В поисках Нигера

По совету главного евнуха Лэндеры не стали сразу же сообщать алафину о своем намерении совершить путешествие к Нигеру. Они решили ограничиться заявлением, что «посланы королем Англии, чтобы попытаться отыскать бумаги своего соотечественника, который погиб у Бусы около двадцати лет тому назад». Как они предполагают, интересующий их дневник путешественника может находиться у султана Яури, и братья надеются, что правитель Ойо разрешит им проследовать в ту страну. Алафин не выразил особого удивления и даже обещал направить гонца в Яури с известием о прибытии европейцев.

Катунга, в которой братья пробыли больше недели, произвела на них безотрадное впечатление умирающего города: «Все казалось спокойным и мирным в этом большом скучном городе. Нельзя было не испытывать грусти, бродя по его пустынным улицам и по обширным плодородным полям, на которых совершенно не было видно людей: изредка попадался одинокий человек, что еще больше подчеркивало приближающийся конец. Городские стены не восстанавливаются, — записывает Ричард 15 мая, — и превратились по сути дела в груды пыльных развалин. Такой же беспорядок и апатия царят в умах монарха и его министров».

Государство йоруба находилось в таком состоянии упадка, что не в силах было защитить свои северные рубежи от постоянных вражеских вторжений. К тому времени фульбе вклинились уже и в глубь «империи», обосновавшись не только в Илорине, но и в другом важном и процветающем городе — Раке^[72], причем не встретили там значительного сопротивления. Эти города полностью заселены теперь фульбе, отмечает Джон, и они превратили их в настоящие твердыни. «Постепенно и упорно фульбе наступают на апатичное местное население, расшатывая трон властителя», — приходят к выводу путешественники. Эти слова Лэндеров оказались пророческими: в 1837 году Катунга была захвачена и разрушена фульбе из Илорина.

Спустя неделю братья покинули Катунгу. Несмотря на предупреждение, что дороги на север небезопасны, они пошли именно в этом направлении. Без особых приключений 17 июня путешественники вышли наконец к Нигеру у Бусы. Знаменитая река, однако, разочаровала путешественников. «Черные массивные скалы высились в самом центре течения, образуя на поверхности водовороты и сильные буруны… Нигер здесь узок: даже в самом широком его месте можно перебросить камень с одного берега на другой. Мы сидели как раз на той скале, где нашли свою несчастную судьбу Парк и его спутники», — записывает Джон 18 июня.

Правитель Бусы приветливо встретил путешественников, хотя, как и в 1826 году, во время приема Лэндера и Клаппертона, проявил явное нежелание здороваться с европейцами за руку^[73]. Он не смог сообщить братьям никаких новых подробностей о Парке и, казалось, ничего не знал о том, сохранились ли какие-либо вещи или бумаги путешественника, погибшего на порогах около его города. По его собственным уверениям, он был еще маленьким мальчиком, когда произошла катастрофа, во время которой погиб Парк. А прежний правитель умер вскоре после этого события. И все следы белого человека исчезли вместе с ним.

Правда, несколько позже Лэндерам была показана принадлежавшая Парку книга. С замирающим сердцем ждали братья, когда наконец «книга» будет освобождена от окутывавшей ее материи. Однако они обнаружили с досадой, что это не что иное, как таблицы логарифмов, действительно принадлежавшие когда-то Парку (там было найдено приглашение путешественнику на обед от четы Уотсонов). Посчитав находку малоценной, братья не пожелали ее выкупить^[74].

Разочарованные в своих ожиданиях, Лэндеры решили не задерживаться в Бусе. Однако за шесть дней, проведенных в этом городе, путешественники все-таки сумели собрать кое-какие сведения о его истории. Они отмечают удобную стратегическую позицию города: с одной стороны его защищают берега Нигера, с другой — широкая стена с башнями и глубокий ров. «Несмотря на эти естественные и искусственные заграждения, — пишет Джон, — Буса была несколько лет тому назад захвачена фульбе. Во время нашествия население с детьми и имуществом бежало и укрылось на одном из маленьких островов на Нигере… Однако вожди Ники, Вавы и Киамы, узнав о случившемся, собрались вместе и, объединив свои силы с отрядами Бусы, сбросили общих врагов в Нигер, где много фульбе утонуло».

