В поисках пути

В такой позе и застали нас, начавшие волноваться, парни.

Зловредная феечка не смогла и на этот раз смолчать:

— О! У нас тут любовь! Идемте мальчики, не будем им мешать.

За моей спиной раздалось дружное «Кх-м». Даже деревья как-то неодобрительно зашевелили листвой. Я быстренько отстранилась от Бартока. Вот чего им неймется?

— Ну, если вы не заблудились, то мы будем ждать вас на полянке, — произнес Танн.

— С какой стати мы должны заблудиться? — возмутилась я.

Танн поднял бровь. Ну конечно! Только он в лесу не блуждает, остальные без него просто помрут на первом же шаге!

— Я еще ни разу не плутала по лесу, — гордо вздернула я носик.

— Потому и не плутала, что со мной была.

— П-фф, — это все, что я могла сказать ему членораздельно, возмущенное бульканье не в счет!

— Если вы закончили, то пошли ужинать, — лукаво глянул на меня Танн.

Зря он меня злит, до дома еще время есть!

Есть время есть (в смысле кушать), а есть время созерцать пустой котелок и довольно валяющегося рядом кверху брюхом барсука. Который умял весь наш ужин. Более того, все сумки были распотрошены, овес рассыпан, вещи раскиданы. Вот мы и смотрели на эту картину пытаясь найти правильный выход: то ли заново ужин готовить, но не из чего, то ли всухомятку погрызть крупу, не приглянувшуюся барсуку, то ли вовсе лечь спать голодными.

Я подошла к живности. Это наглая морда только глаз приоткрыл при моем приближении и дернул задней лапкой. Объелся он капитально — был поперек себя шире. Почесав пузо, по-другому это не назовешь, этому объевшемуся нахалу, попыталась устыдить эти бесстыжие глаза:

— Хоть по ложечке бы нам оставил! Может нам тебя на костре пожарить?

Какая прыть появилась в зверьке! Вскочив одним движением, он помчался в лес, смешно подкидывая толстый зад. Обогнув дерево, чуть не врезался в Лика, заставив последнего отшатнуться и уступить дорогу лесному жителю.

— Ну, — уперла я руки в боки, обводя взглядом присутствующих — кто следующая жертва на ужин?

Лик моментально скрылся за деревьями, а остальные непонимающе переглянулись.

— Я спрашиваю, кто отвечает за это безобразие, — перстом указала я на пустой котел? Почему здесь никто не остался, что бы присмотреть за вещами? Обязательно было дружно идти за нами?

Я грозным взглядом обвела спутников. Лай скромно потупился. Танн взглянул на небо. И только одна феечка выдержала мой взгляд, гордо подняв подбородок. Ну и что мне с ними делать?

— Кто отвечал за ужин?

— Я, — сказал дракон.

— Очень хорошо. Будем знать, что тебе его доверять нельзя, — и, проигнорировав возмущенное «Что?!», продолжила, — вот и узнаем, как готовит эльф.

— Из чего? Возмутилась жертва, но под объяснения дракона, что ужин мне доверять нельзя, ушел на поиски пропитания.

Стараниями Лая мы погрызли каких-то ягод неизвестного происхождения. Хорошо, если будем просто с животами мучиться, а вот если отравимся, будет гораздо хуже.

С животом мы все-таки не мучились и ладно. А вот верховая езда Танну никакого удовольствия не доставляла. Он всю дорогу кряхтел, морщился и иногда ругался, как пояснил мне Лай, на тролльем.

Когда я попросила меня научить этому дивному языку у эльфа округлились глаза и он сдержанно пояснил, что еще не время, да и приличные девушки на нем не ругаются. Феечка уточнила, можно ли будет ругаться девушкам, если они не приличные. На эту провокацию остроухий ничего не ответил.

