В поисках нового рая

– И да, и нет. – Пожала плечами лилим.
– Просто у него был потенциал стать высшей мамоно, нежели низшей. Поэтому я выбрала суккубу. Но порой девушки сами мамонизируются, то есть их раса зависит от них самих. Этот процесс обусловлен наличием многих факторов и гораздо сложнее, чем кажется непосвящённому. В общем, я не смогла бы сделать из него слизь или голставру.

– Понятно. Так вот, пилот находится в самом низу этой иерархической пирамиды. Итиус, поправь меня, если я не прав.

– Это не совсем так. – Итиус замялся, пытаясь объяснить. – Мы единый организм и мозг у нас общий. Но координатору действительно приходится брать на себя большую часть работы во время полёта, а десантнику - вне корабля, но мы все подключены друг к другу единой связью. В момент создания эмбриона будущим пилотам вкладывают меньше всего навыков и знаний. Так что формально можно сказать, что он внизу этой пирамиды, хотя это скорее столб.

– Ну, я думаю, что над научной частью ещё стоит поработать, а на первый раз сойдёт и такое простое объяснение. Значит именно поэтому пилот и стал кобольдом. Лада, это тоже зависит от мамонизируемой?

– Да. У этого грея не было потенциала стать высшей мамоно и я решила сделать из неё миленького пёсика. – Лилим улыбнулась и погладила новоявленную кобольду по голове. Та в ответ завиляла хвостиком, но потом отодвинулась к Итиусу, признавая в нём своего хозяина. – Чтож, пока доктор Зенкос превращает свои теории в научную работу, я пока прочитаю Итиусу лекцию на тему: «Как хорошо с мамоно жить!».

– Простите, - вмешался гуманоид. – Вы ведь продолжаете двигаться?

– Ну да.

– И ваш корабль скоро снова пройдёт световой барьер?

– Если ничего не сломается, то обязательно пройдёт! – Радостно подтвердила старпом.

– А как же наш корабль?

– Раз он состыкован с нами, то наверняка тоже пройдёт, а в чём дело?

– Дело собственно в том, что я не знаю, что произойдёт с ним в этот момент. Такого ещё не бывало ни с кем из греев. Мы обычно используем варп-двигатель, для варп-прыжка. Артанцы научились перебрасывать свои корабли более хитрым способом, но без них корабль не работает и мы не можем понять, как он перемещается. Так что не знаю, выдержит ли наш перехватчик это.

– Да не парьтесь. – Отмахнулась лилим. – Когда мы впервые выводили в космос свои корабли, мы тоже не знали, что с ними будет.

– Эм, простите? – Итиус явно был сбит с толку.

– Ну, методом проб и ошибок. То есть были и расчёты, иногда помятые и подмоченные бурными соитиями, но всё в порядке. Мы отсылали сперва только автоматон и гремлинов. Жертв удалось избежать и дальше всё шло лучше и лучше.

– Мамоно - поразительная раса. – Удивлённо пробормотал грей.

Да, мамоно были удивительной расой, даже целым калейдоскопом рас. Но всё было не так драматично, как описывала лилим. Первые ракеты использовали порох и летали невысоко. Затем пошло поколение на твёрдом, жидком и даже газообразном топливе. Но корабль можно было забросить только до Луны. В поисках мощного источника энергии было решено в конце концов использовать самую даровую и распространённую, то есть демоническую. Разработками нового типа техники занимались не только гремлины, но настоящий прорыв произошёл, когда на кораблях стали селиться ространы. Они могли летать и в одиночку, чтобы протестировать системы жизнеобеспечения или новый тип двигателя. Цифровины и автоматоны также входили в экспериментальные экипажи. Практика же показала, что корабль сам меняется и становится надёжнее, если на борту есть капитан, муж ространы. Гремлины и автоматоны тоже тщательнее следили за обстановкой на корабле, если рядом находились их мужья. Потерять любимого из-за повреждений или технических недочётов не хотелось никому. Так что метод проб и ошибок тоже присутствовал, но он не был основным.

