В поисках солнца

Проваландавшись до сумерек, наши искатели были вынуждены признать, что начали не с того.

— Надо было посмотреть в кадастровом архиве, — досадливо пнув какой-то булыжник, вынесла вердикт Ирдания.

— У вас есть кадастровый архив? — удивлённо переспросил Дерек, потирая уголки глаз: так долго вглядываться в рябь между деревьями и кустами оказалось утомительно.

Он, конечно, обращался в канцелярию землевладения, когда оформлял свои экспертизы, но никакого архива при ней не видел — все учреждения такого рода теснились в ратуше и представляли собой каморки весьма крохотные.

Неуверенно поведя полным плечом, Ирдания подтвердила:

— Есть… — но в голосе её слышалось явно сомнение.

Причины этого сомнения стали ясны Дереку на следующий день, когда они таки явились в этот самый архив.

Находился он в пригороде, и со стороны совсем не выглядел административным учреждением. Ветхий и тёмный домишко — огня в нём не зажигали принципиально из опасений перед пожаром — в котором у забранного решёткой окошка столь же ветхий старичок разыгрывал сам с собой шахматные дебюты. У ног старичка дремал сторожевой пёс — тоже ветхий и понурый.

— Кхе-кхе! — решительно привлекла внимание старичка к себе Ирдания, выкладывая на его стол свой документ. — Будьте добры, информацию по земельным участкам Драйвэна Нинара.

Старичок, подслеповато щурясь, поднёс её документ к глазам, поворачивая притом к свету.

— Супружница? — прожамкал он, бросая на Ирданию острый взгляд.

— Да, — коротко подтвердила та.

Неодобрительно покачав бровями, старичок с кряхтением встал, удалился в соседнюю комнату и вскоре вернулся оттуда с коробом, полным папок. Снова поглядев на визитёров недовольно — мол, отвлекли серьёзного человека по такой ерунде! — он принялся копаться в своём коробе.

Эта медлительность заметно раздражала Ирданию; она то складывала руки на груди, то опускала, то щёлкала пальцами в воздухе, то стучала ими по стене. Дерек ещё в самом начале дела прислонился к стене, и так и стоял там в расслабленной позе, слегка прижмуриваясь и думая о чём-то своём.

Старичок, меж тем, доставал из короба каждую папку и долго вглядывался в надписи на её корешке. Наконец, найдя нужную, он принялся тем же макаром перебирать каждый документ в ней. Скрюченными артритом пальцами он доставал лист, поворачивал его к свету, щурился, шевелил губами, вчитываясь, откладывал обратно — некоторое время тряся его в попытках впихнуть на место — и добирался до следующего.

Ирдания заметно зверела; Дерек что-то почти беззвучно напевал, кажется, на даркийском.

— А! — наконец, торжествующе изрёк старичок и ткнул пальцем в Ирданию. — Дак ведь он умер!

— Умер, — с некоторым недоумением согласилась она.

— Предоставьте документ о наследовании! — ликующе затребовал старичок.

Ирдания закатила глаза:

— Нам для того и нужны кадастровые документы, чтобы решить дело о наследстве.

Но тот аж затрясся весь и, даже брызгая от эмоций слюной, возвестил:

— Документы такого рода мы можем предоставить только наследнику! Нет документа о наследовании — нет кадастровых документов! — и скрючил пальцы в фигу.

Ирдания часто заморгала и покраснела от гнева.

— Да я… — сделала она было шаг вперёд, но внезапно её остановил Дерек.

Мягко отстранив свою нанимательницу, он вышел вперёд и вполне дружелюбным, извиняющимся таким тоном отметил:

— Простите, что потратили ваше время, господин… — интонацией предложил он представиться.

— Конгар, — хмуро отрекомендовался тот.

— Господин Конгар, — наклонил голову в знак приветствия Дерек и мягко остановил его трясущиеся руки, которыми он пытался впихнуть папку на её место в коробе. — Мы не знали таких тонкостей и сожалеем, что потратили ваше время впустую, — он аккуратно задвинул папку и перехватил короб поудобнее, — позвольте вам помочь, — и передал короб Ирдании до того, как старичок успел опомниться.

— Ужасно сожалеем! — участливо подхватила Ирдания и короб, и игру, и удалилась туда, откуда старичок свои бумаги приволок.

Тот было нахмурился, но Дерек не оставил ему шансов задуматься.

— Джотандская манера? — поинтересовался он будто между прочим, кивая на шахматную доску.

Старичок смерил его недоверчивым взглядом, прищурился и со скепсисом в голосе поинтересовался:

— Смыслишь в шахматах?

— Немного, господин Конгар, — вежливо кивнул Дерек и придвинул себе стул для посетителей. — Проэкзаменуете меня?

Пожевав губами, старичок торжественно кивнул.

За игрой он совершенно не заметил, что Ирдания относила короб на место слишком уж долго — да и вовсе не отметил момент, когда она вернулась. Вот Дерек, конечно, этого не пропустил; они обменялись понимающими кивками, и дебют пришлось срочно сворачивать.

— Мозги неплохие, — через минуту прошамкал старичок, ставя мат, — но невнимательность, юноша! Так прошляпить ферзя!

— Увы, — покаянно согласился Дерек, — но благодарю за урок!

Старичок махнул рукой.

Выйдя, заговорщики некоторое время шли молча, и, лишь когда они удалились на приличное расстояние, Дерек поинтересовался:

— Ну?

Ирдания медленно вытащила из декольте уворованный документ:

— Отдельный участок, как мы и говорили. И межевые столбы должны быть.

Дерек взял документ, остановился и вчитался, покивал своим мыслям и отметил:

— Главное, чтобы в суде не заинтересовались, откуда мы его взяли.

Ирдания пренебрежительно фыркнула. Её такие вопросы не заботили вовсе. Какая разница, где и как взяли, если правда на их стороне?

5. В чём суть партнёрства?

Право, удивительным количеством как нужных, так и совершенно бесполезных вещей умудряется обзавестись деятельный человек, прожив в каком-то месте пять лет!

Райтэн с глубоким недоумением пытался хоть как-то собрать — записи, инструменты, расходники для каких-то опытов, шкатулки с мелочёвкой и фурнитурой, образцы минералов, каталоги тканей, ещё какую-то дребедень, — и решить, что со всем этим, безусловно, ценным добром делать.

По итогу он сгрузил целую подводу барахла — толком и сам не зная, пригодится ли ему когда-нибудь вон тот тигель или вот этот деревянный штангенциркуль — но совершенно не имея сил просто выкинуть это или оставить новому владельцу.