В поисках солнца

— В Мариане, — хмыкнул на это Илмарт, — либо ты дерёшься с женщиной, либо ты труп.

— Хвала Великому Пламени, что мы не в Мариане! — передёрнуло Райтэна.

— Аминь, — степенно подтвердил Илмарт.

За всеми этими делами к броду они подошли незаметно для себя — точнее, конечно, не к самому броду, а к деревне перед ним, где Олив запланировала ночлег.

Пока её спутники устраивались и ужинали, она успела опросить знакомых и узнать, что с бродом всё в порядке и никаких особых препятствий для его преодоления нет. С этой радостной новостью она и явилась ужинать, назначив переход на следующее утро.

Илмарт тут же закопался в свои заметки — завтрашнее предприятие его ни капли не страшило, поскольку ему в его жизни доводилось форсировать огромное количество ручьёв и рек. Дерек тоже был довольно беззаботен, хотя ему ничего подобного раньше делать не доводилось. Но у него в жизни и вообще всё всегда было просто и однозначно: поставлена цель — прём вперёд! Что нужно преодолеть на этом пути к цели, его никогда особо не волновало, потому что большую часть жизни у него не было выбора, идти или нет. Если цель поставлена — цель должна быть достигнута, а проблемы следует решать по мере их поступления.

Райтэн единственный был крайне недоволен перспективами: ему не хотелось лезть в воду. Казалось бы, чего тут опасаться-то, после болота! Но вопрос о том, форсируют ли брод в сапогах или всё-таки делают это босиком, его до некоторой степени волновал. С одной стороны, логическое мышление подсказывало, что босиком это делать сподручнее, чтобы не замочить сапоги, но, поскольку он никогда ничем подобным не занимался, то, с другой стороны, предполагал, что в деле могут обнаружиться какие-то подводные камни — в том числе и в прямом смысле слова. Вдруг, положим, у Кантаэнь крайне скалистое дно, и поэтому её пересекают исключительно в обуви, чтобы не пораниться?

Казалось бы, дело выеденного яйца не стоило, и достаточно было бы просто уточнить этот момент у Олив — но Райтэну категорически не хотелось этого делать, потому что он боялся выглядеть глупо. Причём он даже не мог сходу решить, что было бы глупее: предположить, что кто-то вообще переходит реки вброд в обуви — или не знать, что как раз обувь-то тут непременно нужна!

В итоге настроение его до того испортилось, что он даже лёг спать раньше всех — чтобы, во всяком случае, отделаться от глупых мыслей.

Однако наутро оказалось, что планы их несколько изменились. За завтраком Олив сообщила, что переправу придётся перенести на завтра, а этот день они проведут здесь, поскольку она плохо себя чувствует, и сегодня ей требуется покой.

— Что-то серьёзное? — в простодушии встревожился Дерек, которому, и впрямь, показалось, что девушка излишне бледна.

Та лишь отмахнулась со словами:

— Да нет, обычное дело!

Райтэн возвёл глаза к потолку и наставительным тоном изрёк:

— Потому что нечего постоянно босиком расхаживать! Так и простываешь!

Олив посмотрела на него с большим недоумением. Илмарт вторил ей столь же недоуменным взглядом.

— Пойду полежу, — наконец, решила Олив, захватила с собой бутерброд и ушла с терраски, где они завтракали, внутрь избы.

— Как бы не расхворалась, — проводил её встревоженным взглядом Дерек. — После всех этих болот!

Райтэн согласно покивал.

Илмарт попереводил взгляд с одного на другого, приподнял брови и поинтересовался в пустоту между ними:

— Вы сейчас серьёзно, да?

Дерек ответил незамутнённым недоумением, Райтэн — тяжёлым недовольным взглядом (поскольку в тоне собеседника ему почудилось, что тот усомнился в его умственных способностях).

Проморгавшись, Илмарт пояснил:

— Ну ладно ещё Анодар, он у нас тот ещё наивный одуванчик, — Дерек поперхнулся от такого определения, — но ты-то, Тогнар! — попенял Илмарт. — О твоих похождениях весь Брейлин гудит, да и сестра, опять же…

Вопреки его ожиданиям, первым сообразил Дерек: у него в юности тоже была сестра. Сперва просветлев — от того, что всё же понял, — он тут же покраснел и закашлялся, осознав, что именно понял.

Райтэн посмотрел на него с раздражением, но именно благодаря смущению друга и до него дошло. Ассоциации прятались слишком далеко: Тэнь была сильно младше, и он успел уйти в свободное плавание до того, как она повзрослела. Но вот благодаря любовницам — а Райтэн, хоть и не был моряком, предпочитал иметь по одной постоянной любовнице в каждом городе из тех трёх, между которыми разрывался, — кое-что всё-таки знал.

Илмарт с раздумьем поразглядывал, как мучительно краснеют его спутники, не понимая, впрочем, что именно так их смутило. На заре своей юности, ещё до того, как попасть в марианскую армию, он вдоволь напартизанил в кустах с двумя своими сёстрами и женой брата, так что женское недомогание казалось ему вещью совершенно обыденной.

Похмыкав сам с собой, он достал котомку со своими набросками и вышел на солнышко — вносить правки и собирать их в нечто цельное. Райтэн же потащил Дерека на разведку — вызнавать, чем живёт местное население и какой гениальный план можно попытаться претворить в жизнь, используя полученную информацию.

Впрочем, деревенька оказалась до того унылой, что даже склонный к феерическим идеям на ровном месте мозг Райтэна не сумел разродиться ничем гениальным. Так что, в конце концов, он осел пить пиво в компании местного кузнеца.

Поболтавшись в одиночку по деревне и не найдя себе дела, Дерек решил вернуться в избу, давшую им приют — может, Олив потребуется какая-нибудь помощь, или, в конце концов, у хозяйки найдётся дело. Они, конечно, платили за постой, но Дерек был непрочь пристроить руки к делу.

Хозяйка неожиданному помощнику крайне обрадовалась — по мелкому хозяйству ей помогали дети, а вот взрослые мужские дела порой скапливались, поскольку супруг-рыбак с раннего утра и до обеда, а также с вечера и до заката пропадал на своём промысле, а ночью и днём пытался кое-как выспаться, и до дома у него руки не доходили.

Дерек, весело напевая себе под нос, прибил, где просили, поправил, что перекосило, перетащил какую-то бочку — тут пришлось попотеть и проявить предельную смекалку — и даже подпёр новыми надёжными опорами забор. Хозяйка в восторге охала и подсовывала пирожки, а старший сын — шестилетка — с самым серьёзным выражением лица пытался помогать, но больше мешал.

Глава семьи вернулся с промысла к обеду, но обеда как раз и не получил: раздухарившаяся супруга погнала Дерека на чердак, и он теперь исправно таскал оттуда какие-то старые котелки, а убирал сломанные ухваты и другую утварь, которую можно было бы починить, но всё руки не доходят. Разбор старой-новой посуды (какую-то на чердак закинули ещё далёкие предки) так увлёк хозяйку, что она совершенно забыла о времени.