В постели с банкиром

Упоминание Эллиота об оставшихся двух днях охладило пыл Мелиссы, но теперь уже отступать было немыслимо, а по правде, не очень- то и хотелось.

— Ты совершенно прав, Эллиот, — прошептала она, — за два дня можно успеть многое…

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Было шесть вечера. С недавних пор это стало любимым временем Мелиссы. Ее родители суетились внизу, на кухне, и она могла оставаться в своей спальне, свободно предаваясь воспоминаниям и размышлениям о том последнем дне, который она провела с Эллиотом.

Минуло уже пять недель, но Мелиссе казалось, будто прошло всего лишь несколько часов. Перед ее мысленным взором до сих пор стояла жуткая картина, как они пробираются через толпу ожидающих в аэропорту и в самом ее конце видят Элисон. В тот самый миг все питаемые по глупости надежды Мелиссы на то, что ей каким-то образом удастся влюбить в себя Эллиота, развеялись как дым.

Если Эллиот и удивился появлению своей бывшей невесты в аэропорту, то он не подал виду. Люси и Мэтти мгновенно испарились, пообещав объявиться через полчаса.

Бывшая невеста Эллиота проигнорировала девочек, да и Мелиссу едва удостоила взглядом…

Мелисса тихо вздохнула и посмотрела за окно эркера спальни. Вид отсюда, как всегда, был потрясающий. В последнее время она находила некоторое утешение в том, что в природе все идет своим чередом, и ее проблемы сразу начинали казаться ей мелкими и преходящими.

Она пренебрегла всем ради того, чтобы побороться за мужчину, которого любила. Ведь еще совсем недавно они вместе отдыхали, осматривали достопримечательности, смеялись, занимались любовью…

Однако Мелисса жестоко просчиталась: она не ожидала встретить холодный равнодушный взгляд Эллиота. И хотя она продолжала улыбаться, внутри у нее все сжалось в тяжелый болезненный комок.

Как оказалось, Элисон выяснила у секретарши Эллиота, когда он прилетает, и приехала встречать его в аэропорт. Оставшись наедине с Мелиссой, она холодно сообщила, что они с Эллиотом вовсе не расставались, просто на некоторое время ей нужно было уехать в Нью-Йорк по работе.

— Я догадываюсь, он, вероятно, спал с вами. Однако он мужчина, а вы всего лишь подвернулись ему под руку, когда меня не было рядом.

— Но он ни разу не вспоминал о вас, — заметила Мелисса, все еще не желая сдаваться.

— Конечно, вспоминал, просто не говорил вам. Я ведь предупреждала вас, чтобы вы держались от него подальше. Он очень привлекательный мужчина и умело этим пользуется, если ему нужен ни к чему не обязывающий секс.

Мелисса отшатнулась, словно от физического удара…

Пейзаж за окном начал расплываться у Мелиссы перед глазами из-за навернувшихся слез, но она волевым усилием сумела их удержать.

К счастью, мама с папой оставили ее в покое, удовлетворившись поверхностным объяснением. Мелисса сказала им, что полюбила одного человека, но из этого ничего не получилось. Она не рассказала об Элисон и о том, что не стала дожидаться возвращения Эллиота и девочек и без оглядки убежала из аэропорта.

Спустя несколько дней она отправила по электронной почте письмо-уведомление об увольнении в «Виго» и написала Люси. Она извинилась перед девочкой за свое исчезновение и пообещала связаться с ней, как только сможет.

Мелисса посмотрела на настенные часы. Сейчас родители позовут ее к вечерней трапезе.

Спускаясь по лестнице, она неожиданно столкнулась со своей матерью.

— Что случилось?

— Опять ты в этих старых джинсах, — сказала мама, оглядывая дочь и качая головой. — И почему бы тебе не сменить эту футболку на что- нибудь более симпатичное?

— Почему? — пораженно спросила Мелисса.

— Потому, что к тебе пришли. Я проводила его в нашу лучшую комнату, — сообщила мама, явно довольная собой. — Сейчас он беседует с отцом.

Мелисса нехотя потащилась следом за мамой. Они прошли через маленькую кухоньку и гостиную, и Мелисса расслышала приглушенные мужские голоса из-за приоткрытой двери следующей комнаты.

— Имей в виду, мама, я не намерена ни с кем встречаться! — предупредила она на всякий случай, чтобы ее мама не лелеяла в душе надежду на сказочный роман с сыном ее подруги. — Раз уж он пришел, я, конечно, поговорю с ним, но и только.

Продолжая хмуриться, Мелисса толкнула дверь. Первые несколько секунд она не могла осознать, что за мужчина сидит напротив ее отца, а затем ее сердце остановилось. Этот посетитель был слишком хорош для их скромной гостиной. На простом стуле с обивкой в цветочек сидел Эллиот собственной персоной, свеженький, как огурчик.

Она развернулась, чтобы бежать из этой комнаты, но бдительная родительница водворила ее обратно.

Есть еще кое-какие дела, мы оставляем тебя наедине с твоим молодым человеком.

— Он не мой молодой человек! — возмущенно прошипела Мелисса, в смятении глядя на отца, который встал и пожал Эллиоту руку.

Затем ее родители ушли, и в воздухе повисла оглушительная тишина.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она ледяным от ненависти голосом.

— А ты как думаешь? Я приехал специально, чтобы повидаться с тобой.

— Как ты меня нашел?

— Ты говорила мне, где примерно живут твои родители, и я навел кое-какие справки по телефону. Господи, Мелисса, почему бы тебе не присесть, чтобы мы могли поговорить спокойно, а то ты выглядишь так, будто я вызываю у тебя смертельный ужас.

Мелисса тяжело осела на диван и подтянула под себя ноги. Сердце бухало в груди, как тяжелый молот. Эллиот сел на другом конце того же дивана.

— Люси очень скучает по тебе, — наконец произнес Эллиот.

Значит, он приехал к ней из-за Люси. Как только Мелисса осознала эту горькую истину, она словно заледенела.

— Мне очень жаль. Как она?

— Сильно угнетена с тех пор, как ты уехала. — Эллиот нервно запустил руку в волосы, а затем потер глаза костяшками пальцев. — И, конечно, она винит во всём меня.

— А ты не можешь с этим смириться! — усмехнулась Мелисса. Злость придала ей сил. — Как это кто-то смеет обвинять великого и могучего Эллиота Джея в чем бы то ни было?

Губы Эллиота сжались в тонкую линию. Почему он молчит? — подумала Мелисса. Да потому, что сознает свою неправоту, это совершенно ясно! Даже он должен понимать, как она чувствовала себя в аэропорту тогда, пять недель назад, когда он посмотрел на нее так, словно они были незнакомы.