В прицеле черного корабля

– Хоть это, последнее успокаивает, – прокомментировал бывший командир атомохода и пустился в новый забег. Похоже, у него появилось второе дыхание. Нужно было ловить момент.

95. Закупорка древних кладовых Водяной поток

По мнению Гусипы Укукара, главным достоинством данной операции являлось освещение. За счет прожекторов «Синей сколопендры» вся «рабочая площадка» сияла подобно цирковой арене. И что приятно, сам левиафан при этом был слеп, как шаранский кротомуравей. Он так же, как ни в чем небывало, продолжал свой стремительный бег вперед к дали южного материка. Там его ждали мягкие шланги, любящие высасывать нутро до дна и жаждущие работы руки команды разгрузки. Быть может, ждали зазря, ибо Гусипа с Дакаррой уже были тут и начали свою работу. Но глупый «сосальщик», с неведомой МЮКР истиной названия, все несся вперед. Здесь, в водяной среде, физика скорости запросто преобразовывалась в ощущение. Они с Дакаррой удерживались на корпусе только с помощью чудо-ботинок, да и то явно не стоило выпрямляться перед потоком во весь свой не слабый для человека, но столь муравьиный сравнительно с «сосальщиком» рост. Да и встречать стихию смело, с грудью навыкат, тоже не стоило. Поток мог, мало что унести, так и запросто сорвать маску. И как тогда работать? Ждать сменщиков со «Сколопендры»? Хватил ли времени на такие замены?

Но сейчас они работали. Стыковка получилась удачной. Они «приморозились» почти у передней рубки-насоса, что было в данном случае идеально. Все-таки привлеченные «чёрным» адмиралтейством математики и знатоки гидродинамики поработали не зря. Они действительно угадали точки, в которых поток будет иметь «кавитационные впадины» или что-то такое же умное и полезное. Спуск вблизи передней рубки-башни был выгоден тем, что давал возможность в процессе труда не двигаться навстречу потоку. В лучшем случае поперечно, под углом. Ибо ходить на ледяных присосках скрючившись на корточках было и так тяжелее некуда, а против прущего навстречу водопада, наверное, попросту нереально.

Спустили их, и людей и оборудование, единой связкой. Так они весили хоть чуточку больше, и парусность относительно веса уменьшилась до приемлемого уровня. Теперь им требовалось начать размещение и закрепление оборудования. Это была самая рискованная операция. Нет, не в плане общего риска. Смертельно опасными считалась любая из стадий. Подумаешь, тут добавлялась дополнительная сила отталкивания, вносимая внедряющимся в стальную оболочку алмазным сверлом. Дело было в том, что сверло не могло преобразовать металл в пылевидную стружку бесшумно, а никакие эйрарбакские академики не могли угадать, как устроен танкер внутри. Потому наличествовала возможность, что именно в этом месте под оболочкой проходит какой-нибудь технологический коридор. Вдруг там кто-то прогуливается? Как не верти, но звук скоростной дрели внесет явное разнообразие в шумовую гамму поступающую снаружи. Но имелся ли другой путь? Вообще-то, сварка? Но ведь она и так значилась следующей стадией!

А у людей-лягушек была в данном деле узкая специализация. Задача Даккары Лоса состояла в сверлении дыр, а Гусипы – во вставке безрезьбовых болтов и приваривании оборудования. Как ни крути, но эта работа съедала много времени. Оборудование же состояло из двух коробов. Они и закреплялись. Первый здесь, на месте первичной «приморозки», а второй в двадцати метрах далее вдоль корпуса. Между коробами протягивались антенны абсолютно таинственного для диверсантов назначения. Слава Эрр, натяжение производилось автоматически, по мере продвижения водолазов по палубе танкера, ибо они бы, действительно, не смогли идти против потока.

