоятке ножа.

— Ты ничего мне не сделаешь. — Фыркнула ведьма.

Нож Хольт все-таки доставать не стал, обошелся кулаком, который ведьма не успела ни отбить, ни даже заметить. Варвар забросил легкое тело на плечо и намотал длинные волосы на кулак. Тринидад был мертв, а его дочери были только его тенью.

— Где Рут? — Расслышала лекарка сквозь звон в ушах и подняла мокрую голову.

Хольт поставил ведро с ледяной водой на землю и сел на деревянный чурбак, лениво остругивая ножом какую-то деревяшку, только чтобы чем-нибудь занять руки, чесавшиеся взяться за пытку по-настоящему. Лекарка повернула голову и увидела сестру, безвольно свисавшую с деревянного перекрестья. Им ничего не сделали, просто оглушили и привезли сюда, привязали и окатили водой. Лекарка содрогнулась, отчасти от холода, отчасти от мысли, что может сотворить с ними разозленный Хольт. И о том, чем проделка ведьмы грозила не только им, но и всего три дня как установившемуся миру.

— Ну, так как? — Переспросил Хольт и вдруг бросил нож, вонзившийся так близко от ее лица, что девушка щекой почувствовала холод лезвия.

— Отпусти нас! — Попросила ведьма хриплым голосом.

— Нет. — Любезно ответил Хольт. — Пока вы не скажете мне, где Рут. И быстрее, пока я не начал злиться.

Вот тут лекарка почувствовала самую настоящую панику. Все видели леди Марджери, тень былой надменной хозяйки дома.

— Она отправилась искать короля. — Выдавила ведьма.

Хольт был готов услышать все, что угодно, даже то, что своенравная Тринидад вздумала сбежать и оставить ему заниматься делами королевства, считая свою миссию оконченной, но это…

— Она сказала, что должна найти короля, потому что сама не может управлять государством. — Захлебываясь, затараторила лекарка.

— Она сказала? — Обманчиво мягко уточнил советник.

— Да! — Выпалила ведьма. — Она пришла и попросила осветить ей путь! И я выбрала лучшую дорогу!

— Где она сейчас?

— Ты ее не найдешь. Она не сможет вернуться, пока не выполнит предназначение!

— А если не сможет? — На скулах у Хольта выступили желваки. — Значит, не вернется? Да вы понимаете, что вы сделали?! Вы понимаете, кто она, и что для нас значит?! У нее под началом армия! Понимаете вы, армия! И не лордских выродков, а дикарей, которые только и ждут, как начать резать друг другу глотки!

— Она сама захотела! — Захныкала ведьма.

— Как с ней спорить?! — Поддержала лекарка.

— Мне плевать. — Хольт резко вытащил из столба нож, еле удержавшись, чтобы не смазать им лекарку по лицу. — Если она не вернется через год, я отдам вас своим людям. И послежу, чтобы вы оставались живы как можно дольше.

— Высочайший лорд! — Мальчишка пробежал через двор и упал под ногами, облобызав грязный варварский сапог.

Хольт дернул ногой, чуть не разбив ему лицо.

— Встать! Чего тебе?

— Ваши люди нашли обитель сестер Смерти! Они готовятся принести жертву!

— Ну и что?

— Они не служат Троеликой!

— Мне-то что?

— Сгинь! — Велел мальчишке Дункан, влетая на замыленном коне во двор. — Лордский выродок, еще раз посмеешь унижаться перед сыном вольного народа, я схвачу тебя за ногу и разобью голову о камни.

— Что там за обитель? — Нехотя осведомился Хольт, не любивший спорить из-за богов.

— Сестры смерти готовят жертву. Сегодня перед рассветом!

— Откуда узнали?

— Разведали. Ох и красотки там, ты бы видел. Пощупаем их во славу Троеликой? Поваляем и в расход, или пусть полы тебе в замке моют, ты ж теперь лорд.

— Сестры Смерти? — Хольт рассмеялся. — Эти, пожалуй, вымоют.

— Научатся. — Отрезала безносая Пэг. — Я не для того прошагала все королевство, чтобы в замке лорда остаться служанкой.

— Поехали. — Хольт кивнул. — К вечеру там будем?

— Будем. — Заверил Дункан. — А с этими что?

Хольт обернулся на ведьму и лекарку.

— Пусть повисят два дня. Пить не давать, следить, чтобы не сдохли.

— Хольт, а Рут-то что скажет?

— Если все так, как я думаю, то поблагодарит.

Обитель сестер Смерти могли заметить только варвары, всю жизнь проведшие на вольном воздухе. Городской и даже деревенский житель ни за что не догадался бы, что нагромождение камней посреди леса — на самом деле обитель скорби и слез. Культ сестер уже умирал, и тем сильнее были последние его фанатики. Место было дикое, сюда старались не ходить, чуткий слух сына дикаре уловил тонкое многоголосое пение, пробивающееся сквозь камни. Сестры жили под землей, выходили только ночью, собирая страшную дань — по только что родившемуся младенцу каждый год. Их культ попирал Смерть, воплощавшуюся в избранную девочку. Смерть растили, невидимую солнцем, в камне, одинокую и дикую, а потом, когда она вступала в силу, ее жестоко убивали, прославляя жизнь, иначе самая жизнь могла погибнуть. Маленькая Рут однажды показывала Хольту разоренную обитель, и он до сих пор помнил ощущение пронзающей душу тоски и ледяного холода, сжимающего сердце.