Наиболее крупным и сильным городом был Ники^[75]. «Это единственная страна на западе, против которой фульбе еще не посмели поднять меч», — подчеркивает Джон. Расположенная в этих же районах правобережья Нигера область Боргу, защищенная рекой, болотами по ее берегам и густым тропическим лесом, также не была покорена фульбе, несмотря на неоднократные их попытки. После четырехдневного плавания вниз по реке с ее скалами, водоворотами, отмелями и островами, Лэндеры в конце июня прибыли в Яури. В его центральном городе — Бирнин Яури — они повстречали «главного араба» (кстати, он был доверенным советником правителя); тот сообщил, что видел Парка — отвозил ему подарки от правителя Яури, — и еще раз подтвердил, что путешественник утонул на порогах возле Бусы. У «советника» сохранились нож и двустволка (которые Парк подарил правителю Яури), и Лэндеры выменяли их на имевшееся у них длинноствольное ружье.

Яури предстает в сообщениях Ричарда и Джона «большой и процветающей страной»; у ее правителя — «сильное войско, которое, как говорят, успешно отражало постоянные атаки беспокойных фульбе, в течение нескольких лет неоднократно пытавшихся захватить государство». И все-таки, несмотря на военные успехи, правитель страны, расположенной на ближайших подступах к «империи» Сокото, был вынужден пойти на уступки. Он согласился платить подати султану Белло. Во время пребывания Лэндеров в Яури в одной из окраинных провинций государства — Энгарски — вспыхнуло восстание, вызванное увеличением поборов, значительная часть которых шла в Сокото. На его подавление правителю пришлось бросить свою конницу. Сражения с повстанцами, получавшими помощь из соседнего Нуле, продолжались четыре месяца; обе стороны понесли большие потери.

Неспокойно было и в самой «империи» Сокото, в старых государствах хауса, захваченных фульбе. Еще когда Лэндеры только прибыли в Бусу, там начали распространяться слухи о выступлении жителей Кацины против засилья фульбе, причем «фульбские отряды потерпели якобы поражение в больших боях, которые шли в городе, и были изгнаны», — записывает Лэндер 24 августа 1830 года. Спустя некоторое время, находясь уже в Нупе, путешественники узнали о восстании в Зарии. Народ Зегзега (столицы Зарии) в двух или трех битвах разбил силы фульбского эмира и «пожелал вернуть своего туземного правителя, который платил ранее и вновь будет платить подати шейху Борну». Кстати, именно шейх Борну поддержал оба эти выступления.

В сообщениях братьев Лэндеров размах борьбы против фульбских завоевателей несколько преувеличен. Однако прежние правители Кацины, укрывшиеся на севере в Маради, действительно пытались несколько раз отобрать у фульбе Кацину. То же происходило и в Зарии.

Как бы то ни было, несмотря на эти отдельные выступления, «империя» фульбе расширялась. Спускаясь от Яури вниз по Нигеру, путешественники могли лучше познакомиться с дальнейшим продвижением фульбе на юг.

Путь Лэндеров вниз по Нигеру на каноэ был чреват большими опасностями. Местные правители их задерживали, неожиданно налетавшие бури опрокидывали лодку, на них нападали грабители, крокодилы и даже бегемоты. Но самую серьезную угрозу таила в себе обстановка, создаваемая военными походами фульбе. Фульбские завоевания на Нижнем Нигере осуществлялись обычно в два приема: сначала мирные мусульмане-фульбе постепенно внедрялись в чужие владения, а за этим неизбежно следовало военное подчинение.

Той же политике следовали фульбе и в Нупе, расположенном по обоим берегам реки Кадуны и по Нигеру (от порогов Бусы почти до Бенуэ). До Нупе, на территорию которого теперь ступили отважные путешественники, пока не докатились волны джихада, про возглашенного Османом дан Фодио. Однако влияние «империи» Сокото сильно сказывалось в стране. Еще в 1810 году туда прибыл «со специальной миссией» некий Малам Дендо, племянник султана Белло. Странствуя с проповедями из города в город, он сумел сплотить вокруг себя большую группу единомышленников фульбе, рассеянных по стране; они-то и составили «ядро» будущих завоевателей. Возможность для захвата реальной власти представилась спустя десять лет. В Нупе тогда все еще шла междоусобная война, вызванная распрями по поводу порядка престолонаследия.