Освещающая «строительную площадку» «Сколопендра» зависла над ними. В смысле, как бы зависла. Она неслась по океану вместе, и одновременно над танкером: наверняка эта операция стоила кучи нервов персоналу, и требовала от него великого мастерства. Ну что ж, к делу привлекли самых лучших подводных мореходов. Хотелось верить, эти странные, крепящиеся таким потом и риском, антенны того стоили. Может, эйрарбакские адмиралы решили таким образом следить за «сосальщиком» всегда и везде? Но неужели, если он всплывет около терминалов с таким добавочным хозяйством, это останется незамеченным? Или здесь ставятся более серьезные цели? Однако к бомбам эти коробочки явно не относились. Уж в таких делах Гусипа Укукар разбирался досконально. Да и какой толк крепить на корпусе заряды, если идущая в параллель лодка-охотник имеет целую кучу торпед? Здесь делалось нечто другое. Может, командование планировало перехват управления «сосальщиком»? Но как такое возможно? Однако за свою не слишком долгую, но насыщенную жизнь, Гусипа видел гору всяких хитро-мудрых штуковин, многие из коих использовал лично. Вся эта механика, вперемежку с электроникой, умела преобразовывать мир по-своему, может быть не в лучшую сторону, но действительно умела. Сейчас его не слишком просветили в назначении этих насаживаемых на привариваемые штыри коробок наверное не просто так. Нельзя забывать – да и не получалось вообще-то в принципе – что сейчас они неслись в акватории врага, причем к моменту завершения работы должны были оказаться на пару десятков километров ближе к его логову. Что если их захватят, или усилившимся от скорости потоком их сбросит с корпуса, а то и вообще вынесет на поверхность? Правда в последнем случае они вряд ли успеет многое выдать брашам, даже если захочет. Разве что южане выловят их в течении считанных минут, и сунут в подготовленную загодя барокамеру?

Ладно, все это были отвлеченные мысли, сейчас требовалось выполнять порученную работу. И очень удобно было не нервничать о вечной проблеме диверсанта – отходе на свои позиции. Льющие свет прожектора «Синей сколопендры» ясно говорили: «Мы с вами, действуйте! Если что, мы снимем вас с борта в любой момент».

Хотелось в такое верить.

96. Бегство

Оказывается второе дыхание штука обманчивая. Это просто глоток эйфории, перед тем как сцапают. Однако покуда пошедшее в разнос сердце не выколотило из головы остатки мыслей, удавалось что-то соображать, даже видеть мир с нового ракурса. Кстати, подсознание-творец было уличено в плагиате у самого себя. Ведь сейчас повторялась ситуация с тайным тенор-лейтенантом Буком Дудуко, того тоже некоторое время ловили по темным углам, в опасении, что он сотворит с крейсером чего-нибудь нехорошее. Так что тактика поиска неугодных элементов была в «Кенгуру-ныряльщике» отработана как надо. Можно ли было предпринять против этого нечто реалистичное? Как на счет, перевести прятки-догонялки в более широкий радиус? Допустим, откупорить какой-то из шлюзов и выбраться наружу? Естественно, если лодка еще не слишком глубоко. Да, и что же? Всплываем, не забывая усиленно выдыхать, во избежании разрыва легких, а потом бравым кролем-брасом, а моментами на спине, шуруем к… К неродной Брашпутиде, что ли? Так даже до нее сейчас около трехсот км. С аналогичной вероятностью успеха можно попробовать отправиться к экватору, или к Осевому Пику. Ах да, на борту «Кенгуру» наличествует мини-лодка. Это как раз на счет возможности покидания субмарины на большой глубине. Однако и здесь, что касается экватора – неутешительно, хотя по поводу ближнего материка – шансы явно не нулевые. Если поймать попутное течение, то вполне, вполне. Только как-то не слишком интересно менять шило на мыло. Как мы поступаем с попавшими в щекотливую ситуацию республиканцами в форме? Да и не в форме тоже? Тут хоть свои – не один пуд соли вместе съеден, и даже как выяснилось, опреснен – если и попинают чуток, так без усердия, только по служебной надобности, и с сопереживанием души.

Может быть, покончить самоубийством? Тут проблем нет, одних кабелей высокого напряжения – «спотыкайся на каждом шагу», да и тот же «выход в открытое море» без парусов, весел и прочего – из той же серии. Но с какой такой надобности это «наложение рук»? И вообще, во-первых, неизвестно получится ли, а во-вторых, в честь какой Мятой делалось всё предыдущее действо? Ведь если бой с подсознанием-творцом идет на счет продолжения существования мира, то вывод себя родимого из строя это признание поражения на всех фронтах. В общем, куда не кинь везде клин. Тем не менее, когда дыхание сбивалось совершенно, мысль о прекращении всех мучений пугала уже не так.