Когда мы приблизились к деревушке Тирма, что бы пополнить запасы, так как после нашествия барсука у нас осталась только одежда и покрывала, Танн заставил нас слезть с лошадей и оставить их в лесу. Аргументировал он это тем, что простые крестьяне, в одежде которых мы ходим, не ездят на таком количестве лошадей и уж тем более не ездят без уздечки, как это делаю я на Лике. Ну разве я виновата, что у меня конь слушается и без железа во рту, впрочем его и не заставишь это железо взять! Довольствуюсь, чем имею! И пусть все завидуют молча!

Эльфа он оставил смотреть за лошадьми, заявив, что остроухих просто люд еще видеть не готов. Эльф слегка обиделся, но виду не подал. Барток, кстати, спрашивал у меня на счет его ушей. Когда я сказала, что он не человек, а эльф, друг удивился, но сказал, что после феечки он не удивится и сошедшим с небес Богам. Слышавший наш разговор эльф ухмыльнулся. Мне дракон, кстати, тоже сначала предложил остаться, но передумал, сказав, что за мной нужен глаз, да глаз. На вопрос «чей?» и «где этот самый глаз нужен?» он отвечать не стал.

Зря он меня взял. Эта была та самая деревушка, где я, спася двух детей, получила свой бутон «розы». Там меня знала в лицо каждая собака, не говоря уже о людях. И надо было мне на соседку погорелицы наткнуться на улице. Долго же она нас провожала взглядом.

— Ты хоть ссутулься, а то на нас люди пялятся! — зашептал мне Танн.

— Дожила, — ворчала я, — всю жизнь меня заставляли держать спину прямо, а теперь заставляют делать абсолютно противоположное! Боги шутят!

Пришлось натянуть капюшон, несмотря на то, что на улице было жарко. Рабочий горб мне обеспечивали волосы, засунутые под плащ. Ох, и упарилась я в этой одежде. Про гудящие ноги в неудобных туфлях я вообще молчу! У меня даже мозоли на ногах появились и болели ужасно! Теперь я и в самом деле ковыляю, как горбатая ведьма. Не видит меня Рисана, хохотала бы до колик! А ведьма и магесса — это одно и то же или нет?

— Лиа! Сними капюшон, ты делаешь еще хуже! Подумай, кто в жару без дождя скрывает свое лицо?

Ох, точно! Я уже совсем со своей конспирацией! Но если меня узнают, то домой под конвоем поведут, чтоб точно дошла. А мне такая слава ни к чему, честно-честно! Я итак даю поводов для слухов больше, чем следовало. Тем более, как я этого остроухого поведу? Не отрезать же ему уши, что б в глаза не бросались! А это идея!

— Чему ты там улыбаешься? — спросил меня дракон, когда мы шли по рынку. — Прекращай, а то люди на нас оборачиваются! Да что с тобой сегодня?!

Действительно, чего это я? Может просто устала? Или просто боюсь показаться на глаза родным?

Мне думать вредно! Увидев оброненную кем-то брошку, решила ее поднять и не заметила дворянина, вышедшего из-за угла. Соответственно боднула его головой в живот, когда наклонялась.

— Да как ты смеешь! — замахнулся он на меня тростью.

Я сжалась в комок, ожидая удара. Но его не последовало, странно. Подняла глаза и увидела Танна, поймавшего трость в полете и не давший ей приземлиться на мою спину. Ну все, проблем нам точно не избежать! Дальше было еще хлеще — Барток выпрямился, откинул волосы и властно произнес:

— Я Барток Лованский! Как ты смеешь обижать мою служанку! — я чуть не брякнула, что я никакая не служанка, но вовремя захлопнула рот. — Отпусти его трость, — обратился мой «господин» к Танну. — Если я здесь инкогнито, еще не значит, что кто-то вправе обижать моих слуг. Извольте представиться, что бы я знал, кто осмелился ударить человека за невинный поступок!

Прохожий поспешно поклонился, приложив правую руку ко лбу, в знак чистых помыслов, как принято у нас в Империи.

— Простите великодушно! Я Дронитрон ер Марпис. В Тирме оказался проездом, еду в Даор, оформить в торговой гильдии разрешение на торговлю. Я так понимаю, его надо брать у Вашего отца?