С Итиусом расстались по-дружески. Обе греймамоно стали жёнами Итиуса И успев не раз с ним помиловаться. По настоянию самого инкуба его жёнам пришлось придумать новые имена. Селестой была названа суккуба, а кобольду назвали Кнопкой. Для гуманоидов это были просто имена, которые навсегда изменили их жизнь, поскольку откинули последний мостик, соединявший их с роем. После очередного сверхсветового прыжка экипаж перехватчика устремился к планете мамоно с письмом от Лады и ценными данными от научного отдела. Как поняли все, Итиус уже просто не мог вернуться в рой. Изменения его сознания и сознания его жён были слишком велики. На перехватчике не было сигнального маячка или чего-то схожего. Перехватчик отслеживался по разуму греев, но теперь там сидели иные существа. И пока гуманоиды сообразят, в чём дело, Итиус успеет скрыться. А экипаж получил очень важные сведения и теперь был готов ко всем опасностям космоса. Хотя, как показала практика, одно дело знать об опасностях космоса, другое – что-то предпринять для их преодоления. А с последним пунктом у бравого экипажа Дивы были «небольшие» проблемы. После очередного прыжка Миролюб наконец отдал команду:

– Мы входим в систему альфа Хакутаку. Подготовить научный отдел к забору образцов!

– Капитан, но до ближайшей планеты ещё часа три лёта. – Попыталась возразить лилим, милуясь с мужем прямо на мостике.

– Пускай начнут готовиться прямо сейчас, как раз через три часа будут готовы. – Добродушно проворчал капитан, принимая на своих коленях подошедшую ространу, чтобы с ней повторить то, что только что делали Лада и Хариссон.

========== На пыльных дорожках далёких планет. ==========

Альфа Хакутаку входила в одноимённое созвездие, которое также включало звёзды Минотавра и Голставра. Она была сравнительно небольшой и по классу попадала в жёлтые карлики, что равняло звезду с самим Солнцем. Тарас даже отвлёкся от жены, поскольку на его глазах звезда становилась всё старше и старше. Правда ненамного, только на пять лет, но и это тоже могло быть ценной информацией. Когда новая звезда стала самой крупной на экране звездолёта, Тарас провёл новые замеры и наконец откинулся в кресле.

– Так я и думал. Это очень молодая звезда. Ей всего-то какой-то миллиард лет.

Хакутаку не понравилось то, что её муж вот так бесцеремонно отвлёкся на какую-то звезду. Какое дело ему может быть до какого-то плазменного шара, когда тут рядом находится его жена? Между прочим тоже горячая и яркая.

– Милый, а ты не мог бы заняться этой звездой попозже? – Сейчас голос мамоно напоминал голос жены энтомолога, которая просила мужа заниматься пауками и богомолами в другом месте, а не в их спальне.

– Любимая, но меня не поймут коллеги! Посмотри, ещё никому из них не довелось видеть звезду другого мира так близко. – Восторженный инкуб был возбуждён не в сексуальном смысле. – Это же альфа Хакутаку! Звезда, названная в честь вашей расы!

– Да хоть в честь Ордена! – Таисия подошла сзади к сидящему за монитором мужу и уложила свои груди на его голову. – Я знала, что тебе нравятся рога и сиськи, но я не думала, что ты сможешь смотреть на других хакутаку, когда рядом есть своя, так сказать нательная.

– Любимая. – Астрофизик на несколько секунд отвлёкся от работы. – Ты же не хочешь сказать, что ревнуешь к звезде?

– Я не ревную. Просто хочу, чтобы ты обратил внимание на меня. – Вздохнула мамоно. – Сейчас придут данные от наших планетологов и тогда я буду опять занята.

– Милая, - астрофизик улыбнулся, наслаждаясь присутствием на своей голове самой сексуальной части своей жены – тебе не стоит так переживать. Ты моя альфа хакутаку и омега тоже.

– Правда? – Таисия отошла немного в сторону. – Хотелось бы верить, но…

– Обещаю, тебе, что, пока будет идти сбор образцов, я буду доказывать тебе это постоянно.- Тарас вернулся к расчётам. – Но сейчас нужно исследовать сектор. Гравитационные ямы, электромагнитные аномалии, астрономические течения. Не хочу, чтобы наша Дива села на «мель» гравитационного искажения или напоролась на «риф» астероидов. Так что потерпи, я скоро сдам эти данные капитану и мы уединимся вместе. Просто не хочу, чтобы вместо соития мы занялись спасением наших жизней, да и система вся напичкана булыжниками, как ты - красотой.