Кроме всего, имелась возможность сдаться «по-хорошему»: «Явление шторм-капитана Косакри с повинной». Но такое стало бы совсем цирком. Зачем тогда проводились эти забеги? Правда, в данный момент от физкультуры была наконец выдана справка-освобождение. Произошло переключение в пункт «найди меня». Шторм-капитан забрался в ящик из-под ЗИПа малой подводной лодки «Дуля». Просто удивительно, собственные ноги действительно выполнили команду и почти приволокли его в бортовой ангар микро-лодок. Правда, ящик хранился не внутри мини-кораблика, а поблизости, одним этажом выше. Подобраться к самой «Дуле» без срабатывания сигнализации на центральном пульте, то есть, прямо под носом у Дора Пелеко, вряд ли бы получилось. Ведь лодка хранилась за двумя толстенными люками способными по одиночке противостоять давлению двадцать атмосфер, а возможно и больше.

В ящике было не слишком удобно, хотя возможность отдышаться компенсировала многое. Правда, дышать приходилось пылью, ибо Стат Косакри прикрыл себя не только железной крышкой, но еще и какими-то старыми промасленными тряпками. Очень скоро, с уходом из головы нехорошего буханья, родилась паническая мысль, что вполне возможно, именно с текущего момента окружающая мозг вселенная примет вид вот такого темного ящика. Нужно только чтобы кто-то извне тихонечко подкрался, вставил в проушину утерянный где-то замок и не торопясь удалился вон. Вот тогда внешний, по отношению к ящику, мир сможет спокойно и навсегда исчезнуть. Так не являлось ли все это бегство загодя просчитанной ловушкой? Однако сил встать и брести куда-нибудь дальше уже просто-напросто не имелось.

Ладно, будем лежать и прислушиваться, дабы не упустить таинственного некто со связкой ключей от мира. Может, удастся в последний момент резко откинуть крышку и наконец-то встретить Главного Ключника лицом к лицу?

97. Закупорка древних кладовых Маневры левиафана

Что самое плохое в сложных авантюристических планах? Они могут посыпаться в тартарары от десятка, а то и более независимых причин. Все, кто принимает участия в их осуществлении всегда держат в голове таковую возможность, прокручивают по нейронам варианты отхода, и красивого пошагового возврата в первоначальную статику. Вообще-то таковые контрпланы еще более невероятны, но ведь каждый видел, как хороший жонглер держит носом швабру с наставленной вместо веника пирамидой блюдец, и одновременно большие бесчисленные тарелки ходят по эллипсам вверх-вниз словно планетарные компоненты Трехсолцевой – и потому надежда не рушится, как та швабра. И значит, только в страшном сне можно представить, как грохают оземь все звенья продуманной цепочки сразу. Но в данном диверсионном копошении все совершалось явно не совсем с позволения подогревающих геянский океан богов.

Вначале по каналам ближней подводной связи пришел информационный «пакет» от «Северного зубодроба». Дешифровка мгновенна, а там: «Брашская ПЛ сопровождения прекратила преследование-поиск Возвращается назад Восклицательный знак Сделать ничего не могу тчк».

И что теперь? Главное, какой запас времени имеется? Как не странно, достаточный, ибо расстановка таинственного радиооборудования на корпусе танкера десантом вроде бы завершена. Осталось вогнать в металл еще пару креплений для верности. Но теперь уж лучше без них, потому как если брашский подводный страж обнаружит, что «Сколопендра» оседлала «сосальщика» – возникнут подозрения. Кто мешает поднять супертанкер вверх и произвести непредусмотренный осмотр палубы? Конечно, может навеска оборудования на чужие суда и не совсем достойный повод к новой термоядерной, но задание адмиралтейства будет провалено насовсем. А сама мерактропическая нефть просто обойдется подороже: республиканцы, назло северянам, прикрепят к своему «сосальщику» целую эскадру сопровождения. Но до адресата товар дойдет. Что тогда? начинать войну с другого боку?